Андрей Быстров - Если останемся живы...

— Спасибо, что помогли, мистер Энджел, — сказал Шалимов. — Мы рады, что встретили вас. Мы искали журналиста со связями.

— Поэтому и пришли к Корину?

Шалимов поразился осведомленности американца.

— Вы и это знаете?

Лесли рассмеялся.

— Это мои маленькие профессиональные секреты… Корин — человек ЦРУ, не доверяйте ему ни в коем случае…

Шалимов кивнул. Саманта же вздрогнула.

— А с какой стати мы должны доверять вам, мистер Энджел? — спросила она звенящим, как натянутая струна, голосом.

— Вам опасаться нечего, — усмехнулся Лесли. — Мне нужна сенсация. Что нужно вам — я не знаю, но я готов оказать вам помощь в обмен на эксклюзивное право публикации вашей истории…

— Хорошо, мистер Энджел, — проговорил Шалимов. — Допустим, вы искренне хотите нам помочь. Но сможете ли вы? У вас есть связи в верхах, в спецслужбах? Не в ЦРУ, конечно…

Лесли задумался. Он мог обмануть их, но кто знает, к каким осложнениям это приведет в дальнейшем? Что бы им ни предстояло, это не будет простым и легким, и лучше сразу расставить точки над «i».

— У меня нет особых связей, — честно признался он. — Зато у меня есть деньги, очень много денег.

У меня есть энергия и огромное стремление добыть материал для статьи. По-вашему, этого мало?

«Кажется, парень не врет, — подумал Шалимов, — а это располагает к нему. И того, что он перечислил, совсем не мало».

— Делать нечего, мистер Энджел. У нас нет выхода, к тому же вы мне симпатичны, — подвел итог Андрей. — Но не подыскать ли нам более удобное место для разговора?

Лесли ждал этого вопроса и подготовился к нему.

— Я снимаю особняк напротив дома Корина.

Оттуда я вас и увидел. Мы подъедем к черному ходу с противоположной стороны. Если американские друзья Корина станут вас разыскивать — а они станут, будьте уверены, — то где угодно, но не в двух шагах от его дома.

— Поступайте, как считаете нужным, мистер Энджел, — сказала Саманта.

— Просто Лесли, — широко улыбнулся он.

— Отлично, Лесли. Вверяем себя вашим заботам.

Энджел тронул машину. Он не обратил внимания на пристроившийся сзади серый «Фиат». В Париже много машин.

Во дворе у черного хода в особняк Лесли они вышли из «Сааба» и через кухню прошли в гостиную первого этажа, откуда Лесли провел их наверх.

— Здесь две спальни, — тоном экскурсовода в музее комментировал он, — с двумя отдельными ванными комнатами. Обе ваши… Или вам понадобится только одна? — Он хитро прищурился. — Ладно, я устроюсь внизу.

Он сгреб в кейс приемник, бинокль, свои записи.

— Вы голодны?

— О нет, — поспешно заявила Саманта. — Пока мы ждали Корина в ресторане, пришлось поглотить месячную норму продуктов.

— Но от выпивки вы не отвертитесь, — подмигнул Лесли. — Сейчас соображу.

Он спустился в кухню, забрав с собой кейс. Шалимов тщательно задернул занавески на окнах, не осталось ни единой щелки.

— Черт его разберет этого Лесли, — в раздумье сказал он.

— Вроде душа нараспашку, а вместе с тем… Ты заметила, что он собрал в свой чемоданчик?

— Я не присматривалась.

— Там был мощный бинокль ночного видения.

И какое-то хитроумное электронное устройство.

Похоже на микроплейер, но даю голову на отсечение, что мистер Энджел не музыку на нем слушает…

И откуда он знает про Корина и ЦРУ?

Саманта обняла Шалимова за шею.

— Ты хочешь все ему рассказать?

— Не знаю… Не о Ратникове. Это опасная информация, она должна попасть в надлежащие руки…

Дыхание Саманты касалось его лица. Андрей невольно привлек ее к себе, но тут вошел Лесли с бутылкой «Джека Даниэльса» и тремя рюмками.

— Все-таки одна спальня? — небрежно бросил он. — Не обижайтесь, ребята. Я штампованный американский хам, таких партиями выпускают на заводе в Детройте. Серийное производство… — Он разлил виски, окинул взглядом задернутые шторы. — Так вы намерены хоть что-нибудь объяснить?

Плоский кружок микрофона был прилеплен к обороту воротника рубашки Лесли, аппарат «RSQ» в гостиной включен на запись.

— Это не так просто, — начал Шалимов. Лесли перебил его:

— Погодите, я попробую сам. В газетах писали, что вы погибли во время крушения «Атлантиса».

Вам устроили пышные похороны, а вы здесь, целыневредимы. Значит, правительство врет. Первый вопрос — зачем? Идем дальше. Вы от кого-то улепетываете и обращаетесь к журналисту, а не в полицию. Следовательно, скрываетесь вы именно от властей. Будем считать и это установленным. Складывая два и два, получаем: власти считают, что вы что-то натворили, и охотятся за вами, причем тайно. На самом же деле вы ни в чем не виноваты и хотите с моей помощью открыть правительству глаза. — Он проглотил порцию «Джека Даниэльса» Теперь поправьте меня там, где я не прав.

— Вы почти правы, мистер Энджел, — вежливо сказал Шалимов.

— Лесли.

— Почти правы, Лесли. С той информацией, какой вы располагаете, иных выводов сделать и невозможно.

— Да? — Лесли навострил уши. — Есть и другая?

— Вы не знаете главного. Никакой катастрофы «Атлантиса» не было.

Лесли так и подскочил, расплескав виски.

— «Атлантис» совершил вынужденную посадку в океане. На нас напала группа террористов с подводной лодки. Погиб весь экипаж, кроме Саманты и меня. Нам повезло, мы успели скрыться, но мы представляем постоянную угрозу для гангстеров.

Лесли едва не задохнулся от восторга. Статья у него в кармане, да что статья — книга! Точно, Пулитцеровская премия, не меньше! Вот когда он докажет, что чего-то стоит, что он способен не только бренчать на гитаре и пропивать деньги богатой женушки! Лесли Энджел, мужественный суперрепортер!

Все это столь явно было написано на его лице, что Саманта не выдержала и улыбнулась. Лесли смутился и скрыл это за возвращением к напускной солидности.

— И что вы думаете предпринять?

— Вы понимаете, что мы не можем обратиться к первому попавшемуся полицейскому. У этой организации везде свои шпионы. Поэтому мы надеемся, что вы поможете нам связаться с надежными людьми и структурами, лучше с самым верхом. Я не ребенок и понимаю, что до самого Президента или его ближайшего окружения добраться не удастся, но мы обязаны найти какую-то лазейку…

Лесли пожевал губами в размышлении.

— То, о чем вы просите, — сложно… Я даже не уверен, что смогу это сделать. Но я постараюсь, очень постараюсь. Конечно, если вы подпишете один документ…

— Какой документ? — насторожился Шалимов.

— О, сущий пустяк. Стандартный контракт, где будет сказано, что вы обязуетесь не предоставлять журналистам, кроме Лесли Энджела, никакой информации по этому делу, и передаете указанному Энджелу все права на публикацию вашей истории и использование ее в любой форме, целиком или по частям, в любых средствах масс-медиа. В случае нарушения условий контракта вы платите неустойку — пятьдесят миллионов долларов.