Андрей Буторин - Мутант

– Кто? – насторожился старший лузянин. – Какой бизон? Без каких тяпниц?

– Книжку, что ли, не читал? – усмехнулся мутант. – Про Робинзона Крузо.

– Книжку?!.. – Пистолетец так посмотрел на Глеба, будто тот уличил его в чем-то крайне постыдном. – Да какие сейчас книжки? О чем ты думаешь? Сохраняться надо, а он!..

– Может, предохраняться? – осклабился мутант. – От книжек. А то еще подхватишь какую заразу в мозг…

– Не мсешно совсем! – всерьез обиделся лузянин. – Я, может, книжек больше тебя протичал! Только сейчас не до книжек. Бизоны какие-то, кукуруза, ишь!.. Тоже, небось, о еде… Только нам книжная еда не мопожет. Надо наяву сохра… спасаться как-то. И тебе – в первую одеречь! Ты вон какой бошлой, тебе энергия нужна. Мы-то с Шаском и день, и два протянем без пищи, а ты…

– Я тоже бы чего-нибудь покушал, – проглотил слюну Сашок. Тут же спохватился, замотал головой: – Но я потерплю, конечно! Сколько надо, столько и потерплю.

Мутант посмурнел. Сидеть целый день без еды, конечно же, никуда не годилось. И друзей жалко, и Пистолетец прав – самому Глебу нужна энергия. Много энергии. Особенно с учетом того, сколько он ее вчера потратил, убегая от волков. Практически всю, включая резерв, отводимый организмом на стрессы и прочие форс-мажоры – проще говоря, на крайний случай. Вчера именно такой случай и был. Крайнее некуда! То есть сейчас у него этой энергии – чуть больше нуля. А за сутки без пищи вряд ли она прибавится, скорее, наоборот, а тогда завтра, если даже мышцы станут болеть меньше, он может и вовсе шагу не сделать. И вообще, торчать на этом острове весь день как-то неуютно. Да, это сравнительно безопасно, лесные твари сюда не доберутся. Хотя не факт… Кто его знает, а вдруг кто из мутировавшего зверья ничего против плавания не имеет? Научились же мутоволки лазить по деревьям! И потом, не стоит забывать о «птичках» – как, например, о той, что пыталась закусить ими с Пистолетцем возле Ильинского. Опять же, люди. Деревни, судя по карте, отсюда не очень близко, но все же и не особо далеко, вполне может кто-нибудь сюда забрести. Да и карта когда делалась! Все могло измениться. Вполне возможно, что какое-нибудь поселение тут вообще под боком, и за ними уже наблюдают. От такого предположения Глеб невольно поморщился. А следующая мысль, внезапно пришедшая в голову, заставила и вовсе вздрогнуть, чувствуя, как дыбом вздымается шерсть. Ладно местные жители, мутанты, «дикие». Они, быть может, им ничего плохого не сделают – очень уж мала вероятность, что сюда долетели слухи о пожаре в Ильинском. А вот храмовники!.. Неизвестно же, как долго должна была продлиться «инспекционно-карательная экспедиция» на «Москве». А вдруг они еще вчера собирались вернуться домой? И поскольку не вернулись, в Устюге могли (мало того, обязательно должны!) встревожиться и выслать подмогу. Кто знает, сколько там у них этих «галер»? Вероятность, что отреагировали быстро и помощь уже мчится или вот-вот отправится в путь, не особо велика, но она и не столь мала, чтобы не принимать ее во внимание.

Глеб невольно посмотрел вниз по течению реки. Там пока было пусто. Но это ведь только пока! Стоит храмовникам появиться – как вот они, на острове этом, как в мышеловке! Даже если спрячутся в кусты, их выдадут следы на песке. Можно сделать из ивовых прутьев веники и попробовать их замести, но все равно идеально это сделать не получится. Да и храмовники не на увеселительной прогулке будут, наверняка станут зорко смотреть по сторонам и подозрительные места обязательно обшарят.

