Виталий Крыръ - Охота на колдунов

- Может, я тогда напишу отцу и всё уладится? - робко предложила Изабель, не веря в собственное счастье, в возможность таким образом спастись из плена.

И правильно не верила:

- Нет, тогда ведь тебя потребуют выдать, а ты официально моя ренкинэ. Мы откажемся... - Клевоц не договорил (и так ясно, после отказа - война). - Зато можешь подсказать, как уведомить отца о происходящем, чтобы никто не перехватил послание в той же столичной жреческой канцелярии.

'Когда у нас будут неопровержимые доказательства, - додумал северянин, - краденые храмовые бумаги'.

Роана, сводная сестра императора восседала в мужском седле на высокой, стройной, ослепительно белой кобыле. В окружении всадников - группы 'высших жрецов и храмовых рыцарей. Венценосная особа не носила в тот день даже облегченной кольчужки, лишь облегающие замшевые брюки и куртку, притягивающие взоры разноцветной вышивкой и не только ею. Роану надежно хранила волшба.

Зато сестрица ехала почти в первых рядах споро вышагивающих вперед, на врага, гвардейцев. В центре вóйска, на острие удара. Нарабатывала авторитет согласно жреческому мудрому совету-пожеланию.

На голове - простая золотая корона без драгоценных каменьев. Длинные волосы цвета вороного крыла спускаются на плечи.

Раздаривала благосклонные, но тем не менее полные достоинства улыбки.

Что до руководства полками, план, как полагала, был гениально прост: имперская армия начинает (в центре, спешенной гвардией - они всегда являлись тяжелой пехотой, а на конях лишь перемещались к месту битвы), продолжает (дворянским ополчением правого и левого крыла), и выигрывает либо прорвав центр, либо рассеяв фланги и захватив неприятельскую ставку.

Лесовики покинули дебри Каета, подставились для битвы в ровном поле - какие теперь могут быть неожиданности? Да, лесовиков много, очень много, но с Роаной столько 'высших жрецов, сколько единовременно не ходило с императорами с самой Войны присоединения Севера (тогда, правда, 'высших двинулось в поход еще больше, и намного). А на случай непредвиденных ситуаций дворянские воеводы и держатель гвардии снабжены переговорными амулетами - дорогое удовольствие даже для ставленницы жрецов, но первая битва того стоит.

Кто-то упоминал засадной полк? Какой может быть засадной полк посреди ровной как стол степи. Запасной отряд? Просто не всех сразу введут в дело. Расположившихся последними, в самом тылу и назовем запасными сотнями.

Вразнобой взревели горны и трубы. Ударили первые стрелы - но ни та, ни другая сторона в этом сражении не полагалась на лучников всерьез. Армии пошли на сближение.

Нахлынули разношерстные толпы лесовиков с железными и каменными кремневыми топорами, копьями, в шкурах с нашитыми для лучшей защиты костями, с деревянными щитами, трофейными и самодельными мечами, много еще с чем...

Рэл' Гринь, укрыв раскосое лицо за металлическим забралом, шагал среди пехотинцев. Безлошадный, он окружил себя посыльными, изготовившимися по первому знаку бежать к своим сотням.

В этот день он поставил на кон свою репутацию, плод четверти века упорного кровавого труда. Более того, он поставил на кон доброе имя своего рода, рода Пугачей, все без исключения члены которого столетиями верно, беспорочно служили Изначальной империи.

Он поверил в последний замысел императора. Более того, он поверил самому императору, еще когда соглашался возглавить гвардию.

Ряды ускорились. Вот уже напор и ярость лесовиков схлестнулись с дисциплиной и гордостью гвардейцев. Гринь выждал, пока крылья войска тоже сойдутся, бездействовал еще некоторое время, а затем отдал приказ.

- Повиновение, - отвечали изменившись в лице посыльные, сплошь младшие сыновья благородных отцов. От прославленного рыцаря ожидали чего угодно, но только не такого.

- Повиновение, - чуть позднее растерянно твердили тэл'ы отрядов. Бывалые ветераны, частью жалованные дворяне, а частью бедняки-урожденные всё же не посмели ослушаться, в гвардии не приучены к своеволию и уж тем более своеволию во время боя. Кто-то просто выполнял приказ, а кто-то выдумывал оправдание происходящему - зашедших в тыл врагов, к примеру.

И гвардия бежала.

Бежала так, как в этом мире смогли бы, пожалуй, только они. Недаром перед походом Гринь изводил подчиненных отработкой перестроений.

Теперь - пока большинство улепетывало со всех ног - то один, то другой отряд (в случайном порядке для стороннего взора) внезапно останавливался и быстрой контратакой, не щадя ни врагов, ни себя, отбрасывал лесовиков, не позволяя изрубить в капусту спасающихся бегством. Быть может столь вычурное маневрирование и не удалось бы, всё-таки гвардейские доспехи не лучшее одеяние для бегства, но варвары и их вожди еще не оправились от панического отступления гвардии. Лесовики просто не верили своим глазам, ожидали ловушки. А потому, хотя от погони удержаться не смогли, но преследовали вяло. Вдобавок, как и ожидалось, невольно помогли жрецы своей реакцией на улепетывающих со всех ног гвардейцев.

На флангах же продолжалась резня. Своенравные вольные дворяне не выполнили бы подобный приказ в самом начале битвы. Когда спесь нашептывает - смерды-лесовики вот-вот побегут. Но на то и рассчитывали Гринь с императором.

Роана среагировала на отступление мгновенно, девушка была не лишена здравомыслия:

- Еще сочтемся с вами, осталось недолго, - ни о чем ином кроме предательства она и не подумала. Жрецы ранее докладывали о настроениях в бежавших ныне частях - это могла быть только измена верхушки.

И теперь у принцессы появилась великолепная возможность прославиться. Остаться и сражаться там, где бежала элита воинов меча, где бежал, обеззвучив переговорный амулет, держатель гвардии, знаменитый рэл' Гринь. Затмить императора - сражаться, в то время как Евгений II находится где-то глубоко в тылу. Тем более что Роана ничем не рисковала - если даже она со жрецами не отбросят толпу варваров, если даже волшебство не поможет против неисчислимых ратей, то не отступившая будущая императрица всего лишь попадет в плен. Славный плен, после продемонстрированной стойкости. Плен, в котором и волос не упадет с ее головы и из которого принцессу выкупят, об этом позаботятся храмы.

И - началось. Роана, сидя на лошади, бросала через головы спешенных храмовых рыцарей сулицы - легкие метательные копья - усиливая движения волшбой. Наносила врагу минимальный урон, это всё, на что пока хватало ее Силы. Но большего от принцессы и не требовалось, позднее происходящее преувеличат, приукрасят, создадут впечатляющую легенду. Всерьез сражались жрецы. Они обрушили на противника всю Силу, и ту, что заранее предполагалось, и ту, что думали оставить неприкосновенным запасом.