Александр Лаврентьев - Зона вторжения. Байкал

— Ну че, поканали? — спросил Гнусавый, и Алексей услышал лязг затвора «Нортона».

До него постепенно стал доходить комизм ситуации: ему предстояло быть застреленным из собственной винтовки! Такого позора он даже представить себе не мог. Поэтому в следующий момент он ударил головой Серегу, пнул в пах Гнусавого, в прыжке перевел скованные руки вперед и следом за бесом сиганул в разбитое окно!

Приземлился он в сугроб и мало того что потерял скорость, так еще и запутался в кустах. Цепкие, короткие ветки хватали за одежду, впивались в кожу, словно когти инопланетян, не отпускали.

Сзади раздалась очередь, и пули взрыхлили снег у ног Алексея. Стрелявший явно был знаком с оружием и не в первый раз держал в руках штурмовую винтовку.

— Стой, падла! — раздался крик из оконного проема. — А то прямо щас порешу!

Но Алексей не думал останавливаться! Он метнулся налево за угол дома, прижимаясь к стене, чтобы было неудобно целиться из винтовки. Сорвал с лица тряпку, выплюнул кляп.

— Бато! — заревел он во всю силу легких.

Свернул за угол и был вынужден остановиться, потому что в живот ему упирался ствол охотничьего карабина.

— Куда спешишь, братан? — спросили с оттяжечкой. Еще один незнакомец был круглолиц и широк в плечах. Алексей хотел было сделать выпад, чтобы завладеть оружием, но круглолицый нажал на курок. Грянул выстрел. Как огнем обожгло бок.

По касательной! Слава Богу, по касательной!

— Следующая пуля будет у тебя в башке! — твердо сказал враг.

Алексей замер, поднял скованные руки. Правому боку стало горячо от крови.

Подельники подоспели быстро. Сергей торопливо подошел к пленнику, сразу же, с ходу, двинул Алексею в ухо так, что в голове зазвенело.

— А хорошо ружьишко у москаля! Нам бы побольше таких, тогда бы мы дали проср*ться этим тварям!

Алексей стоял по колено в снегу, ежась от холода, прислушивался: где же Бато? На машине он должен был быстро сгонять до рудника. Если только не случилось чего-нибудь непредвиденного.

— Давайте его грохнем прямо здесь, — шепотом предложил подельникам Гнусавый, — а то еще что-нибудь выкинет! А тело оттащим!

— Ломы тащить! — хмыкнул Сергей. — Пусть сам топает. Здоровый слишком.

Он сделал Алексею подсечку. Как только Карабанов оказался на земле, на него навалились двое, снова затолкали в рот грязную тряпку, надели на голову вязаную шапочку, натянули на нос, чтобы ничего не видел.

— Ну все! Поскакали!

Подгоняя Алексея тумаками, все двинулись к ближайшим южным воротам. Алексей шел, то и дело спотыкаясь и соскальзывая с натоптанной дорожки. И каждый раз его возвращали назад ударом кулака. Били по голове, били сильно, зло. Через несколько минут Карабанов окончательно потерял ориентацию и шел куда-то вперед, не понимая, в каком направлении он шагает.

Ворота препятствием не стали.

— Кого ведете, мужики? — спросили сверху.

— Мародера! Чуть чибиковскую дочку не снасильничал! Щас отведем его подальше да и шлепнем!

— А чертей не боитесь? — с усмешкой спросили сверху.

— Чертей бояться, в тайгу не ходить! — со смехом ответили рядом.

Наверху заржали.

Алексей мычать перестал, как только на него напялили шапку, — понял, что предполагаемое насилие, которое он якобы хотел совершить, — это просто повод, чтобы избавиться от него, «москаля проклятого». Значит, перед ним были контрабандисты. Значит, Бато мог попасть в такую же ловушку!

Зря они разделились! Ох, зря!..

После того как вышли за ворота, Алексей постарался понять, куда его ведут. Звуки поселка и стрельба у колонии отдалялись. Свернули направо, пошли по укатанной дороге, но буквально через минуту остановились.

— Тихо! — скомандовал Серега. — Слышите?

— Черти? — забеспокоился Гнусавый, кажется, он стоял на тропе первый.

— Заткнись! — прошипели ему в ответ.

Гнусавый испуганно замолк.

Где-то в отдалении отчетливо хрустнула ветка.

Серега вскинул «Нортон», дал в темноту очередь. Выстрелы разорвали лесную тишину, но в ответ не донеслось ни шороха.

— Вперед! — скомандовал Серега, когда ему надоело ждать.

— Да ну его, падлу, на хрен! — вдруг заупрямился Гнусавый. — Куда прем-то? В лес? Давайте его здесь кончим! Вон, в овраг скинем и делов!

Алексей замер. Его судьба должна была вот-вот решиться.

— Че стоишь, падаль московская! — толкнул его в спину крепыш. — Давай топай! Тащить тебя никто не будет! Шагай. До Пади дойдем. Там и порешим.

И они снова пошли куда-то в темноту. Шли долго. Алексей жадно вдыхал морозный воздух.

Как же он устал!.. Сколько километров с оружием в руках и с рюкзаком за спиной он прошагал? Наверное, тысячи! И всегда все заканчивалось удачно… Что ж… Жизнь когда-нибудь заканчивается. Он знал это с тех самых пор, когда увидел первого убитого товарища. Это было на юге Байкала. Драка тогда была короткая, но свирепая.

Звали того парня Сабит. Кажется, татарин. Теперь пришла очередь Алексея. Конец длинного пути совсем рядом. Смерть уравнивает всех: и православных, и мусульман — во всяком случае, здесь, на земле. А что будет там?.. Жаль, что ему уже не причаститься, не исповедаться… А грехов много! И все — тяжкие… Один к одному!

Ну да Господь милостив! Все рассудит, все поймет и все взвесит — кто прав, кто виноват, и вынесет вердикт. Окончательный. На вечность. Навсегда. Алексей сглотнул — в горле было сухо, хотелось пить. Это после бани, наверное.

«Ну что ж, помру чистеньким! — усмехнулся он про себя. — Не духовно, так хоть физически. Хотя мне это точно ничем и не поможет!..»

Убежать не получится: кругом снег, хоть и темно, а все равно видно отлично — пуля догонит.

«А жить-то хочется! — вдруг мелькнуло в голове. — Если бы в бою да сразу — вроде и не страшно вовсе! А так уже как-то… Не по себе!.. Кажется, в детстве в какой-то книжке прочитал фразу: „Смерть — это самое грандиозное приключение!“ Тогда эти слова казались аксиомой. Но сейчас такой уверенности нет. Есть, конечно, вероятность, что Бато тогда был прав, и со мной что-то случилось, и я снова выживу! Но ведь это смотря куда попадут! Если мозги наружу, то тут даже Господь Бог вряд ли поможет!»

…Шли молча. Дорога стала подниматься в гору и забирать влево. Ветер усилился, значит, лес стал реже. Алексей слышал только скрип снега и тяжелое дыхание врагов.

Напряжение, которое овладело им на протяжении последнего часа, отступило. Алексеем овладело странное спокойствие. Ноги он передвигал машинально, прислушивался к лесу.

— Ну чо, пришли! Давай скорее, а то я замерз уже! — послышался голос Гнусавого.

Алексея толкнули куда-то вперед, в лицо пахнуло ледяным. По звукам он понял, что стоит на краю обрыва. Кто-то снова сделал ему подсечку, заставив упасть на камни, но Алексей упрямо встал на ноги, отчаянно замычал в кляп.