Виктор Ночкин - Хозяева руин

Против этого Мак устоять не мог. Он осторожно приблизился к девушке, аккуратно сделал небольшой глоток и промямлил:

– Ну, это… Храни вас Лес, что ли? Пойду я.

– Ступай, – согласился Швед. – И мы здесь не будем торчать. Уберемся, пока тихо.

Мак пятился с десяток шагов. Ему явно хотелось что-то еще сказать, поблагодарить за то, что сдержали слово – такого от нечестивцев он не ждал. Но нужные слова парень так и не смог подобрать, поэтому махнул рукой, развернулся и побрел к темной стене Леса.

– Не пойдет такой с нами, – глядя ему в спину, пробурчал Швед. – Для него без Леса теперь жизни нет. Промытые мозги, чего ж тут сказать! Для него Имир, то есть Лес – больше, чем бог… Он для Мака и жизнь, и смерть, и все, что только можно представить. И то, чего представить нельзя – тоже… Мак уже не человек.

– Зря ты так, – возразил Алекс, – в нем еще можно найти человеческое… вы же видите: когда рядом нет старейшин, молодые как бы просыпаются, начинают своими мозгами ворочать. Такого бы вытащить из Края, чтобы пожил немного среди людей…

– Каких людей? В Черном Рынке? Думаешь, они намного лучше? Или Армия Возрождения?

– Зато мы лучше! – все так же радостно заявила Яна. – А кто лучший, у того все закончится удачно! И живы остались, и с добычей! Швед, покажи эту колбу, а? С вирусом для Леса? Я как ее увижу, то сразу так хорошо на душе становится… это ж какие деньги за нее можно взять! Какие деньжищи!.. Как представлю себе…

– А я бы ее никому не отдавал, – задумчиво произнес Алекс. – Кто знает, к чему это приведет? Безумный Лес не лучше обычного. В чем-то, наверное, хуже. Нет, это опасно.

Швед вытащил на свет сверток с ампулой фитовируса и лабораторной тетрадкой. Для удобства он примотал колбу к тетради, получился компактный пакет.

– Ты прав, Леха, конечно, прав. Армейцам это точно не должно достаться. Если они смогут воспроизвести формулу и технологию изготовления, то обязательно пустят в ход. А чем это кончится? Ничем хорошим.

Пока они болтали, Мак уже добрел к самой опушке. Из тени, густо залегшей у подножия деревьев, выскользнула темная фигура. Алексу померещилось, будто это удлинилась тень Леса, но тени живыми не бывают. И тени не размахивают ножами. Мак и пискнуть не успел – пришелец сграбастал его и приставил к горлу нож.

– Эй, вы! – крикнул он. – Препарат сюда, живо! Или конец вашему приятелю! Стволы, колбу и прочее на землю, сами на три шага назад! Ну, живо!

Голос показался Алексу знакомым. Еще мгновение – и он едва не ахнул, узнав Щелокова! Но узнать его оказалось непросто, выглядел офицер жутко. В изодранном снаряжении, покрытом коркой спекшейся грязи и крови, увешанный гибкими зелеными побегами. Причем казалось, что эти отростки впились в него, словно пиявки. Один болтался на щеке, пронзив кожу, и это место заметно опухло, из-за чего лицо Щелокова казалось странно перекошенным, изменившимся. Он и раньше был неприятным типом, а уж сейчас и вовсе страшилище.

Как он выбрался из подземелья? Как выжил один в Лесу? Как сумел добраться к опушке? Это само по себе было невероятно, но, похоже, пережитые опасности повредили его мозги. Взгляд армейца был совершенно безумным, и руки дрожали так, что Алекс испугался: одно движение – и он перережет горло Маку, даже не желая того. Хотя нет. Почему не желая? Он хочет убить всех, уничтожить, истребить – Алекс ясно читал это желание в безумном взгляде армейца. Там была лишь жажда убивать. Щелоков убил бы и Лес, если бы мог. Но одному человеку, даже одержимому, такое не под силу.

