Олег Синицын - Магма

Теперь стали заметны изъяны. Там в углу, под самым потолком, облупилась краска на стене. Левее почти невидимая трещина, уходящая под рыжий плинтус. Изъяны все-таки есть.

Почему-то кружилась голова, а глаза не могли долго смотреть в одну точку. Нужно подняться. Хватит лежать. Ему нужно в Гималаи. Но сначала требуется достать деньги.

Женя попытался встать и не смог. Его тело было крепко сковано смирительной рубашкой. Кузнецов диким взглядом рассматривал узлы затянутых рукавов и ремни на своей груди. Что произошло?

Воспоминания болью вернулись к нему. Кабинет Воздвиженского. Облако табачного дыма. Кузнецов пытается рассказать этим людям, лишенным фантазии, о своем открытии.

Ему трудно дышать.

Дым. Кругом дым.

Кажется, Кузнецов пытался задушить банкира. Тот не верил в исповедь Евгения. Болван, сидящий на деньгах. Женя в шаге от контакта с иной цивилизацией, а этот болван не верит ему.

Открылась дверь. Как Женя не заметил ее. Дверь сливалась со стеной, поэтому была незаметна. А может, оттого, что у Кузнецова по-прежнему кружилась голова.

Вошедший доктор в белом халате и белой шапочке держал в зубах мундштук без сигареты. Ему было лет пятьдесят. Взгляд доктора лучился дружелюбием.

– Голубчик мой, как чувствуете себя? Женя напряженно смотрел на доктора:

– Где я, доктор? Я по-прежнему в институте?

– В институте, голубчик мой, в институте! В хорошем институте.

– В институте имени Шмидта? – уточнил Кузнецов.

– В институте имени Гагарина и Наполеона, – с улыбкой ответил доктор.

Женя устало закрыл глаза. Его поместили в психушку! Невероятно! У него всего неделя, чтобы предотвратить землетрясение, а его поместили в психушку! Кто вызвал санитаров? Воздвиженский? Или представитель «Юнион Трейд»? Какая теперь разница!

– Доктор, у меня все кружится перед глазами, – пожаловался Кузнецов.

Доктор присел рядом на стул.

– Это мы вам, голубчик мой, укол седуксенчика сделали. На всякий случай, чтобы вы себя спокойнее чувствовали

– Я очень спокоен! – воскликнул Кузнецов.

– Я вижу! – ответил доктор. Он достал из кармана блокнот, языком передвинул мундштук в другой уголок рта. – Вы, голубчик мой, интересные вещи рассказывали в бреду

– Да? – совсем не удивился Кузнецов.

– Я зачитаю, с вашего позволения. – Доктор достал из кармана очки, нб надевая их, приблизил к строчкам в блокноте, словно увеличительное стекло, и начал читать.

– "Цивилизация кремнийорганических людей, живущих в магме на ядре Земли" Еще цитата: «Нужно спасти людей, иначе – землетрясение». «Десять тысяч долларов, чтобы вступить в контакт». «Через семь дней в Гималаях делать будет нечего».

– Это я говорил?

– Когда бредили. Я задам несколько вопросов, вы не возражаете? Мне интересно. Кузнецов устало кивнул.

– В общих словах мне передали ваш рассказ в институте. Значит, вы утверждаете, что в мантии Земли живут люди?

– Разумная метакремниевая жизнь.

– Понятно-понятно. А почему их нужно спасти, а иначе произойдет землетрясение?

– Спасти нужно не их. Эти люди предсказали землетрясение на поверхности Земли. Может подвергнуться разрушению огромная территория, заселенная людьми, то есть нами.

– Предсказали?

– Четыре тысячи лет назад.

– А как можно предсказать землетрясение за четыре тысячи лет?

– Они живут под землей, в мантии. Они видят движение континентов. Они знают, как воздействуют на континенты магмовые потоки.

– Логично. То есть живут под землей и оттуда им все видно. Так?

– Так, – недовольно ответил Кузнецов.

– А с кем нужно вступить в контакт, чтобы получить десять тысяч долларов?

– Деньги нужны на экспедицию в Гималаи. После этой экспедиции появится возможность вступить в контакт с подземными людьми. Доктор, я не сумасшедший. Мне нужно как можно быстрее выбраться отсюда, чтобы снарядить экспедицию в Гималаи. Я достану предсказание и узнаю место, где произойдет землетрясение! Осталось всего семь дней. Поймите!

– Хорошо. – Доктор посмотрел свои записи, мундштук в его губах заходил вверх-вниз. – А может, будет лучше, голубчик мой, если подземные люди сами вступят в контакт и расскажут, где произойдет землетрясение? Тогда не нужно будет отправлять экспедицию в Гималаи. И десять тысяч долларов не понадобятся. Логично?

Женя задумался:

– Такой вариант возможен. Но они почему-то не вступают в контакт сейчас.

– А почему они ждали четыре тысячи лет? Почему за этот период времени они не вступали в контакт?

– Я не знаю... Быть может, Мдраг препятствовал.

– Мдраг?

– Подземный человек, живущий на поверхности.

– А почему он не вступил с вами в контакт?

– Он, видимо, против тех, которые под землей.

– По-вашему, голубчик, выходит, что они живут и под землей, и на земле. То есть – среди нас? А как они выглядят?

– Мдраг может превратиться в любого человека! Его невозможно отличить от нормальных людей.

– Значит, они ходят среди нас в облике нормальных людей, – произнес доктор.

– Я знаю о существовании только одного – Мдрага. Но я убил его.

– Вот даже как! – сдержанно удивился доктор. – Вы бы и вступили с ним в контакт. Узнали бы, где произойдет землетрясение. Вместо этого вы убили его! Это вы, голубчик мой, погорячились!

– Мдраг тоже искал пещеру в Гималаях... Доктор! – взмолился Кузнецов. – Выпустите меня.

Доктор заканчивал делать записи в блокнот:

– Вот что, голубчик мой! Мы вас обследуем недельку-другую. Подлечим. И тогда в контакт вам вступать не придется, и землетрясение не произойдет.

Женя начал ерзать, пытаясь вырваться из смирительной рубашки.

– Не волнуйтесь, рубашку мы снимем... Позже.

– Доктор, мне нужно позвонить! Мне полагается один телефонный звонок.

– Это вы, голубчик, американских сериалов насмотрелись?

– Мне нужно позвонить, попросить помощи.

– Куда вы хотите позвонить?

– Мне нужно позвонить в Америку.

– Извините, голубчик. Сегодня у нас канал связи с Америкой закрыт. На Марс вот можно позвонить, а в Америку – никак...

Смирительную рубашку сняли утром следующего дня. Сначала медсестра с неброской внешностью сделала Кузнецову укол. Когда он уснул, пришли два санитара и аккуратно «раздели» спящего Кузнецова. Проснулся Евгений свободным. Правда, сам он таковым себя не считал. С него всего лишь сняли смирительную рубашку. Возможности покинуть «институт Гагарина и Наполеона» он все равно был лишен.

Практически все время Кузнецов лежал в постели, а по нужде ходил в утку. От уколов не было желания ни двигаться, ни вставать, ни ходить по комнате, ни даже думать. Он лениво валялся в постели, а приносившая обед медсестра кормила его с ложечки. Правда, однажды он поинтересовался у сестры, какое сегодня число. – Семнадцатое июля, голубчик.