Андрей Рукавицын - Карниворы, боги наши

Уже было утро, ночь пролетела, как одно мгновение. Он потёр лицо руками, потянулся и понял, что очень хочет есть, а особенно пить. За целый день он не нашёл ничего съедобного и, судя по сухости опавшей хвои под ногами, дождя здесь давно не было.

– Надо идти дальше, – громко сказал Коля сам себе, встал и пошёл в направлении солнца.

Через пару часов, а может и больше, он вдруг понял, что давно не слышал шума моря.

Коля остановился и посмотрел по сторонам. Вокруг, насколько было видно, протирался старинный хвойный лес. Огромные сосны поднимались высоко вверх к самому небу, на земле лежал толстый слой пожелтевшей хвои и мелкие поломанные ветки.

– Вот, чёрт возьми, – прошептал Коля. В деревне они, конечно, ходили в лес, но только по опушке. Вглубь леса заходить боялись, да и не зачем было.

– И куда мне идти теперь? – Коля покрутил головой и пошёл прямо.

К вечеру он наткнулся на огромный муравейник. Коля долго сидел и смотрел, как крупные красные муравьи суетливо бегали, работали, таскали к себе в дом разный хлам, найденный в лесу. Коля подцепил палочкой одного из них и поднёс к лицу поближе. Насекомое быстро бегало туда-сюда вдоль прутика, пока не упало Коле на ногу.

– Ой, – вскрикнул он. – Кусается, собака!

Коля смахнул рукой муравья и осмотрел ранку. На голени чётко отпечатались муравьиные челюсти.

– Ну и фиг с вами.

Коля встал, отряхнул хвою со штанов и пошёл искать место для ночлега.

Вторую ночь он спал плохо, периодически просыпался от зуда в ноге. Ему снились огромные муравьи, от которых он пытался убежать, но каждый раз они его настигали и кусали прямо за нос. Когда, наконец, рассвело, Коля сел и осмотрел ногу. Кожа вокруг укуса покраснела, нога распухла и очень сильно чесалась.

– Вот блин, только этого мне не хватало.

Он почесал укус, сорвал большой круглый листок и приложил его к ноге.

– Нда-а-а… Что-то не очень я оказался к свободе подготовлен…

Коля вспомнил столовую на ферме, кашу каждый день на завтрак, горячий чай, хлеб с маслом.

– Так, не надо о еде думать! – громко скомандовал он себе.

Коля снял с ноги листок и, скомкав, бросил его в сторону. Медленно, опираясь на руки, он попытался встать. Нога пульсировала и отдавала болью при каждом шаге. Прихрамывая, он пошёл вперёд.

– Чёртов лес! Все деревья одинаковые! Хоть бы номера на них повесили! Или таблички какие-нибудь. Вот как тут чего найдёшь?

Коля хромал и смотрел себе под ноги, стараясь не зацепиться за упавшие ветки.

– Сколько я уже иду? Не знаю! Зато я знаю, что я теперь сам с собой разговариваю… Причём постоянно… Потому что больше не с кем!

Коля остановился и прислонился к ближайшему дереву. Правая нога была уже раза в два толще левой. Он почесал её хорошенько и вдруг заметил на пальцах кровь.

– Вот ты умник! До крови расчесал!

Коля заковылял дальше.

– Щи да каша… Пища наша… Я бы щас щец поел бы… и каши… а можно прям в щи наложить каши… так ещё наваристее будет… и хлеба туда бросить… моя мама такой хлеб пекла… м-м-м-м… прямо объедение… хотя, я бы и на воду сейчас согласился… холодненькую такую, в кружечке… берёшь её так в руки… а она отпотевшая… и вода такая вкусная… холодненькая… я это уже говорил… повторяешься… какая бывает вода?.. вода бывает разная… не только холодная… главное, что она мокрая… особенно, когда хочется пить… она очень мокрая… или квас… это вообще замечательный напиток… а ты идиот!.. подохнешь тут в лесу… и никто тебя не найдёт… надо идти в такт пульсу… вроде не так больно… и не надо ничего чесать… но иногда можно… когда уже совсем невмоготу… а ещё надо меньше разговаривать… хотя, когда говоришь… вроде легче…

Солнце уже садилось, когда Коля остановился и увидел перед собой тот же самый муравейник. Он медленно сел на землю и заплакал…

Ветер совсем стих. В сумеречном полумраке лес казался ещё выше, чем днём.

Коля лежал на спине и смотрел в небо. Слезы давно высохли, он уже ничего не чувствовал, кроме пульсирующей боли в ноге. Смысла ходить больше не было. Всё равно ничего не найдёшь…

– Ку-а-а-а-а-а, – где-то далеко квакнула лягушка.

«Вот и видения начались…» – подумал Коля.

– Куа-куа-а-а.

Он вскочил и ойкнул от боли в ноге.

– Неужели? – Коля вслушался в темноту леса.

Тишина, лишь слабый ветер пошевелил хвою сосен.

– Куа – коротко квакнула лягушка слева впереди.

Коля рванулся и, подпрыгивая на больной ноге, побежал.

– Шагов триста, не больше… Только бы не сбиться… Лягушечка, миленькая, не молчи, скажи что-нибудь…

Коля бежал по лесу, стараясь не поворачивать голову.

Через двести шагов он остановился и вслушался. Лягушка больше не квакала, но ему показалось, что где-то впереди шумит вода.

– Не может быть… не может быть… так не бывает… вода… лягушка…

Коля побежал вперёд. В полумраке он увидел чёрную скалу, с вершины которой стекала струйка воды и у подножия образовывала небольшое озерцо. Коля подбежал к озеру, упал в него лицом и начал жадно пить.

– Даже есть перестало хотеться! – громко сказал он, фыркая и вытирая лицо руками.

Коля засмеялся и умыл лицо ещё раз. Он сидел на берегу озерца и шлёпал рукой по поверхности воды. На противоположной стороне на камне сидела большая лягушка и смотрела на Колю.

– Привет! Тебя как зовут? Лягушка? А меня Коля…

Он повернулся и положил распухшую ногу в воду. Сразу стало легче, зуд почти прошёл, приятный холод воды снимал тянущую боль.

– Жалко, что ты лягушка… А то бы я тебя съел… Ну, да ладно… И за воду тебе спасибо…

Лягушка подышала зобом и прыгнула в воду.

Коля посидел некоторое время, набрал в ладони воды и попил опять. В животе приятно булькало. Он подполз к скале, привалился к ней и мгновенно уснул.

– Это плохо! – Коля смотрел на свою ногу. – Это очень плохо!

Кожа вокруг расчёсанного до крови муравьиного укуса почернела, из дырок от укусов при нажатии вытекала желтоватая жидкость. Пальцы на ноге стали похожи на красные сосиски. Коля помассировал рану, потом промыл её водой.

Он огляделся. День уже был в полном разгаре, и, впервые за долгое время, Коля ощутил себя выспавшимся. Голова немного болела, и его слегка колотил озноб, но, в целом, он чувствовал себя намного лучше, чем вчера.

Прихрамывая, Коля обошёл озерцо. Вода из него вытекала с противоположной от скалы стороны и убегала маленьким ручейком в каменистую ложбину. Коля попил воды столько, сколько смог, и зашагал вдоль ложбины. Постепенно ручей становился всё шире, через пару километров он уже был похож на маленькую узкую речку. Берега ложбины становились всё круче, деревья реже, пока, наконец, Коля не вышел на берег пруда, наполовину заросшего тиной и кувшинками. На другой стороне пруда стоял высокий деревянный забор, за ним – тёмный дом, и широченное поле, засаженное пшеницей.