Галина Громова - Первый шторм

Степан нервничал.

Конечно, держать в руках 'калаш' ему было не вновье – все же служба в армии не прошла даром, но все это было почти десять лет назад… А теперь предстоял бой. Самый настоящий, со взрывами, выстрелами и жертвами. А то, что жертвы будут, парень даже и не сомневался.

Вообще все 'гражданское' население разделились на несколько типов – милиционеров, которые все же с оружием были больше знакомы, мужиков-охотников, сидевших чуть в сторонке и тихонько куривших вонючие сигареты, прикрывая ладонями красновато-оранжевые огоньки, отчетливо заметные в стремительно наступающих сумерках, ну и молодые парни вроде него, которые вроде и служили, но война для них была знакома больше по телесериалам или компьютерным играм.

Конечно, лейтенант доходчиво объяснил, что, где и когда должны все делать, но полученные инструкции никак не могут привить мышцам нужные рефлексы и реакции.

Если все пойдет нормально, то как только будет получен сигнал, что пленные вне опасности, селение накроет минометным и гранатометным огнем, через несколько минут в дело вступят ‘Утесы’, установленные с трех сторон и образующие вместе с БТРом огневое кольцо. Нужно было создать как можно больше шума и паники, чтобы противник и не догадался, что на самом деле нападающих чуть ли не в два раза меньше.

Но все пошло не по плану…

Степану это сразу бросилось в глаза – засуетился лейтенант, рявкая короткие команды и то и дело переговариваясь с кем-то по коротковолновой рации с гарнитурой, закрепленной на правом ухе. Сидящие чуть поодаль мужики переглянулись и медленно поднялись на ноги, интересуясь друг у друга, что происходит.

Лейтенант снова что-то пробормотал в микрофон гарнитуры и перебросился парой фраз со своими подчиненными. Те кивнули и метнулись в сторону бронемашины.

Так, мужики, концепция поменялась! – громко крикнул ВВ-шник слова из бородатого анекдота*. – Сейчас все по машинам! Орите! Пердите! Рыгайте! Шо хотите делайте, но шуметь нужно как можно больше! Можете в воздух палить, но без фанатизма – патрики раньше времени не растратьте, а то будет потом как у латыша – один йух да душа.

Забегает мужик домой и орет: “Жена, тащи тазик, рыгать буду!” Прибежала жена... Стоит мужик и говорит тихим голосом: “Стоп. Концепция поменялась. Я обосрался.”

Времени задать вопросов толком не было. Гражданские были в легкой оторопи, но послушно загрузились в авто.

Что стало причиной резкой смены плана дальнейших действий, Степан не знал. Только нутром чуял, что где-то просчиталось командование при планировании операции или не учли не все факторы. Парень вслед за всеми бросился к машине – старому ЛУАЗу со снятым тентом. Вмиг ночная тишина сменилась резкими звуками - взревели моторы, суетились мужики, громко разговаривали, кое-кто крыл все, что можно, по матушке.

Дальнейшее развивалось так быстро, парень даже толком и не понял, что же сейчас вообще происходило. Селяне вместе с бойцами-'вованами' как и было приказано устроили настоящую шумиху, тарахтя двигателями, изредка паля из ружей в воздух и громко орали, иногда переходя на свист.

Глупость какая-то! – плюнул рядом стоящий Константин, но все же послушно отстреливая небо дробью.

Со стороны селения реакция не заставила себя долго ждать – оттуда, освещая фарами дорогу перед собой, появились машины. судя по количеству фар, до десятка – считать толком некогда было, потому как события не давали времени даже в носу поковыряться.

Внезапно, когда вражеские авто отдалились на достаточное расстояние от селения, прозвучал характерный звук очереди крупнокалиберного пулемета, которая сразу же накрыла головную машину, пробив радиатор и разнеся лобовое стекло. Сразу же раздался пронзительный визг тормозов и звук бьющихся автомобилей.

Следующая очередь из невесть откуда появившегося 'Утеса' превратила замыкающую колонну машину и находящихся в ней бойцов в кровавое месиво из железа и мяса. И сразу же в воздухе прозвучало гулкое 'фью-у-у-ть, фью-у-у-ть, фью-у-у-ть' вперемешку с размеренным 'та-таканьем' АГСов, а после ударили по ушам звуки разрывов.

В темноте, освещаемой светом фар, вспыхнул один из автомобилей, превратившись в огромный факел, от которого, крича от дикой боли и ужаса, отбежало несколько пылающих людей, которые буквально через несколько десятков шагов, упали… Наверное, один из выстрелов угодил в бензобак.

ЛУАЗ, скрипя тормозами, резко затормозил и выключил свет фар, Степан, чувствуя предательскую дрожь в теле, с Константином и остальными присутствующими залихватски сиганул через борт авто, едва не подвернув ногу, попавшую на кочку. Матюгнувшись и крепче сжав в руках автомат, сразу же отскочил в сторону – совсем так, как учили еще во время курса молодого бойца. Вот удивительная особенность… еще несколько мгновений назад колени предательски дрожали, ладони потели, а вот стоило выпрыгнуть из машины и перекатиться в сторону, больно ударившись спиной о землю, так словно включилась давно спящая мышечная память. Не зря, ой не зря тогда, лет десять назад их всех, зеленых салабонов, гонял ‘дедушка'-сержант. У Степана даже мысль мелькнула, что если вдруг сведет его судьба с тем самым сержантом Ивановым, то ему бутылку коньяка выставит, а может, и целый ящик. Было б где его встретить.

Рядом пыхтели, сопели и матерились мужики-охотники, от которых на таком расстоянии было никакого толку. Пока по ошалевшему от такой дерзости противнику работали минометы и гранатометы, парни, кто был вооружен 'калашами', отсекали тех, кто пытался выскочить из внезапно образовавшегося котла. БТР, вырвавшийся вперед, поливал противника из крупнокалиберного пулемета, а там еще и штатные пулеметчики подоспели, сменив позиции, и тоже лупили со своих сторон. Зажатые бандиты пытались отстреливаться, но их подстерегала новая опасность – убитые от минометного огня приятели умирали и воскресали, нападая на своих живых подельников, внося еще большую смуту в ряды бандитов.

Выстрелов с той стороны становилось все меньше… Наконец, впереди мелькнул силуэт в черной форменной одежде с отблесками светоотражающих букв на спине и груди и крикнул:

Вперед! Пошли чистить! Хлебалом не щелкать, сначала стреляем, потом разбираемся! Да своих не завалите!

Представшее перед глазами в свете машинных фар зрелище было более чем удручающее. Минометы, рассчитанные на поражение живой силы противника, все же сделали свое дело. Скорее всего, при первых звуках взрывов, бандиты вывалились из машин, обрекши себя на гибель от осколков и последующее воскрешение. Медлительных, жрущих поверженные тела зомбаков, мгновенно перебили выстрелами в голову – в основном работали охотники, а автоматчики их прикрывали. Из люка БТРа высунулся лейтенант и крикнул, чтобы закруглялись, что еще село нужно прочесать да почистить. А еще обрадовал, что пленных удалось освободить, что придало народу лишнего воодушевления.