Сергей Шангин - Без царя в голове

— Выскочит или не выскочит вопрос открытый, нам-то что делать? Замесят нас под горячую руку, мама не горюй. Предлагаю прорываться с боем из этих казематов, — с пылом уговаривал Каха.

— С каким боем, Каха, мы их кулаками, а они нас бластерами?

— Оружие добудем в бою, сперва охранников завалим, а там и дальше прорвемся. Главное начать, главное в бой ввязаться. Был бы с нами командир, он бы со мной согласился.

— Каха, тут не космос, маневра нет, карты помещений нет, куда бежать? Наобум? Так мы до морковкиного заговения бегать будем, пока не состаримся.

— Прорываться бесполезно, сидеть на месте тоже. Есть план, но план опасный, — полковник замолчал, ожидая ответа Кахи и Семенова.

— Я за, — моментально поддержал Каха.

— Я как все, — вздохнув, согласился Семенов.

В трапезной кроме них не было никого, но полицейские лучше прочих знали возможности подслушивающей аппаратуры. Можно быть уверенным только в себе, да и то не всегда.

— План такой, — понизив голос до шепота, продолжил полковник. — Для прорыва понадобится заложник, причем такой заложник, ради которого дадут корабль с полноценным гипердрайвом. Стартуем в гиперпространство прямо с космодрома и плевать на последствия. Уходим в произвольную точку пространства, а там уж как получится. По крайней мере не нужно будет бегать по коридорам и отстреливаться.

— Хороший план, мне нравится, — воодушевился Каха. — Трах-бах и мы в дамках. Правда вот насчет потом туманно, но об этом потом и думать будем. Я согласен.

— Погодь ты соглашаться, — остудил его пыл осторожный Семенов, — я не понял, господин полковник, кто тот заложник, ради которого нам дадут корабль с полноценным гипердрайвом? Как я понимаю, любого в этом дворце уничтожат мигом вместе с любым заложником, если только это не будет…

— Царь, — закончил догадку Семенова полковник Врубель.

— Еперный театр, — подскочил на месте Каха. — Под такое я не подпишусь, на такое я не согласный.

— А я так очень согласный, — неожиданно поддержал полковника Семенов. — Прикинь, Каха, что мы теряем? Если ничего не делать, то максимум через час-другой нас по-тихому пристрелят. Если попытаемся взять заложника и скрыться, то могут перестрелять в суматохе. В том и другом случае мы покойники. Единственный вариант — мы прорываемся до корабля и делаем ноги из этого гостеприимного королевства куда глаза глядят. Согласен?

— Согласен, — вздохнул Каха. — Как любил говорить командир — умереть героем это тоже приятно.

— Насчет героя сомневаюсь, но другого варианта просто нет.

— Значит, так — я изображаю проблемы со здоровьем, к примеру сердце прихватило. Вы зовете охрану и требуете медика, а там… — полковник четко по шагам излагал план грядущего сражения, словно в его распоряжении по прежнему были вооруженные до зубов солдаты, а не безоружные пилоты.

Иван решил, что самое время вмешаться, пока действительно в бой против своих же не пошли.

— Сидим тихо и не дергаемся, глупостей делать не будем, — как можно спокойнее произнес он голосом Семенова, частично подчинив себе его тело.

Каха и полковник с удивлением посмотрели на Семенова, тот недоуменно мотал головой, не понимая, что он такое несет.

— Не я это сказал, — отпирался Семенов, лихорадочно оглядываясь по сторонам.

— Говорит Волгин, — через того же посредника пояснил Иван. — Не дергайтесь, сейчас все поясню. Помните, про секрет говорил? Так вот, могу я к любому в башку залезть и через него все делать. Больше не спрашивайте и этого много, чтобы меня мигом расстреляли.

Полковник с Кахой переглянулись, пожали плечами, но решили не спорить.

— Семенов, расслабься, я не могу говорить и с тобой бороться одновременно. Вот, так лучше. Значит, есть еще вариант, как из дворца слинять. Вариант не из легких, но, по крайней мере, не нужно царя в заложники брать.

Не сказать, чтобы Иван не поверил графу Меньшикову, но в любой ситуации лучше иметь поменьше привязок и ни при каких обстоятельствах не оставлять друзей в заложниках. Как говорится, доверять доверяй, да табачок врозь. Обещал крокодил овечке через речку ее перевезти, да по дороге проголодался.

В нескольких словах Иван описал тайный проход из трапезной прямиком в кабинет царя и спрятанный за ковром гиперлифт. Куда именно он доставит, сказать сложно, но то, что это место будет достаточно далеким можно гарантировать на сто процентов. Если в кабинете окажется царь, то сказать ему, что по поручению Ивана Волгина, лишние вопросы отпадут, царь поможет.

— Врешь, Волгин, как сивый мерин, — недоверчиво прищурился Каха.

— А и врет, нам какая разница? — согласился со словами Ивана полковник. — Ты-то Семенов, чего молчишь?

— Я молчу? — возмутился Семенов. — А кто бы мне слова дал? Насел, как бык на овцу и слова лишил. В общем, я за, — неожиданно согласился он.

— С богом! Если повезет, вас выбросит на корабль Селим-бея. Корабль пиратский, поэтому не расслабляйтесь. Там может быть купец, он вам знаком, хоть вы и пьяны были вусмерть. Михаил Швондер его зовут. Скажете, что Иван передает привет и благодарит за траву. И напомните ему про шесть маркезитовых бомбочек в чемоданчике. Он сообразительный, поймет и приветит. А там уж я вас разыщу.

— Иван, какие бомбочки? Нам их забрать нужно?

— Ничего забирать не нужно, просто скажите и все. И это, когда в кабинет попадете, в верхнем ящике стола бластер лежит. Берите и носите на здоровье. Думаю, что там, куда попадете, без него придется туго. С Богом, братцы.

В этот момент комната остановилась, Ивана ощутимо тряхнуло и он потерял контакт с друзьями. Осталось ощущение недосказанности, ну да не дети малые, разберутся по ходу дела, к тому же полковник с ними, не даст глупостей сотворить.

Стены комнаты пропали совершенно, Иван с графом оказались в самом центре обширной лаборатории, уставленной приборами и компьютерами. На их появление никто не обратил внимания, каждый был занят своим делом. Граф встал из кресла и пригласил Ивана следовать за ним.

Иван шагал осторожно, боясь ненароком задеть что либо или помешать кому-нибудь. Граф явно чувствовал себя, как дома, шагал уверенно и без задержек.

Волгину было странно видеть, что ученая братия без должного трепета относилась к великому могучему графу Меньшикову. Чтобы вот так запросто сидеть на краешке стола, травить анекдоты, пить кофе и курить при этом, нужно иметь большую наглость. Да у них в крепости попробуй кто при полковнике не по стойке смирно стоять, мигом на цугундер загремели бы. А тут анархия полная.

Да и граф особо не выпячивал собственную значимость. Коротко здоровался, кому-то передавал бумажки с цифрами, получал в ответ другие и все это так, словно он не граф, а равный среди равных, запросто, без церемоний. Иван восхищался подобными отношениями и примерял их к жизни в крепости. По любому выходило, что жить в крепости стало бы вольготнее, вот только порядка не осталось бы ни на грош.