Так что островок этот теперь не столько средство спасения, сколько ловушка. И убираться с него нужно как можно скорее. Через «не могу».

Скрипя зубами и едва не воя, Глеб поднялся на ноги. Сашок и Пистолетец в изумлении уставились на него.

– Ты чего? – спросил старший лузянин. – Зачем сквочил? Тебе же больно! Вон, пекеросило всего!

– Правда, Глеб, – подхватил Сашок, – ты лежи, лежи! Если вдруг… ну… ты скажи, мы отвернемся, отойдем…

– Мы тут все скоро отойдем, если я лежать буду, – процедил мутант. – На берег надо выбираться.

– Но ты же горовил… – начал Пистолетец.

– Я глупости говорил, – перебил его Глеб. – Все! Будем считать, что я уже отдохнул. Сейчас поплывем к берегу.

– Но я же… – вновь подал голос лузянин, однако мутант вновь его оборвал, на сей раз жестче:

– Тогда оставайся тут!

– Я думал, ты меня как-нибудь…

– Нет. Поплывешь сам. К тому же плыть придется не так уж много, только через стремнину, а она неширокая. До нее, считай половину всего расстояния, можно дойти вброд. И после нее, у берега, не сильно глубоко. Каждый возьмет по бревну. Привяжем к ним одежду и обувь. Ну и чтобы держаться, если кто вдруг тонуть вздумает. Нет, нашу с Пистолетцем одежду привяжем к бревну Сашка – он плавает хорошо и без подмоги не утонет. А нам двоим бревна точно понадобятся, так что одежда будет только мешаться, да и вымочим мы ее.

– Я могу свою не привязывать, – сказал Сашок. – И на мне хорошо высохнет. Ботинки только привяжу. Так что для вашей одежды точно место найдется.

– Для всей найдется, – строго посмотрел на юношу Глеб. – Я же не щепку велел взять, а бревно.

– Где же мы бревна вомьзем? – развел руками Пистолетец.

– Вон на том конце острова, – показал мутант, – там течением много бревен прибило, я ночью, когда дрова искал, видел. Ясно?

Оба лузянина синхронно кивнули.

– А чего стоите тогда? Напутственной речи не будет. Ноги в руки – и марш за бревнами! Для меня тоже возьмите. Как раз пока я до воды дотащусь, вы и справитесь.

Сашок с Пистолетцем побежали за бревнами. Мутант, собрав всю волю в кулак, побрел к реке. Впрочем, самыми трудными и болезненными оказались первые два-три десятка шагов. Потом Глеб то ли притерпелся к боли, то ли мышцы «разогрелись» – в любом случае, дело пошло куда лучше. «Ну вот, – приободрился мутант, – движение – жизнь, а под лежачим камнем только черви заводятся».

Привязывать к бревну одежду Глеб поручил Сашку – сам он все же мог согнуться с большим трудом, а Пистолетцу было бы трудно справиться с этой задачей из-за беспалой руки. Для начала мутант и старший лузянин разулись и разделись. Паренек сразу засмущался, стал отворачиваться… Но все-таки стал разуваться и сам. Снял один ботинок, стал развязывать второй… А когда принялся стягивать его, стоя на одной ноге, покачнулся, потерял равновесие и… ботинок полетел на песок, а сам юноша плюхнулся навзничь в воду. Поднялся и, не глядя на Глеба, виновато развел руками:

– Ну вот… Теперь раздеваться нет смысла.

Все это выглядело вполне естественно, но мутант был почти стопроцентно уверен, что Сашок устроил сцену с купанием нарочно. Вот не хотел он раздеваться прилюдно – и все тут! Ведь и до этого он не раздевался при Глебе с Пистолетцем ни разу. И тогда, у плота еще, ушел мыться в кусты, и «Баба-Яга», когда лечила его, лишних свидетелей выставила… И сейчас, конечно, тоже цирк устроил.