Исай Давыдов - Я вернусь через тысячу лет. Книга 3

Лу-у была необычно нежна со мною в эту ночь и необычно весела утром. Никогда я не видел её такой нежной ночью и такой весёлой днём. Она плескалась в морском прибое как ребёнок, бегала по песку, визжала от восторга, падала в воду на спину и лежала в ласковых волнах ровненько, «солдатиком», как учил я её вчера.

Одно удовольствие её учить — всё схватывает на лету. Кроме алфавита… Может, потому, что не видит в нём необходимости?

Перед обедом Лу-у вдруг спросила:

— Как называется лучшее место?

— Лучшее — где?

— Лучшее на земле.

— Рай.

— Значит, я — в рай?

— Ты — в раю, — поправил я.

— А ты?

— Тоже в раю. Тебе здесь нравится?

— Здесь рай! — уверенно заявила Лу-у. — Лучшего места быть не может!

— Мы построим такой же рай для всех купов, — пообещал я. — Море нельзя привести к купам. Но купов можно привести к морю. И у них будет свой рай.

— Я хотела бы показать им всё это. — Лу-у обвела вокруг рукой. — Когда вернусь. Можно?

— Покажем! — согласился я.

После обеда я взял у кибер-портье съёмочную камеру, поснимал Зону отдыха и всех нас в этой Зоне. Особенно Лу-у — на гостиничных террасах, в столовой, на глиссере, на пляже, в шезлонге, в воде, на водном велосипеде. Семейные съёмки!

Просмотрев их вечером, я наложил на кадры шопеновские вальсы и брамсовские «Венгерские танцы», которые понравились Лу-у не меньше бетховенской «Лунной сонаты». Получилась удобная ёмкая кассета. И осталось лишь научить Лу-у вставлять её в телевизор да включать и выключать его. Пусть смотрят!

Надо же показать им тот «рай», который ждёт их на пути превращения в морской народ!

Настойчивый зуммер разбудил на рассвете. Протянув руку, я нажал кнопку, и густой баритон Омара ворвался в палатку:

— Сандро! Сандро! Ответь!

— Слушаю, Омар.

— Ты знаешь, что у тебя лес горит?

— Понятия не имею.

— Включи-ка экран!

— Секундочку…

Через полминуты на малом экране я увидел встревоженные тёмные глаза Омара.

— Вот тебе картиночка со спутника, — сказал он, — полученная десять минут назад.

На экране высветлился почти прямой угол тёмно-зелёного леса между двумя сливающимися реками. Вдоль рек тянулись две цепочки отчётливых костров. Они уходили за границы снимка. Огонь от них охватил центральную часть лесного сектора и веером тянулся в его глубину. Расстояния между кострами были примерно равными.

— Где это? — удивился я. — Никак не соображу спросонья.

— Второй северный приток Аки, — пояснил Омар. — Вот он уходит вправо, на север. А слева Ака. Ты, видно, плохо помнишь карту.

— Леса каннибалов?

— Они самые! Но это ещё не всё. Вот предыдущий снимок, два часа назад.

Изображение уменьшилось и сдвинулось в левый верхний угол экрана. А в правом нижнем углу возникла другая картинка. Тот же сектор, но с меньшим количеством костров. И огонь от них ещё не потянулся в глубину лесов.

— Всё понятно? — спросил Омар.

— Неужто поджигают лес?

— С тобой это кто-нибудь согласовывал?

— Как же можно со мной такое согласовать? Да и я им — не начальство…

— Это не ту-пу?

— Их зона! Только костров очень много…

— А у купов их ходоки не появлялись?

— В последнее время — нет.

— Значит?..

— Значит, помочь могли только айкупы.

— Как же ты это прошляпил? — искренне удивился Омар.

— Виноват… Служба внешней разведки у меня поставлена плохо.

— Может, проще — отсутствует?

— Согласен. Полечу сейчас на разведку сам.

— Огня уже не остановить. — Омар вздохнул. — Ветер — юго-восточный. Похоже, они и это учли.

— Ветер с юго-востока задул позавчера, — сообщил я. — Он объявляется дней за девять-десять до разлива. Не один я, понятно, это знаю. Они тут живут чуть-чуть дольше…

— Что же ты намерен предпринять? — поинтересовался Омар.

— Пока — только выяснить причину. Если уж такие радикальные меры — значит, что-то произошло.

— Удачного полёта!

Омар отключился, и из-за спины я услышал голос проснувшейся Лу-у:

— Возьми меня с собой.

— Ты всё поняла? — Я повернулся к ней.

— Главное, — ответила Лу-у. — Я могу одеваться по-вашему?

В полёт она теперь надевала только наши дорожные костюмы.

— Хорошо, — согласился я. — Заткни за пояс слип и карлар. Прихватим Полкана.

Одевались мы наперегонки. Потом я завернул в одеяло сладко спящего Вика, и Лу-у унесла его в хижину своих родителей. Вернулась она с Полканом. Хвост его описывал радостный полукруг, глаза были весёлыми. Он уже знал, что если его берут с собой, значит, есть шанс побывать в родном для него пещерном селении, обнюхаться с единоутробными братьями и сёстрами.

Пока Лу-у ходила, я пошарил по контейнерам и накидал в сумку немного подарков — всё те же отрезы, посуду, перочинные ножи, детские одеялки, которые пользовались успехом не только у детей. И ещё несколько инструментов для Вига. Ему всегда не хватало инструментов, сколько ни дай! Значит, стал настоящим мастером.

Втроём мы побежали через лесок к вертолёту и вскоре были в воздухе. Уже над лесами я выдавил в себя полтюбика витаминной пасты, а Лу-у распечатала две банки тушёнки, покормила Полкана и поела сама. Витаминную пасту она едой не считала.

Вообще-то, Полкана Фор когда-то назвал Каном. Щенок вырос в его пещере. Но потом я предложил обменяться полугодовалыми кобелями. Кан достался мне, и я несколько удлинил его имя. Пёс принял это спокойно. На фоне других изменении в его жизни перемена имени была самой незначительной.

Сегодня, собственно, я собирался в устье Аки. И посмотреть, что сделано, и подремонтировать роботов. С развёртыванием в устье строительных работ я смог потихоньку вернуться к прежней профессии. Строительных роботов там теперь хватало, и киберустройств на других механизмах — тоже. Как положено, они порой барахлили. Не гонять же киберремонтников за море, когда тут свой болтается…

Однако сейчас мы летели в обратном направлении вдоль обмелевшей Аки. Почва в пойме местами растрескалась от жары, и даже с вертолёта видны были глубокие чёрные трещины. Дожди не выпадали больше месяца. Так обычно случалось перед разливом. Незаметно наползала засуха, а потом сразу грозы, ливни, половодье, и на несколько месяцев — ни одной трещинки в почве, повсюду высокая сочная густая трава, пышное повсеместное буйство зелени. Кончалось оно опять же засухой перед разливом.

Вроде и нет смены времён года. Но природные циклы и тут действуют. Благо теперь мы хоть знаем, что завязаны они во многом на океанскую впадину и её подводные вулканы. А уж на что завязана вулканическая активность, ищут астрономы.

Как раз об этом слушал вчера по радио очередное интервью Розиты. Собеседницей её была Анжела Фоссет — астроном-солнечник, высокая изящная голубоглазая красавица, которая приходила встречать своего мужа Билла к концу литературных мероприятий. Своим присутствием она эти мероприятия не удостаивала.