Андрей Левицкий - Новый выбор оружия

Никто не стал в меня стрелять. Значит, мы с Пригоршней еще актуальны. Но едва придем на место, от нас избавятся.

– Мы посовещались и решили догнать Шнобеля, пока он далеко не ушел. Уж очень ценный у него предмет.

Как и предполагал, Вика такой поворот событий не устроил:

– Думаю, смысла нет. Полдня-день потратим, а нам еще минимум сутки идти. Да и вдруг он вас пристрелит?

Пригоршня не удержался:

– Нас? Ха! Он не настолько опытный сталкер. Хотелось бы спросить, кто его нанял?

Ни мускул не дрогнул на лице Вика. С таким самообладанием только в покер играть. Или он не в курсе, куда делся Шнобель? В любом случае надо прежде самим выяснить, что с ним, а потом уже, имея доказательства, допрашивать подозреваемого.

– Я с вами, – сказал Вик с уверенностью и принялся вооружаться.

Такого поворота событий я не ожидал, это еще раз подтвердило мои подозрения. Пришлось его осаживать:

– Нет, ты остаешься здесь, с Энджи. Ты будешь только мешать.

И снова его лицо осталось бесстрастным, только глаза стали стылыми, как у настоящего убийцы. Холодок пробежал по спине, но я не выдал беспокойства. Покер так покер.

Нацепив разгрузки с патронами, проверив винтовки, мы вышли из каморки в предрассветную серость. Тучи на востоке только-только начали окрашиваться в бежевый, но петухи в сараях уже горлопанили. Голоса тысяч пичуг слились в звон, приветствующий их огнеликого бога. Откуда-то доносился едва различимый то ли вой, то ли стон. Лениво лаяла собака на привязи.

Мы обогнули хижину с той стороны, где нет окна, чтобы Вик не смог проследить за нами, и взяли курс на дом Тима – монотонный вой усилился.

Из закопченной трубы валил густой черный дым, тянуло жженой шерстью. Они что, в мае погреться решили? Да еще в такой час? Вот уж вряд ли.

Цепные псы, завидев нас, подняли лай, и мы присели за кучей приготовленных на зиму дров. Но никто не вышел на сигнал тревоги, и мы двинулись дальше, прислушиваясь к подозрительным звукам. Вой в доме Тима усилился, голоса слились в невнятное бормотание. Мы ускорились, добрались до ближайшего окна, заглянули внутрь. Там была кухня. Пришлось обегать дом с торца.

Открывшаяся картина напоминала логово сатанистов. В обитом деревом зале на стенах висели факелы, и от их чада почернел потолок. Вокруг огромной печи, где пламя полыхало так, что на стенах танцевали отблески огня, собралась толпа местных. Похоже, они все здесь, даже дозорные. Их спины скрыли Тима, который вещал.

В гуле голосов трудно было различить слова, одно я разобрал: «Жертва» и «Зона». Желдаки словно по команде вскинули руки и принялись раскачиваться, а потом хлопнула входная дверь, и они обернулись. Крайние люди были метрах в пяти от меня, и я различил шрамы, тянущиеся ото лба до виска. Днем желдаки, у кого шевелюра не достаточно густая, прятали их под кепками и банданами.

Размахивая руками, в комнату вошел возбужденный Вик и заорал:

– С ума посходили, факин шит!

Толпа расступилась. Тим стоял, широко расставив ноги, и непонимающе лупал глазами.

– Вы что творите, факин пигз? Вы зачем чужаков трогали?

Тим развел трясущимися руками:

– Пиг убежал, нид жертва. Зона донт пустит…

– О, факин шит! Стюпид! Чтоб вам провалиться! Где тело?

Тим указал на пылающую печь и проблеял:

– Нид жертва.

Я потряс головой. Они убили Шнобеля. Принесли его в жертву Зоне. Происходящее было настолько сюрреалистично, что эмоции притупились, и некоторое время мне казалось, что это сон. Выходит, сектанты подчиняются Вику. Даже скорее не так: силе, которую он представляет, потому что один человек не способен сделать трепанацию черепа стольким людям и превратить их в послушных идиотов.

– Шнобеля – в жертву? – прошипел Пригоршня и схватился за дробовик.

– Погоди, надо посмотреть, как они вооружены.

Карабинов, ружей и дробовиков видно не было, Вик размахивал пистолетом и разорялся, выпускал пар:

– Хорошо, рюкзак его убрать успел, а если б не успел? Who will lead us to the core? Are you crazy? – Он схватил со стула вещи, видимо, одежду Шнобеля, и швырнул в топку. – Stupid!

Самое время действовать, пока они в одном месте и безоружны. Шнобеля потом будем оплакивать.

– Слушай сюда. Вика и главного желдака берем живьем, понял?

– Ага, – кивнул Пригоршня, хищно облизнулся и выдал: – Значит, так. Ты врываешься в комнату, я стреляю из окна. Если они начнут убегать, то сюда, окно-то одно. Блокируем их в комнате.

– Разумно, – оценил я и отдал должное Пригоршне-тактику.

Бросился ко входу с ножом Шнобеля наготове. Если там часовой, то лучше его убрать бесшумно. Но за дверью никого не оказалось. Предусмотрительность – не самое сильное место желдаков. Вот и молодцы, упростили мне задачу.

Распахнув дверь ногой, я дал очередь в воздух и крикнул:

– Всем лежать! Лицом вниз, руки за голову.

Лицо Вика исказилось злобой и недоумением. Наконец удалось выбить его из колеи.

– Бросай оружие, шкура, – я прицелился в него.

Он демонстративно медленно начал поднимать руки, рокоча:

– Я не понял, что случилось?

Желдаки стояли истуканами, вытаращившись на меня. А потом Вик неуловимым жестом выхватил пистолет, подтянув его к груди и только после «ткнув» в нашу сторону. И тут в игру вступил Пригоршня – брызнули осколки, я ушел вперед и вбок, а Никита выстрелил из «глока». Пуля прошила ладонь Вика, он взвыл, скрутился, прижимая к груди изуродованную ладонь, пистолет выпал и заскользил по полу.

– Стоять! – взревел Пригоршня. – Лечь лицом вниз!

– Кил их, – воскликнул очухавшийся Вик, и толпа ринулась на меня.

Убивать безмозглых рука не поднималась – что детсад расстреливать, и я устремился на улицу, уводя их за собой. Пригоршня замер под окном, карауля Вика.

По сути, я выполнял сейчас работу Пригоршни, следовало бы поменяться местами. Никита увидел «паровоз» желдаков, бегущий за мной, и ринулся наперерез толпе, стреляя от бедра из дробовика:

– Н-нате, суки! – взревел он, привлекая к себе внимание.

Желдаки, как один, повернулись к нему, я воспользовался их замешательством и метнулся к поржавевшим «жигулям», где и засел. Желдаки завертели головами и, потеряв меня из вида, рванули за Пригоршней.

Когда они исчезли из поля зрения, я обежал дом Тима, приготовил винтовку, пнул приоткрытую дверь, но Вика внутри уже не было. Выглянул в разбитое окно: он улепетывал вдоль сараев, стоящих у забора, целился в Пригоршню. «Глок» он держал обеими руками. Ну да, стойка Уивера, американского шерифа, крайне редко применяемая у нас…

Отсюда метров сто пятьдесят. Черт! Пришлось стрелять. Я попал в плечо, Вик дернулся, рука повисла плетью, пуля ушла в землю. Пригоршня даже не заметил, что был в двух шагах от смерти, бегал по деревне туда-сюда с ревом, оттягивая на себя внимание зомбаков.