Крис Райт - Шрамы

Илья замешкалась.

— Но что вы думаете?

Хан минуту молчал. Исход игры на стоявшей перед ним доске по-прежнему был неясен — он мог повернуться в любую пользу. Но некоторые стратегии исчерпали себя, включая ту, которую он использовал в самом начале.

— Если Магнус мертв, я бы знал. Меня будет сложно убедить в его смерти.

Наконец он взял камень и поставил его на доску. Ход не сильно изменил положение в игре.

— Но мы скоро будем там, — сказал он. — Тогда и получим ответы.

На захват корабля Несущих Слово ушло много времени. Никто из членов экипажа не сложил оружия — они просто продолжали сражаться до конца. Когда их лазерные карабины и автопушки отказали, они схватились за кривые ножи. Когда те затупились, люди царапались и кусались.

Было нечто особенно жалкое в попытках смертных оставить при помощи ногтей вмятины на керамите. Их пальцы ломались почти сразу же, оставляя на поверхности доспеха только длинные полосы.

Для Кса’вена зачистка корабля была монотонной работой. Его вела не ярость Хенрикоса, а всего лишь прежнее стремление старательно исполнять свой долг. Он всматривался в лица тех, кого убивал и видел в их глазах искалеченные жизни. Даже круша болтером или разрывая руками свои жертвы, он размышлял над источником такого фанатизма.

Сотни умерли, прежде чем работа была завершена. Первым космодесантники захватили мостик, после чего началась долгая зачистка корабля до самых трюмов. Сервиторы, которые стали бы работать на любых хозяев, остались одни. Захваченных старших офицеров из числа смертных передали Хенрикосу, который надел на них кортикальные подавители. После этого люди стали достаточно послушными, хотя безжизненные выражения лиц нервировали.

После того, как Хенрикос получил контроль над двигателями «Воркаудара», союзники покинули аванпост на Миирле и вернулись в пустоту. Встреча с «Гесиодом» и «Убывающей луной» прошла гладко, и трое кораблей направились в неизведанные глубины космоса и бесшумно зависли там, невидимые для всех сканеров, за исключением самых мощных авгуров дальнего обнаружения.

Было бы правильно направиться прямо в варп, но провидец бури нуждался в ответах. В конце концов, именно по этой причине они устроили засаду на «Воркаудар».

И вот Кса’вен с Есугэем и Хенрикосом стоят в трюме корабля Несущих Слово. Огромный, идеально круглый отсек представлял собой вертикальную шахту, которая тянулась высоко вверх. По стенам бежали сплошным текстом написанные плавными рунами слова. Кса’вен не мог их прочесть. И сомневался, что у многих бы получилось.

Свет вокруг них колыхался и вызывал неприятные ощущения, и у него не было видимого источника света. Обсидианово-черные стены мерцали, словно их облизывали языки пламени.

— Что отличает этот от остальных? — спросил Кса’вен.

— Он самый большой, — ответил Хенрикос. — И поэтому самый мощный.

Есугэй кивнул.

— Я чувствую это.

Кса’вен внимательно рассмотрел объект их внимания. Перед ними возвышался огромный механизм, более двадцати метров в высоту и тридцать в ширину. Его поверхность покрывали масляные трубы. Решетки светились яркими оттенками: зеленым, оранжевым, кроваво-красным. Устройство гудело и гремело, выпуская столбы дыма, кольцами поднимающегося вверх по шахте. Все кругом было заляпано брызгами темной жидкости. Пол устилали кости, которые хрустели под ногами Кса’вена.

— Можешь подключиться? — спросил Есугэй.

Хенрикос оглядел устройство. Кса’вен услышал стрекот глазных имплантатов, проводящих сканирование.

— Возможно, — прорычал Железнорукий. — Дайте время. Я многое в нем не понимаю. Они испортили некоторые детали чем-то неизвестным мне. Это… Пресвятая душа железа. Это кровь. Они охлаждают механизм кровью.

Кса’вен поморщился. Было сложно понять, что же случилось с Легионом Лоргара.

— Сколько времени тебе нужно? — спросил он.

Хенрикос обернулся и резко рассмеялся.

— Несколько дней? А может целая жизнь?

Есугэй ободряюще положил руку на плечо легионера.

— Сделай все, что сможешь, брат. Я тебе благодарен.

Хенрикос почти отшатнулся от прикосновения Есугэя, затем расслабился. Железнорукий все еще был взвинчен, и решение поручить ему связанное с механикой задание было верным. Оно займет работой его аналитический ум, не позволив размышлять над прочими делами.

Кса’вен повернулся к Есугэю.

— Тогда нам лучше уйти?

Провидец бури кивнул.

— Веди.

Двое легионеров оставили Хенрикоса одного в круглой шахте и зашагали прочь по окровавленным и зловонным коридорам.

— Никто не ожидал… этого, — произнес Есугэй, осматривая по пути нацарапанную на стенах мерзость. — А ты?

Кса’вен покачал головой.

— Я однажды воевал с ними. Много лет назад. Хорошие бойцы, но они мне никогда не нравились.

— Я думал, что Саламандрам все нравятся.

Кса’вен рассмеялся.

— Слишком набожные для меня. И их примарх. Я не должен быть непочтительным, но…

Они начали подниматься на те уровни, где освещение работало более надежно. Попадавшиеся по пути сервы в дыхательных масках и в форме Белых Шрамов отдавали честь.

— Возможно, нам следовало задать больше вопросов, — сказал Есугэй.

— Что ж, сейчас время начать.

— Боюсь, что да.

Они дошли до нужного места: пары клепаных и многослойных противовзрывных дверей. Перед ними стояли двенадцать стражников в панцирной броне и с тупоносыми лазерными карабинами. Солдаты отдали честь подошедшим космодесантникам, и двери с шипением гидравлики пришли в движение.

Помещение за ними было крохотным, всего несколько метров в диаметре. Стены были выложены белой керамической плиткой, а с потолка свисала единственная лампа. В центре комнаты находилась вертикальная металлическая рама, к которой был прикован легионер Несущих Слово. Кисти, лодыжки, шею и талию сковывали адамантиевые обручи. Легионер был без доспеха, в одной лишь грубой рубахе до колен. От шеи до стоп тело покрывали вытатуированные отрывки ритуальных текстов.

Несущий Слово ядовито взглянул на вошедших космодесантников. Двери закрылись, изолировав троих воинов в комнате. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.

— Ну? — прохрипел легионер, и из разбитых губ потекла струйка густой крови.

— Твое имя? — спросил Есугэй.

— Возьми его из моей головы.

— Если бы я мог, думаешь, стал бы спрашивать?

Легионер улыбнулся.

— Ледак. Двести пятьдесят шестая рота. Йеса Такдар.

Кса’вен прислонился к стене. В каждом помещении на «Воркаударе» стоял отвратительный запах, напоминавший давно сгнившие органы, но в этих небольших комнатах смрад был самым сильным.