И все же армеец был опасен – не сам по себе, а потому что являлся частью гигантского организма Армии Возрождения. Тысячи таких одержимых, тысячи жестоких целеустремленных исполнителей единой воли, они могли бы многое! А если им в руки попадет оружие, которое многократно увеличит их силу… и такое оружие разрабатывалось в лабораториях «Вектора». История снова повторялась – Алекс прикоснулся к той же самой тайне из прошлого, которая объединила их со Шведом. Прежняя опасность возвратилась, и сейчас в ее руке был нож, приставленный к горлу Мака. Удастся ли ученым Армии Возрождения снова создать вирус, если им достанется образец? Но если не отдать Щелокову злосчастную колбу, Мак умрет, и это уже наверняка…

И краевец тоже это понял. Он замер, боясь даже чуть-чуть шевельнуться. Лезвие ножа уже оцарапало его горло, на гладкой стали показались красные капли. Заходящее солнце играло багровыми искорками на клинке, отражалось в глазах Мака… Паренек шмыгнул носом, из глаза по грязной щеке медленно покатилась слеза. «А ведь он совсем еще сопляк, – подумал Алекс. – И шестнадцати, наверное, не исполнилось».

– Отдай ему, Швед, – попросил Алекс. – Отдай, и пусть проваливает.

Швед по-прежнему держал сверток в руке перед собой, и красные закатные лучи играли на стекле, казалось, что в колбе плещется кровь. Правая рука Шведа опустилась, автомат брякнулся на землю. Алекс тоже бросил оружие в траву.

– Хорошо, отдам, – медленно произнес отшельник. – Слышишь, Щелоков, а что ты будешь делать с фитовирусом? Ведь не дойдешь до своих, вот какая штука.

– Дойду! – прохрипел офицер. – Я дойду! Приказ должен быть исполнен! А потом… мы повторим этот препарат, и тогда сотни, нет – тысячи бойцов придут сюда! Мы уничтожим заразу, которой атаковал нас враг! Мы снова вступим в бой! До победы! До конца! Могучим ударом! Вы все увидите… Тогда все увидят…

– Ладно, убирай нож и держи стекляшку.

– И остальное тоже!

– И остальное. А если попробуешь парня прирезать, я успею автомат поднять. Не сомневайся.

Яна громко вздохнула. Ее надежда на горы золота, блеснув напоследок красным отсветом в закатных лучах, описала дугу в полете. Щелоков отшвырнул краевца, уронил нож и поймал связку материалов. В другой руке тут же возник пистолет.

– Эй, – возмущенно пискнула Яна, – это же мой «вальтер»!

Щелоков усмехнулся. Ствол «вальтера» ходил вправо и влево, поочередно задерживаясь в направлении каждого из троицы. Остановился на Яне.

– Не вздумай, – спокойно заявил Швед, – я все равно успею «калаш» схватить.

– И что, прикончишь меня первым же выстрелом? – Щелоков, стискивая в кулаке добычу, широко улыбался. Он точно слетел с катушек, теперь это было даже слишком очевидно.

– Если тебе повезет, то прикончу первым. Но таким гадам, как ты, обычно не везет, и они помирают долго и мучительно.

Дуло пистолета сместилось в сторону Шведа. Даже на поврежденный рассудок армейца спокойный тон отшельника подействовал.

– Ладно, – прохрипел офицер, – не сейчас. С тобой мы решим не сейчас…

Он попятился, но успел сделать лишь два шага. Проскрежетал рев, похожий на звук трущихся друг о друга ржавых железок, и Лес выплеснул огромную смазанную тень. Челюсти с ослепительно-белыми клыками сомкнулись на кулаке Щелокова, в котором была зажата колба, красный свет мгновенно погас, капитан полетел на землю, воя от боли. Из обрубка руки хлестнула кровь.