Евгений Щепетнов - Колян. Дилогия (СИ)

— Мы хотим, чтобы вы вернули нам нашу собственность. Мы согласны, чтобы то, что вы вывезли из арсенала, осталось у вас, но остальное — наше. Мы первые его взяли. В общем, это наш арсенал! — выпалил старший.

Николай жёстко посмотрел на него:

— Ваш? Ну попробуйте его тогда взять… Уже пробовали, да? И? Ещё хотите? Не с того начинаете, господа. Арсенал теперь наш и нашим останется. Отнимать его не советую. Мы ведь ответим, а потом мы пойдём к вам и перебьём вас прямо в домах. Да–да, мы знаем, где вы обитаете. И народа у вас не так много. На каждого найдется по пуле, — он усмехнулся, отхлебнул чая и отправил в рот ложечку с прозрачным тягучим мёдом. — В общем, передайте вашему президенту, что мы готовы жить с ним в мире, если не будет нападений и провокаций. Мы готовы торговать, у нас есть свои деньги, налажено производство некоторых видов товаров. Если будет хотя бы попытка нападения с вашей стороны, мы посчитаем это за объявление войны и придём выкуривать вас из вашего муравейника. Вам всё понятно? Что же касается арсенала — вы бы его всё равно не удержали и его обратили бы против нас. А нам не нужна угроза под боком. Вы некомпетентны в отношении военных действий, что вы уже доказали. Лучше будьте с нами в союзе, а не воюйте. Иначе пожалеете.

Колян улыбнулся нарочито радушно:

— А пока располагайтесь. Попейте чайку — мы мирным гостям рады…

Он встал с места и пошёл прочь из зала. Голова его лихорадочно работала. Угрожать, что они выкурят врагов из дома, было, конечно, круто, но вот воевать в полную силу он позволить своим ребятам не может — и так при захвате арсенала положили почти сотню лучших бойцов, не хватало ещё пролить крови. Лучше худой мир, чем добрая ссора.

«Но арсенал они фиг получат, — сплюнул он под ноги. — Застращать их надо. Ну а коли их президент, этот пумпон, захочет переговоры вести — пусть приезжает сюда».

Гости уехали, пообещав вернуться с ответом через неделю.

Закон № 25

Любой человек, совершивший покушение на Атамана или своего командира, будет караться смертью.

Дозорные доложили о прибытии «делегации». Предложение послов было в следующем: в ста километрах от Арсенала есть место под названием Гиблая балка. Там протекает ручей, рядом — поле и луг. В Гиблой балке через пять дней и должны были встретиться договаривающиеся стороны.

Николай созвал своих соратников, чтобы узнать, что они все думают о предстоящем разговоре.

— Господа! Предстоят важные переговоры. Мне ли говорить вам, что полномасштабная война нам не нужна, мы ещё не готовы к ней — мало обученных людей, тем более что мы ещё не оправились после захвата Арсенала. Удержать наши позиции мы можем, без сомнения, но в случае войны нам предстоит свернуть планы по расширению территории, по освоению новых полей. Нашим уделом будут лишь постоянные нападения, стычки, засады. Но и уступить им мы не можем. Я уверен, что там нас ждет засада. С точки зрения войны это очень элегантно — перерезать нас, а потом уже диктовать свои условия оставшимся. Дело осложняется тем, что они знают, что мы из себя представляем, а нашей разведки нет в их городе. Дима, это твоя вина. Надо было заслать к ним людей.

— Виноват, Атаман. Пока мы нашли их город, пока его осматривали…

— Пока вы осматривали, они уже засланных казачков к нам закинули! Выказали мы себя полными лохами. Впрочем, это может и к лучшему. Есть у меня один план. Раз они считают нас лохами, солдафонами…

* * *

Жарко…

Николай привалился к стволу берёзы на опушке леса и, сорвав травинку, засунул её между зубов — проклятая курица была такой жилистой, что ее скорее можно было отнести по виду не к курам, а к страусам.

«Бегают куры много, — с досадой подумал он. — Вот и мышцы подкачали. Нет бы чинно клевать всякую дрянь по двору, так они носятся как сумасшедшие…»

Рядом с ним в разных позах лениво раскинулись остальные казаки, пообедавшие из взятых с собой запасов. Спиртное было на выездах под запретом, но квасу у всех хватало, и они лениво потягивали его из пластиковых бутылок.

«Когда человечество исчезнет с лица Земли, пластиковые бутылки ещё тысячелетиями будут находить какие‑нибудь разумные белки», — проскользнула мысль в голове Николая и утонула в мареве горячего влажного дня. Михаила и Димана он не взял с собой — Михаил нужен был на хозяйстве, а Диман в случае чего был только обузой — с его одной рукой. Хотя он ожесточённо доказывал, что без его участия никак не возможно, Колян оставил его за старшего.

Они ожидали прибытия той стороны уже два часа. Согласно договорённости, количество спутников Николая не превышало десять человек. Наконец, казаки услышали голоса и к опушке подъехали люди из Нового Владимира (так назывался их город). Они спешились, подошли к группе Николая и старший, тот, что приезжал на переговоры, объявил:

— Приветствую. Вот наш президент, звать его Владимир Борисович, он хочет с вами обсудить условия сотрудничества и мирного сосуществования.

— Приветствую. Я Николай. Я готов выслушать ваши претензии к нам — как сказал ваш человек, таковые имеются — и готов к сотрудничеству. Излагайте пока, а мы послушаем. Да вы садитесь, в ногах правды нет, как говорили наши умные предки…

— Требования всё те же — вы уходите из Арсенала, оставляете всё оружие и снаряжение, что там есть… То, что успели взять, ваше, мы воевать за это не станем, но арсенал не ваш и потому вы должны уйти.

— Не наш? — изумился Колян. — А чей? Он так же ваш, как и наш! Вы всю жизнь прожили в арсенале? Вы его купили? Вы каким образом приобрели на него права?

«Президент» побагровел. Ему очень не понравились слова Николая:

— Вам‑то какая разница, как мы приобрели на него права?! Вы пришли, поубивали наших людей, забрали нашу собственность, теперь ещё рассуждаете!

Николай, заметно было, забавлялся беседой. Он с ухмылкой спросил:

— А вы кого выбили из арсенала? Солдатёшек? Или кого? Арсенал изначально вам не принадлежал, с этим‑то вы согласитесь, надеюсь. Вы не смогли его удержать, теперь причитаете… В общем, я уже сказал вашим — арсенал наш и нашим останется, хотите его вернуть — придётся биться за него, и я вас заверяю — вы ляжете все, но туда не войдёте. Верите?

— Переговоры зашли в тупик, как я понимаю, — «президент», небольшого роста мужичок с холёными розовыми щеками, впился в Николая маленькими хитрыми глазками. — Тогда вы не оставляете мне ничего иного, как прибегнуть к последнему и главному аргументу.

Он достал свисток и громко свистнул в него пронзительной громкой трелью. Со стороны леса выскочило несколько десятков человек, вооружённых автоматами. Казаки вскочили на ноги, но под десятками прицелов замерли. Николай тихо сказал: