Эмилия Ри - Принцесса, которая любила дождь

Некоторое время было тихо. Затем, с шумом, смехом и веселыми криками, вся компания высыпала наружу.

— Кто мною интересовался? — спросил изрядно развеселившийся Андреа.

— Я, — ответил тихий, спокойный голос.

Мужчина отошел от Вольво и направился к хозяевам торжества. И пока он шел — вся веселость куда-то пропала с лица Андреа, а сам он стал мрачнее тучи.

— Чего тебе нужно? — хмуро спросил молодой барон.

— Сатисфакции, — ответил мужчина. — Ты убил мою жену.

— Твоя жена убила мою тетю, — парировал Андреа.

— Давай я убью твою жену, и будем считать, мы в расчете, — предложил мужчина.

Первым порывом было выйти из-за широких спин друзей супруга и всыпать этому наглецу по первое число, но что-то остановило Анджеллу. Какое-то смутное чувство, что так легко разрешить данную ситуацию не получиться. И лицо этого вечернего посетителя показалось смутно знакомым…

— Я тебе этого не позволю, Артур Ле’Санг, — ответил Андреа.

Один из секундантов Ле’Санга услужливо подал тонкий вытянутый футляр. Андреа обернулся в сторону дома.

— Отец! — громко позвал он.

Старый барон осторожно спустился по ступеням, в руках он нес огромный двуручный меч в ножнах.

— Ой, что сейчас будет… — простонал Франци.

— А что именно будет? — спросила Анджелла.

— Дуэль, — коротко ответил кто-то из друзей Андреа.

Ле’Санг вынул из футляра изящный арабский клинок, пару раз взмахнул им в воздухе, пробуя на вес.

— Смотри, не поранься, — предостерег его Андреа.

За спиной молодого барона раздались смешки его друзей. Мартин подал своему сыну меч. Андреа с усилием выдернул оружие из ножен. Клинок был необычайно длинным и тяжелым. Одного удара таким мечом было достаточно, чтобы разрубить противника пополам.

— Господа, за домом есть небольшая, но очень уютная полянка, со всех сторон укрытая деревьями и кустарником, — сообщил Грейхарт-старший. — Поверьте, там ваш маленький спор будет более уместен.

Немного подумав, дуэлянты согласились с несомненно более опытным в таких делах бароном. Вся компания стала медленно перемещаться за дом. Анджелла собиралась было проследовать за гостями, но Мартин остановил ее.

— Сударыня, там сейчас будет очень грубый мужской разговор, я бы не хотел, чтобы Вы там присутствовали, — сказал он.

— А мне кажется, я должна быть рядом с моим мужем, — отрезала Анджелла.

— Я понимаю Ваши чувства, — сказал барон. — Но, поверьте, так будет лучше. Андреа ничего не грозит, поверьте…

Он осторожно взял невестку под локоток и вежливо, но настойчиво вел к домику.

— Я должна быть рядом с ним, — протестовала Анджелла. — Я не могу допустить, чтобы этот мерзавец…

— Дорогая, я сам не допущу, чтобы этот мерзавец навредил Вашему жениху! — сказал барон, открыл дверь и силой впихнул Анджеллу внутрь.

Она хотела развернуться и перебросить будущего свекра через плечо, чтобы уже через мгновение бежать к своему любимому на помощь, но замерла, как вкопанная. В прихожей в углу стояла начищенная до блеска, смазанная винтовка барона.

— Я пристрелю любого мерзавца, который посмеет поднять руку на моего сына, — срывающимся голосом проговорил барон, схватил винтовку и выпрыгнул на улицу, напоследок хлопнув дверью.

Еле переставляя непослушные, дрожащие мелкой дрожью ноги, Анджелла подошла к дивану, безвольно опустилась на сиденье. Сначала снаружи громко лязгнул металл. Затем прогремел одинокий выстрел. Анджелла откинулась на спинку дивана, закрыла глаза. Она уже начинала морально готовиться услышать самую тяжелую весть в своей жизни.

