Сергей Коротков - О возвращении забыть

Фигуры негров снесло невидимой струёй, послышались крики, вопли и ответные выстрелы наугад. Пока наугад!

Стас ощутил непонятную радость, эйфорию и прилив сил. Оружие стреляло и даже убивало — не клинило, не выскальзывало и не таяло в руках, как иногда в ужасных снах после ночной засидки у компа в шутерах.

Он снова начал палить по кустам, выцеливая врага.

— С боевым крещением, пацан! — прошептал Корсар, занимая позицию за старым термитником, примкнувшим к изгибу канавы.

Недалеко строчил пулемёт пенсионера-погранца, отчего становилось легче и веселее на душе. Жив, бьётся ещё!

Свистнуть Корсар не успел — Стас мчался к нему со всех ног. "На змею не наступил бы, спринтер, ёп!".

Корсар окликом подозвал напарника. Тот плюхнулся рядом, едва унимая дрожь.

— Я… Я… они… я их…

— Понял, понял, так держать, боец! Молодец! А щас дуй вон к тем камням. За ним должна быть речка. Смотри, Витька не завали с девками! Увидишь их, скажи, пусть шагают дальше по плану. К морю. Пошёл.

Корсар подтолкнул парня и дождался, когда тот скроется за высокой травой. Прижал приклад автомата к плечу в упор, опустил прибор ночного видения со лба на глаза.

"Ага! Вижу вас, партизаны хреновы! Что ж вам неймётся?"

Стас плюхнулся за стволом кедра, прерывисто дыша и хаотично гоняя мысли в голове. Волосы под сбившейся банданой вспотели, спина взмокла, ноги чесались, ладони тоже. Услышав выстрелы Корсара, он вспомнил указания командира про Витька и женщин и огляделся. Никого. Спохватился — патронов в винтовке не было. Лихорадочно стал рвать карман, вынимая новый магазин. Предпоследний. "Говорил, говорил же ему, зачем рюкзак бросать на!"

Стас заторопился, вздрагивая от канонады перестрелки рядом, еле-еле вставил обойму, проверил рукой затворную раму и перевернулся на живот. Уф-ф.

Корсар не спешил сменяться с позиции, постреливая одиночными и пару раз ухнув из подствольника.

Где-то за кромкой деревьев, ну, метров триста минимум, стуканула очередь из РПД, затем секунд через десять — хлопок и взрыв от РПГ-7.

Стасу тоже стало спокойнее и приятнее от мысли, что дядька Егор жив и мочит этих обезьянок так же, как они с Корсаром. Он даже улыбнулся пыльным строгим лицом. "Эх, выбраться бы отсюда на лайнер — и домой на! А там от зависти все лопнут в сети после моих рассказов на!"

Стас дёрнулся, испугавшись возникшей фигуры Корсара. Тот шагал спокойно и непринуждённо, закинув автомат на шею, ПНВ на лбу, шаг уверенный и твёрдый.

Парень аж опешил, но встал и поприветствовал командира. Вместе они направились в сторону Петровича и очередного взрыва ручной гранаты. Корсар ёмко и чётко ответил на немой вопрос напарника:

— Положил на всех на! Пошли, поможем Петровичу!

Кажется, начинало светать, когда Витёк и толпа заложниц дошли до полосы дюн и, увязая по щиколотку в песке, побрели на верхнюю точку холма.

Вскоре они достигли катеров и Василия, который не раз уже приложился к фляжке с ромом, побеждая холод от ветра с моря и дрожь от неизвестности и страха. Толку-то, что Александр показал ему заранее, как управляться со станковым пулемётом на треноге, Василий всё равно пугливо и тоскливо ютился на корме глиссера, слушая шум прибоя, завывание ветра в дюнах и стук своего сердца под тельником.

Приход Виктора, да ещё с женбатом и тяжёлыми сумками, в которых угадывались обещанные командиром сокровища пиратов, внезапно развеселил матроса и сподвигнул к болтовне и куче вопросов.

