Валентина Когут - Рангила. Кто-то рядом

Медленный шорох и шелест отчетливо сложились в два хорошо различимые слова:

– «Закончи историю».

«Неужели он меня не слышит? – думала она.

Она и так уже изо всех сил старается, но видимо, еще слишком слаба, да и не все функции восстановлены, поэтому еще сложно управлять всеми физиологическими возможностями.

Попробую еще раз».

Дмитрий не упал в обморок. Он даже и глазом не моргнул. Он просто выпустил пистолет из пальцев, которые сами по себе разжались от сильного шока. Челюсть незаметно начала отвисать вниз, но он этого не замечал, потрясенно смотря на Объект.

– «Закончи историю», – опять плавно зашуршало в гипсовой чалме на голове Объекта.

У мужчин, в прямом смысле слова, пропал дар речи. Они не верили своим ушам и продолжали, остолбенело стоять, опешив от такого поворота событий.

Первым в себя пришел профессор и довольно произнес:

– Дмитрий Александрович, по-моему, она обращается к вам.

Дмитрий и рад был бы что-то ответить, да не мог – язык то ли онемел, то ли примерз к небу. До него далеко не сразу дошло, что речь о рассказе про браслет, а когда дошло, изумление было еще большим.

– «Закончи историю». – Снова мягко зашуршало.

Спецназовцы почувствовали, как у них начали сдавать нервы. В их гениальных головах не укладывался чудовищный контраст происходящего – живой труп жуткого вида в Здании Правительства России со смертельными сверх способностями, который имел на голове нечто, что шевелиться и издает звуки. И это нечто интересовалось историей о браслете. Это выходило за все рамки их понимания об этом мире.

– Народ, а я правильно понимаю, что ее первые слова за четыре недели ни «привет» ни «рада познакомиться», а «закончи историю» про дурацкий браслет? – Пораженно спросил Стас.

– Похоже, так. – Ответил Славик, удерживая дока за локоть, который увлекшись, чуть не перемахнул через ограждение, чтобы поближе подойти к Объекту, пытаясь внимательнее послушать шуршание на ее голове.

– Дмитрий Александрович, вам придется продолжить, – прохихикал профессор.

Дмитрий все еще стоял, не двигаясь. Его мозг просто отказывался понимать сложившуюся ситуацию: сначала она пахнет, когда он с ней разговаривает, а теперь еще и вот это.

– Кэп, похоже, ты влип по полной, – со смешком сказал Макс.

– Да, я собственно, почти все уже рассказал, – наконец, придя в себя, подал голос Дмитрий.

– Да, не стесняйся, здесь все свои, – подмигивая, подбодрил Влад.

– Вот потеха! Никогда не видел, как ты воркуешь с девочками. Не зря я все-таки приехал на смену, – смеялся Славик.

– Заткнись, – хмуро, но беззлобно ответил Дмитрий.

Но у парней, очевидно, наступила нервная реакция на сильнейшее потрясение и они уже разошлись вовсю, подтрунивая над ним.

– «Закончи историю». – Повторился звук, прозвучав, на этот раз, громче предыдущих.

– Да. Я понял, – Неловко ответил Дмитрий, смущаясь под взглядами напарников.

Хорошо, что хоть у них хватило ума отойти от него подальше и не ржать в самое ухо.

– Да, в принципе, я не рассказал только об овальной подвеске. На ней выгравированы волнистые линии, символизирующие воду. Согласно поверьям, вода помогает возрождаться и отгонять злых духов. Вот, таких, как ты, например, – усмехаясь, сказал Дмитрий.

– Но, в твоем случае, он явно не работает, – продолжая улыбаться, сказал он. – Он мне очень дорог и я, практически, никогда с ним не расстаюсь. Он достался мне в подарок от одного шамана, которому я когда-то помог. Ну, вот и вся история, – закончил Дмитрий.

«А розовый цвет ему идет, – отметила она, наблюдая, как Разноцветный слегка приобретает розоватый оттенок.

Значит, амулет не помогает ему отгонять злых духов? – улыбнулась она, разобрав его шутку и оценив ее по достоинству.

Но она не дух. И уж тем более, не злой.

Да, у нее был жесткий и решительный характер, но эта жесткость и решительность применялись исключительно для себя. С людьми и окружающим миром она всегда обходилась по-доброму – это был один из ее принципов, так как доброта была очень мощным средством для достижения своих целей. Она абсолютно, намеренно, сознательно и целенаправленно обходилась с людьми по-доброму, потому что это был единственно верный способ жить в этом мире без проблем и счастливо. Не в том смысле, что раздавать милостыню направо и налево, а, к примеру, не наорать на того, кто это очень заслужил, а просто спокойно и мягко все объяснить. Эффект всегда был потрясающий – когда человек явно ждет, что его отругают за проступок и готовится к бою, а этого вдруг не происходит, он переполняется благодарностью за то, что с ним так корректно обошлись и дает себе честное слово больше никогда не повторять такого.

Это был ее самый любимый прием взаимодействия. Работал всегда на сто процентов. Он был очень тяжелый, так как эмоции приходилось жестко контролировать, но зато очень эффективный. Один раз сдержавшись, можно было навсегда забыть о неприятностях с этой стороны.

Все гениально просто. Именно по этой причине, много лет назад, стоя перед развилкой дорог «добро» и «зло», она твердо ступила на дорогу «добро», предварительно просчитав, что эта дорога длиннее, но она сто процентов всегда и без сбоев будет делать ее счастливой.

– Так что, Разноцветный, я не злая. Я продуманная, – закончила она свои размышления, глядя, как он уходит и садится, завершив свой рассказ.

Ей было интересно послушать, хотя половину не понимала, но общую суть ухватила – у него был браслет и он был ему очень дорог. Наверное, недавно подарили, и он решил ей похвастаться.

Яркая вспышка воспоминаний внезапно осветила сознание:

«– Мама, посмотри, какие новые сережки я себе купила! – возбужденно говорила она, забегая в просторную и светлую комнату.

– А, Боже! Сколько их уже у тебя? Ты их солить собираешься? И опять не золотые, да? – улыбаясь, ответила пожилая женщина, сидя на мини-диване возле окна, оставляя очередной цветной крестик на ткани, на которой широко раскинул крылья огромный голубь над мужчиной с ребенком.

– Ты ничего не понимаешь. Твое золото абсолютно не подчеркивает мою индивидуальность и не помогает создать задуманный мной образ. Вот! Это к серому платью. Посмотри, какие красивые! – продолжала она, протягивая изящные серые блестящие капельки, в форме ягоды с листком усыпанным стразами, с темно серым блестящим напылением. – Давай, бросай свою вышивку и быстро смотри на мои сережки. – Нетерпеливо пританцовывала она возле женщины.

– Да, да, уже смотрю, – покорно вздохнув, ответила женщина, беря в руки серьги. – Ты смотри-ка. Действительно, хорошенькие. Я, конечно, все равно не согласна, что ты тратишься на дешевую бижутерию, но к твоему серому платью они и, правда, хорошо подойдут.