Олег Синицын - Астровойны

— Он проходит посвящение в паладины, но уже демонстрирует весьма выдающиеся способности. Его зовут Думан. — Молодой человек поклонился. — В довоенной жизни его звали Зверолов.

— Ну что там, что там было? Расскажи! — нетерпеливо воскликнул Гончий, когда они оказались на приличном расстоянии от заброшенной станции. Ее слабо освещенный силуэт медленно уменьшался на экране заднего вида.

— Ничего там не было, — отозвался Даймон угрюмо…

— Как это «ничего»! — не унимался процессор. — Прежний хозяин туда ходил, теперь ты ходил. Скоро на эту заброшенную станцию запустят рейсовый лайнер, а ты мне твердишь, что там ничего нет!

«Ничего там не было», — повторил Даймон про себя. Именно так он решить относиться к тому, что увидел и услышал. Такая позиция позволяла хотя бы ненадолго отогнать страх, который не отпускал до сих пор. Все, что он увидел, сон. Или галлюцинация. Не существует многовекового дерева, которое проросло на заброшенной станции, которое все знает, которое заглядывает в будущее.

Словно из мести за крамольную мысль, излучения с новой силой врезались в него. Тело отозвалось судорогами, готовыми разорвать мышцы, в темени запульсировала боль. В кабине вновь поплыли звуки и запахи, навеивающие тоску по родному дому. Катер прошел сквозь одну из струй, которые Иггдрасиль называла «космическим ветром».

Почувствовав настроение хозяина, Гончий не стал больше его пытать, а лишь прибавил скорости. Чем дальше они удалялись от станции, тем пронизывающие тело потоки становились слабее. Боли отпустили Даймона, и он еще раз упрямо объявил себе, что ничего не было. Ни пророчеств о завоевании Верхних миров, ни откровений о трех слагающих имени Зверя. Не было речи и о…

Он вдруг остановился в своем перечислении.

— Куда мы теперь, друг? — вкрадчиво поинтересовался Гончий. — Но, надеюсь, у тебя нет суицидного желания вернуться на потерянную планету с сиреневым небом?

Вытянутая туманность тускло светилась впереди. Планета, упомянутая процессором, выглядела на ее фоне черным кругом.

— Тебе знаком сектор 13-13? — спросил Даймон.

— Впервые слышу. А что там? Там весело, много людей и машинного масла?

— Понятия не имею. Но это единственное место, куда мы попадем, если пролетим сквозь эту туманность.

— Не очень-то я уверен в этом предприятии. К тому же что-то мне подсказывает… какое-то странное чувство… что мои баки с топливом наполовину пусты.

Даймон глянул на индикаторы.

— Кроты с канарейками! — обреченно промолвил юноша. — Неужели не дотянем до туманности?

— До туманности, может, и дотянем. Но если лететь сквозь нее придется чуть дольше, чем я планирую, то мы застрянем там и будем кувыркаться в этой светящейся пыли, пока у тебя не закончится воздух, а у меня не сядут аккумуляторы.

— Может, все-таки попробуем?

— Ибо сказал Великий и Мудрый Автоматический Станок, имя которому Штампующий Заготовки: человек создал машину, человек управляет машиной и смерть ей придет от руки человека! — неожиданным басом произнес Гончий, а затем переключился на свой обычный тенорок: — Получается, что если ты человек, а я — машина, то ты есть мой бог. Что прикажешь, то я и буду делать. Скажешь лететь — полечу.

— Гм, — произнес Даймон, задумавшись над этим философским построением. Затем потер лоб, тряхнул головой и произнес с вдохновением:

— Лети вперед, Гончий! Лети, насколько тебя хватит.

Ибо назад пути нет!

— Тебе жертву надо принести? — предельно серьезно спросил процессор. — Ну, там какой-нибудь важный электронный блок замкнуть накоротко?

— Что ты! — ужаснулся юноша.

— Я пошутил.

— Лети давай, — угрюмо промолвил Даймон.

— Можно подумать, что я не лечу, а исполняю бальные танцы.

В туманность они вошли на двадцати процентах заполненных баков. Гончий заботливо поднял светофильтр, но свет из лучащихся недр проникал не только сквозь них, но даже сквозь опущенные веки. Спасли ладони.

Странная это была туманность, не сгусток пыли и не скопище частиц, разрываемых термоядерными реакциями, — только чистый холодный свет без всякого источника. Даймон не мог сказать, сколько времени они двигались: час или день? Пытка светом казалась бесконечной, но продолжалась она до тех пор, пока Гончий не произнес с присущей ему фривольностью:

— Вроде куда-то прилетели.

Даймон отнял ладони от лица и перевел дух.

Наконец они оказались в космосе, усыпанном звездами как полагается — обильно и в достатке. Справа лежало неизвестное солнце, испускающее длинные и резкие лучи. Слева две планеты: гигант с шевелящейся туманной поверхностью и десятком спутников, а также бледный серый шар, не слишком привлекательный в своей бледности.

— Ты уже вычислил, где мы?

— Сектор 13-13, — с издевкой ответил Гончий. — В моем справочнике двухсотлетней давности других данных нет. — Которая из планет седьмая?

— Вот эта, бледнолицая.

Большая часть неброского шара была погружена в тень. Даймон долго и пристально вглядывался в темную область.

— Как у тебя с топливом? — спросил он. — Доберемся до планеты?

— С топливом беда. — Гончий вдруг замолк, его электронные мозги что-то отвлекло. — Та-аак… А вот и люди появились. Только не такие веселые, как бы мне хотелось.

— Где?

— Смотри на одиннадцать часов. Судно. С тяжелым вооружением.

Даймон глянул в указанном направлении и увидел далекую точку, которая, в отличие от идеальных звезд, имела угловатую форму и тусклое отраженное свечение. Юноша подумал, что если видит корабль, значит, расстояние до объекта не запредельное.

— Это люди, — с надеждой произнес Даймон. — Наконец-то!

— Хочу сказать тебе… — признался Гончий. — Я очень боюсь на пиратов наткнуться.

— Пиратов давно нет в Верхних мирах.

— Да? А кто, по-твоему, меня в карты проиграл? Цифры на дисплее перекинулась, показывая, что дистанция до неизвестного судна уменьшилась.

— Оно движется по направлению к нам! — удивился Даймон.

— Какой ты проницательный! — съязвил процессор и продолжил уже серьезно: — Они поймали нас лучом радара и теперь летят сюда, включив маршевые двигатели. Орудия у них на бортах очень серьезные. Что будем делать?

Даймон еще раз глянул на точку, словно мог таким образом оценить ее намерения.

— Лети к бледнолицей планете.

— На ней не спрятаться, — предупредил Гончий. — Их магнитосканеры мигом нас обнаружат. А мне топлива едка до поверхности хватит, даже полвитка сделать не смогу.

— Лети! Видишь сбоку планеты пятно в форме ладони? В нем два пересохших русла. Попытайся попасть в точку их слияния!

Ирония Гончего исчезла, словно ее не бывало. Голос процессора звучал серьезно и напряженно.