Витёк неохотно отвечал, помогая женщинам наводить порядок, принуждал Василия к помощи, размещая груз и заложниц на обоих катерах.

И ежеминутно поглядывал в сторону джунглей. Где-то там идёт бой отважных ребят со злыми бандитами. А он, Виктор Пузырёв, тут с бабами возится и слушает нетрезвую скороговорку матроса Василия.

Но Виктор знал, что такое приказ! И чтил советы старших. Поэтому, чтобы не обосраться напоследок после удачной операции, нужно ждать и приготовиться к, возможно, спешному отплытию. И Витёк рьяно взялся за подготовку плавсредств и людей к отходу.

…Петровича застали в позе "зю", смахивающим кровь с головы и меняющим последний барабан в РПД. Он в пылу боя даже перестал обращать внимание на тыл, на отползающего прочь Помпея, на покоцанное осколками камня лицо. Горячность боя унесла мужика в пылкую нирвану, где забываешь, кто ты, что ты и зачем здесь. Он настолько посвятил себя обороне и уничтожению врага, что появившиеся друзья заставили его нехило напугаться и матюгнуться.

— Красавец, отец! — Корсар прилёг метрах в двух, мигом вступая в перестрелку и оценивая ситуацию. Стас плюхнулся рядом, также с ходу вникая в обстановку.

— Уф-ф, братцы, увлёкся я чё-то! — Петрович пустил очередь куда-то влево и прильнул к поверхности скального выступа. — Жарковато было, но справился! С десяток их осталось. Вроде присмирели, а то пёрли как наркоманы афганские!

— Вижу, вижу, Петрович! Молодец! — Корсар дал короткую. — Помпея чуть не прошляпил только. Вона он корчится, за Стасом!

— А-а, ёшкин кот! Забыл опосля про уголька этого, каюсь! — погранец лёг на спину, утирая лицо. — Всю морду побило крошкой. Да картечиной, похоже, цепануло башку седую.

— Ниче, батя, до свадьбы заживёт! Гы-ы! — осклабился Корсар, саданув из ГП-25. — Не видел наших?

— Нормалёк наши, прошли давно уже! Правее в зелёнку ушли. Сумку забрали да дёрнули, куда, видимо, ты велел. Мы что, когда, куда?

— А ху… валяться, валим отсюда! Помпея забираем. Стволы пустые бросай. РПГ добей последний… вон там, у реки, движуха наметилась мелкая!

— Есть, командир! Сделаем.

Егор Петрович выпустил последнюю длинную очередь из РПД, отбросил пулемёт, взял РПГ, поводя им влево.

— Стас, прикрываешь, пока мы до плёса того бежим, — Корсар отполз назад и встал, собирая вещи и оружие, — токо не увлекайся, как Егор Петрович!

— Лады, командир! Есть на, — Стас приник к винтовке.

— Налегке оставляем, бей короткими. Эй, Помпеюшка?!

Его слова прервал выстрел гранатомёта и одобрительный мат Петровича. Видно, в цель!

— Уходим. По коням!

Водрузив на себя рюкзаки и стрелковое оружие, подняв за шиворот пленного, корсары забросили в реку со скалы РПГ-7 и пулемет и мелкими шажками спустились на землю. Через минуту их фигуры растаяли в ночи.

Внезапно вынырнувшая луна серебряным блеском осветила окрестности. Отливая синевой от редких облаков, она придала джунглям, реке и камням свинцовый оттенок, снова обозначив вдалеке силуэты уходящих людей.

Стас вздохнул, решив протянуть ещё минуты три, и обернулся к деревне. Точнее, к тому, что от неё осталось.

Пол-лагеря сгорело и ещё дымило, иногда пуская всполохи пожара. Фонари побиты, дизель-генератор уничтожен, склады ликвидированы. Две трети населения погибли либо ползали ошалело ранеными.