Олег Дивов - Призрачный мир: сборник фантастики

Жду и надеюсь, что прошлый окажется последним…

Почему они так хотят детей?

Ведь они же давали подписку, каждый из них!

Аристократа нельзя подвергнуть принудительной стерилизации, но настоящий джентльмен никогда не нарушит данного слова, так что подписка гарантирует… должна гарантировать. Так почему же год за годом все повторяется снова и снова? И кто-то снова и снова решает, что законы писаны не для него.

Не часто, максимум раза три за год, ну — четыре, но — год за годом…

И мобильные телеграфы нескольких отставников, таких же невзрачных осколков минувшей войны, как и ваш покорный слуга, отстучат кодовую фразу, которую я опознаю с первых же тактов, хотя вообще-то не слишком хорошо воспринимаю телеграфные сообщения на слух.

Это было уже под конец Великой войны, еще один секретный проект Ее Величества, о котором я не имею права распространяться. Программируемые генетические изменения. Успешное совершенствование человеческой природы. Новые люди нового времени…

Проект закрыли сразу же, как только стало понятно, что будет рождаться у этих новых людей в третьем-четвертом поколении. Но к тому времени испытания уже вошли в финальную стадию — на добровольцах…

Хорошо еще, что никто из Измененных (Подконтрольных, как мы их называем) не может прожить вдали от Пекла, и потому до сих пор не покинул пределов Лондона. Можно даже сказать, что Кайзер оказал нам услугу, уронив на город две атомные бомбы. Чья огненная начинка прожигает себе путь к центру Земли, щедро делясь энергией, как видимой, так и невидимой. Новые люди оказались наиболее чувствительны к невидимой энергии — именно поэтому эксперименты в других местах не увенчались успехом и поэтому же Подконтрольным нет жизни нигде, кроме Лондона.

Но они все равно пытаются.

И гибнут.

А еще они пытаются прятаться — меняют внешность и имена, скрываются, переезжают… и рожают детей — если им кажется, что спрятались они достаточно надежно. А потом я дожидаюсь сигнала, и приходится… не хочу, но приходится, я ведь тоже давал подписку, и, в отличие от них, я понимаю, что закон есть закон. И для чего он нужен, я понимаю тоже.

Как они могут?

Ведь они же видели материалы, когда давали подписку! Ведь они же знают… И при этом — снова и снова… Хорошо, что с каждым годом работы все меньше. Может, сказались публичные казни. Или же просто падает число самих Подконтрольных. Их ведь было не так уж и много, тех добровольцев. Меня это не особо волнует. Меня волнует другое.

Почему они так хотят детей, что заставляют меня все время ждать сигнала?

Впрочем, и это уже не особо.

Проклятая статья, разбередила…

Надеюсь, завтра я снова сумею забыть…

В хрониках о знаменитом сыщике Шерлоке Холмсе, которого я имею честь называть своим другом, эта история стоит особняком. К тому имеется множество обстоятельств. Во-первых, дело, о котором я намерен сейчас рассказать, стало последним из тех, которыми занимался Холмс, прежде чем уйти на покой и заняться пчеловодством в Суссексе. Кроме того, речь пойдет о людях, столь известных в лондонских научных кругах, что просто ввиду элементарной деликатности я должен воздержаться от того, чтобы предать события огласке — во всяком случае, до лучших времен. Наконец, описываемые события настолько невероятны и загадочны, что неискушенный читатель вполне может усомниться в правдивости рассказчика, а это отнюдь не поспособствует моей репутации, до сих пор, скажу без ложной гордости, безупречной.

Я был вызван к одному из моих пациентов посреди ночи, случай оказался достаточно сложным, и к утру я чувствовал себя несколько утомленным. Усталость, однако, не помешала вспомнить, что дом моего пациента находится буквально в двух шагах от Бейкер-стрит. А это соседство уже совершенно естественным образом пробудило мысль навестить моего друга Шерлока Холмса, с которым мы не виделись уже довольно-таки долгое время. Подкрепившись чашечкой горячего кофе и пудингом, я не мешкая отправился к нему.

— А, вот и вы, Ватсон. — Холмс приветствовал меня так, словно мы расстались вчера. — Присаживайтесь, сигары на обычном месте…

— В турецкой туфле?

— Вижу, ваша память не притупилась. Что ж, закуривайте — а я, пожалуй, тем временем разожгу камин.

Под навевающее уют потрескивание углей мы предались воспоминаниям, и я спохватился, лишь когда уже пробило двенадцать. Поднявшись, я собрался было откланяться, но в этот момент зазвенел дверной колокольчик.

— К вам посетитель, мистер Холмс, — донесся до нас голос миссис Хадсон.

— Все как в старые добрые времена, — задумчиво произнес Холмс. — С той лишь разницей, что я охладел к расследованию преступлений, да и мой верный помощник Ватсон больше мне не ассистирует. Что ж… — Глаза Холмса внезапно блеснули. — Скажите, Ватсон, верите ли вы в неслучайность совпадений или, если угодно, в судьбу?

Я удивился. Склонность к фатализму Холмс проявлял разве что в самом начале нашего знакомства.

— Затрудняюсь ответить. Однако позвольте осведомиться: с каких пор вас снова начали интересовать подобные вопросы?

— С недавних. — Шерлок Холмс поднялся и направился к входной двери. — А именно — с сегодняшнего полудня. Знаете, Ватсон, я приму этого человека. Представьте, я отказывал посетителям почти полтора года, и мало-помалу люди перестали ко мне обращаться. Но вот извольте: новый клиент приходит в тот же самый день, что и мой друг Ватсон, которого я не видел целых пятьсот тридцать восемь суток…

Меня всегда поражала поистине уникальная способность Холмса оперировать с единицами измерения. Готов поспорить, что спроси я его, сколько времени мы не виделись в секундах, он выдал бы точный ответ через каких-нибудь пару мгновений.

Посетитель был человеком среднего роста, с каштановыми волосами и слегка неправильными чертами лица. Пору молодости он уже миновал, но это можно было понять, лишь внимательно присмотревшись: во всяком случае, на его атлетическом телосложении это не сказалось. Глаза характерного для ирландцев голубого цвета светились честностью и прямотой. Не будет преувеличением сказать, что гость наш был встревожен, хотя и пытался держаться ровно.

— Мне известно, сэр, что с некоторых пор вы перестали заниматься расследованиями, — усевшись наконец в кресло спиной к камину, сказал визитер. — И я, конечно же, не рискнул бы к вам обратиться, не случись дело чрезвычайной для меня важности.

Молодой человек (я, по первому впечатлению, мысленно продолжал называть его именно так) умолк и замер в ожидании ответа.

— Что ж… — Холмс потянулся в кресле. — Для начала разрешите представить моего друга и коллегу доктора Ватсона. Это человек, при котором можно говорить все. Незадолго до вашего прихода мы с Ватсоном как раз обсуждали некоторые вопросы, связанные со случайными совпадениями. Я утверждал, что, возможно, ваш визит… Впрочем, неважно. Итак, я готов выслушать, какая загадка привела вас, журналиста, ко мне.