Максим Резниченко - Плетущий

– Какой же?

– После каждого такого кошмара я чувствую себя так, словно весь день работал грузчиком на нашем рынке.

– Ты работал грузчиком? – переспрашиваю его.

– Да. Когда я учился, стипендии часто не хватало, – поясняет Миша, – вот и приходилось подрабатывать грузчиком, курьером, раздавать бесплатные проспекты и много чего еще.

– В своих кошмарах ты осознаешь, что являешься Плетущим? – возвращаюсь я к обсуждаемой теме.

– Нет, – сразу следует ответ. – Иногда мне кажется, что я снова стал маленьким и потерялся, иногда за мной что-то или кто-то гонится, иногда я падаю со скалы…

– Ты просыпаешься от этих кошмаров?

– Нет, что странно. Понимаешь, каждый раз после очередного кошмара я оказываюсь в одном и том же месте, где вижу женщину с огненной цифрой на лбу.

– Что?! – я невольно останавливаюсь на полушаге, и змеи на земле начинают кружиться вокруг меня. – Какая еще огненная цифра?

– Я не знаю, – Миша снова выглядит злым и повторяет с еще большим волнением: – Каждую ночь я оказываюсь в каком-то месте, где вижу незнакомую женщину с цифрой на лбу. И с каждым днем ее значение уменьшается. Сегодня ночью была единица.

– Опиши место, в котором ты находишь ее, – прошу его, и красные змеи прекращают причудливый танец.

– Эта женщина уже немолода, – начинает он. – Я нахожу ее в хижине какого-то поселения в джунглях.

Честно говоря, подсознательно я ожидаю, что Миша начнет рассказывать о ночном городе и квартире на восьмом этаже, в которой находится та, что снится мне.

– Ты оказываешься там днем или ночью?

– Днем, всегда только днем. Макс, ты слышал о чем-то подобном? Что мне делать? Я не знаю, что будет, когда прекратится этот странный отсчет…

– Без паники.

– Тебе легко говорить, – нервно бросает он, – а я уже боюсь ложиться спать.

– Насколько близко ты можешь подойти к ней?

– Достаточно близко, чтобы дотронуться.

– Ты пытался это сделать?

– Конечно, – кивает он на ходу. – Сначала я даже думал, что, если коснусь женщины, она проснется, но никакой реакции на мои попытки разбудить ее, нет. Она лежит словно мертвая, но пульс есть – я проверял.

– Странно, – вырывается у меня, – очень странно. Ты обращался к Учительнице с этой проблемой?

– Нет, – звучит ответ, и я уже знаю, чем он аргументирует его. – Мне кажется, я сам должен во всем разобраться, иначе какой же я Плетущий! Тем более закончил учебу в прошлом году.

– Здесь ты не прав, – говорю я. – То, что ты Плетущий, вовсе не означает, что ты Супермен какой-то и способен сам справиться со всеми проблемами.

– Поэтому я и связался с тобой, – сразу отвечает он. – Ну не одноклассников же мне просить о помощи, у которых опыта не больше моего!

Мне нечего возразить на это, поэтому бормочу что-то вроде «Ну да, конечно».

Мы идем под гору, и угол наклона увеличивается все сильнее. Сухая трава и змеи исчезают, уступая место каменистой почве. Друг придерживает меня за руку, но я и сам уже останавливаюсь у края земли, за которым далеко внизу клубятся пухлые белые облака и едва доносится плеск воды. Еще несколько секунд я наблюдаю за огромным шаром ярко-белого солнца и говорю негромко:

– Красиво.

– Красиво, – соглашается друг.

Мы разворачиваемся и идем вдоль края обрыва. Облака внизу исчезают, а солнце прыгает на самый верх, прямо в зенит, и нещадно припекает нам макушки. Ровно десять секунд уходит у Миши на то, чтобы нагнать тучи и спрятать светило. Там, где недавно была пропасть, сейчас широкой лентой течет река, и под серыми облаками вода кажется темной. Под ногами появляется зеленая трава, она кажется излишне яркой, изумрудной. Видны деревья – словно нарисованные. Слышится чей-то заливистый смех, и вдруг откуда-то появляется девчушка шести-семи лет в розовом платье.

– Привет! – звонко здоровается она с нами.

– Привет! – отвечаем мы с Мишей почти одновременно.

– Давайте играть! – девочка пускается бегом в нашу сторону, но выпорхнувшие из-под ног разноцветные бабочки отвлекают ее, и вот она уже носится с радостными криками за ними.

Мы продолжаем идти дальше и видим, как в очередном прыжке ребенок отрывается от земли и взлетает в воздух. Восторженно визжа, она носится за бабочками и мелкими верткими птичками, возникшими из ниоткуда. Это уже моя работа: ей будет интереснее гоняться за пичугами, чем за медленными бабочками.

Миша продолжает плести, меняя реальность, и мы минуем сон девочки. Река становится быстрее, ее русло сужается до нескольких десятков метров. Мы идем по дороге с каким-то твердым покрытием, но не с асфальтом. На скамейке сидит мужчина в твидовом пиджаке и читает газету. Когда мы проходим мимо, он лишь бросает на нас короткий взгляд из-под странного головного убора и снова возвращается к чтению.

Река сужается еще больше, и сейчас она выглядит беспокойнее. Стремительное течение несет воду по перекатам и создает много шума. Из воды выпрыгивают рыбины, чьи серебристые тела сверкают в лучах солнца. Воздух свежий, а легкий ветер добрасывает до нас редкие капли. Показывается мост, крутой аркой перекинутый на противоположный берег. Мы переходим по нему над пенным бурным потоком и ступаем на дорогу из желтого кирпича. Небо приобретает лиловый оттенок, а солнце прячется за высокими белыми облаками. Фиолетовые кусты с синими ягодами стоят сплошной стеной по обеим сторонам дороги, а в воздухе приятно пахнет жасмином. Я не отвлекаю Мишу разговорами, понимая, что он сейчас полностью занят изменением реальности. Да и, честно говоря, особо нечего выспрашивать о его странных снах. Мне самому две ночи подряд снилась незнакомая молодая женщина с цифрой на лбу, поэтому из рассказа друга я понял больше, чем он поведал.

Растительность вдоль дороги исчезает и открывает обширное пространство разбитых на ровные квадраты полей. Впереди показываются остроконечные круглые крыши небольших белых домов. Дорога из желтого кирпича ведет сквозь поселение, в котором живут невысокие люди. Они провожают нас настороженными взглядами из распахнутых круглых окон. Те, кто встречается нам по дороге, с опаской отходят в сторону и все время что-то жуют, а на их остроконечных голубых шляпах тихо позвякивают серебряные колокольчики. За несколько минут мы проходим небольшое поселение насквозь, но так и не встречаем по пути ни Элли, ни Тотошку.

Небо становится голубым. Где-то позади нас появляется солнце, и из-под ног вытягиваются тени. Обычная тропинка заводит в неглубокий овраг, на склонах которого растут густые кусты. Мы спускаемся и проходим по его дну, а когда поднимаемся, то упираемся в сплошную стену из деревьев, под кронами которых царит сумрак. Воздух становится влажным и наполняется множеством новых звуков: жужжанием, стрекотом, щелканьем насекомых разных размеров и расцветок.