Дверь отворилась. Никто из вошедших не проронил ни слова. Сквозь дверной проем она увидела, как двое секундантов несут обезглавленное тело к серому Вольво.

— Ну вот, одной проблемой стало меньше, — прокряхтел Мартин Грейхарт, поставил винтовку в угол, достал любимые сигары, закурил и сел на диван напротив Анджеллы. — А Вы волновались, сударыня…

— Ты нам с ним даже толком мечами помахать не дал, — сокрушенно произнес Андреа.

— Еще чего! — сказал барон. — Если бы я не видел в своей жизни столько дуэлей, я бы не был так предусмотрителен. Помнится, не так давно — в 17-ом веке, с виконтом Ренекским мы стрелялись из аркебуз. Так вот, выстрелами свалили наповал двух зрителей и лошадь.

— А чем все закончилось? — спросила Анджелла.

— Мы помирились, — сконфуженно произнес Мартин Грейхарт.

— Мой господин, к Вам посетители, — сказал Вернер.

— В такой час? — недовольно проворчал префект.

Впрочем, быть готовым к приему гостей в любое время суток — входило в его непосредственные обязанности. Фон Штернгольдт довольно быстро освежил себя, надел чистую рубашку, повязал галстук и на ходу натягивая пиджак, прошел через небольшую замаскированную дверь в стене, в одно мгновение оказавшись в собственном кабинете.

Дверь открылась и Вернер отступил в сторону. Двое молодых парней внесли какой-то большой черный продолговатый сверток.

— Что это такое? — в душу фон Штернгольдта закрались самые неприятные подозрения.

Один из секундантов расстегнул пластиковую молнию. В мешке лежало обезглавленное тело. Префекту не нужно было представлять своего вечернего гостя — он и так догадался, кем было это туловище при жизни.

— Вы послали его на верную смерть, — сказал секундант, присевший рядом с мешком. — Вы знаете, за гибель членов нашей семьи — мы взыскиваем.

— Я могу как-то финансово загладить свою вину? — спросил каким-то чуждым голосом фон Штернгольдт.

— Я передам Вашу просьбу, — ответил секундант. — И сообщу о принятом решении.

Он застегнул мешок.

Веселье постепенно сбавляло обороты. Многие гости к этому времени уже откланялись, сославшись на достаточно плотный деловой график предстоящей недели. Впрочем, сомневаться в них не приходилось — теплая сердечная атмосфера, царившая в маленьком лесном домике, наглядно продемонстрировала степень искренности друзей молодого барона. Оставшиеся все также заседали в гостиной, пили вино и неспешно беседовали на не самые серьезные темы. Франци с некоторой тоской глядел на свое полено — он ожидал, что все гости, как это обычно бывает, упьются в дрова, а вместо этого получились довольно спокойные, почти домашние посиделки. Почти — если не считать почившего с миром Артура Ле’Санга. Об этом и думал старый барон Грейхарт. И хотя победителей не судят — его вмешательство в дуэль добавит еще пару витков в спираль взаимоотношений с семьей Ле’Санг. А семья эта влиятельная, и потому остается надеяться, что свадьба Анджеллы и Андреа произойдет в обозначенные сроки и без эксцессов. А иначе — тяжко придется семейству Грейхарт. А особенно — Андреа. Нет, он совсем не хотел втравливать сына в эти интриги. Но кто же знал, что молодость возьмет свое и Андреа закрутит интрижку с мадам Ле’Санг? Он тогда был при дворе, попал в фавор к самому Королю и сделал головокружительную карьеру — он был надежно защищен королевским патентом, дарующим не самую последнюю должность в не самом последнем министерстве, а с ним и неприкосновенность, до известных пределов. Но потом позиции семьи Ле’Санг в Верховном Совете усилились и Андреа был вынужден подать прошение по собственному желанию. И это на самом деле большая удача, что сын приглянулся самому монарху — без покровительства короля Августа Андреа бы не прожил так долго…