Алексей Волков - Кремль 2222. Преображенская площадь

Ударил свинцом пулемет. Денис краем глаза видел, как ходит взад и вперед затвор, как отлетают в сторону, крутясь в полете, стреляные гильзы, как вылезает из приемника лента. По стае словно прошлась смертоносная коса. Пули пронзали тела, животные падали в кувырке, некоторые отчаянно визжали от боли, а в промежутках между хищниками вставали взбитые свинцом фонтанчики земли.

Автомат тоже не дремал, вносил свою лепту в процесс массового убийства. В грохоте очередей потонул одиночный выстрел штуцера. Дружинник еще успел разрядить арбалет и лишь затем взялся за клинок правой рукой; в левой удобно поместился пистолет.

Страшно не было. Боевой азарт заслонил все, и хотелось рубить, пронзать, топтать, руками разрывать зверей на части. Не зря Денис был прирожденным воином во многих поколениях. Бой – это радость, невероятное счастье, когда все прочее отступает на второй план.

До рукопашки не дошло. Ярость разбилась о смерть; ожидание боли не заставило развернуться, набранная скорость не позволяла быстро затормозить и рвануть назад, – но хищники чуть изменили направление движения и вместо лобового удара двумя потоками пронеслись мимо людей. Невозможно переть прямо на летящий свинец и смотреть, как он с легкостью прошивает тела соседям слева и справа.

Лишь какой-то одинокий крысопес чуть не налетел на группу, но Петр чуть довернул ствол пулемета, и выстрелы едва не разорвали отчаянного хищника. Рубануть оказалось некого. Осталось смотреть, как две цепочки зверей на бешеной скорости проносятся по сторонам в каких-то считаных метрах.

Лина смотреть не стала. Она внезапно прыгнула, махнула рукой и все-таки зацепила одну из зверюг кончиком клинка.

Опустевшая лента выпала из пулемета, но стрелять было уже не в кого. Десятка два крысособак присоединилось к ранее убитым, и теперь о немедленной повторной атаке не могло идти речи. Стая скрылась за углом дома, оставив поле боя за противником. Но оставила ли она мысли об обеде, сказать было нельзя. И только над пулеметным стволом чуть колебался нагретый воздух.

– Вот и ладненько. Урок номер раз, – Михаил проворно перекинул магазины и щелкнул затвором. – Я говорил – держаться вместе! Все. Вперед.

Он повел небольшой отряд между зданиями. Когда прячешься, лучше прижиматься к стенам. Когда же ждешь нападения отовсюду, лучше держаться от них подальше. Хотя бы будет время встретить врага, как подобает. Тем более если враг жаждет сойтись вплотную, а на дистанции ничего тебе сделать не может.

Первый двор они миновали вообще без проблем. Второй – тоже. Зато в третьем разрослись какие-то кусты, и вместо движения вперед Михаил предпочел свернуть. Терять время на прорубание казалось глупым, а идти через зелень было опасно. Растение чаще всего враг. Постоянно ждущий в засаде, но от этого не менее грозный. Еще счастье, что перемещаться умеют лишь немногие из них.

Стволы повернулись в разные стороны. Справа оказалось чисто, зато слева застыла парочка хищников, и Михаил немедленно полоснул по ним очередью. Одна крысособака упала, забилась в агонии, вторая, прихрамывая, бросилась наутек. Добивать ее монах не стал. В отдалении маячили другие силуэты, только в драку хищники уже не спешили. Вряд ли они оставили свои намерения, однако сообразили, что лучшее сейчас – сменить тактику и больше не переть на людей в открытую.

– Давненько я не встречал такой большой стаи, – заметил Михаил.

Дружинник захотел было перезарядить штуцер, но сделать это на ходу оказалось очень трудно. Пришлось забросить трофей за спину, а вместо него взвести арбалет. Ну не получается насыпать порох на затравочную полку, его же – в ствол, а ведь потом надо еще забивать пулю. Нет, в маневренной войне с постоянными перемещениями штуцера и фузеи явно не годились. Единственный плюс – получить черный порох можно даже в нынешних условиях, а вот бездымный, да еще с налаживанием производства патронов – уже нет.

Монах явно знал, куда ведет отряд. Нет, кое-какие ограничения накладывали сами дворы с их проходимыми и непроходимыми участками, однако иначе по городу никто и не перемещался. Наверно, даже многоопытные смиренные воины Господа очень бы удивились, узнав, что бывают прямые пути.

Очередной проход был весьма узким, и наиболее отчаянные хищники решили воспользоваться этим. Они следили за передвижением разведчиков издалека; а если вспомнить, что благодаря телепатическому дару проблем со связью у них не было…

Трое зверей вырвались из-за угла чуть раньше, чем люди поравнялись с краем здания. Петр успел выпустить лишь одну короткую очередь в упор и отпрыгнул, уклоняясь от другой твари. Его напарник развернулся, мгновенно понял, что пригнувшего хищника уже не остановить, и сбил с ног оказавшуюся на пути Лину, а сам дал очередь уже в падении.

Третий зверь летел прямо на Дениса. Даже если рубануть его встречным ударом, мертвая туша продолжит движение и все равно обрушится на врага. Конечно, дружинник не размышлял об этом. Его тело действовало само. Падение, клинок выброшен в воздух, – и острое лезвие пропороло живот проносящейся над головой твари. Брызнула кровь, хорошо хоть внутренности выпали подальше.

Разведчики сразу вскочили. Лежащий человек уязвим в рукопашной, и не зря будущих воинов с детства учат немедленно подниматься с земли. Это было вбито в подкорку прочно, во всяком случае, дружиннику. Монахи-то привыкли действовать и против дальнобойного оружия, а там иные правила. Но сейчас Михаил оказался на ногах практически одновременно с Денисом, а Петр уже в два прыжка достиг угла, и пулемет его несколько раз дернулся в руках, выпуская пули куда-то вдаль. Туда, откуда неслась группа поддержки отчаянной троицы.

Подстреленная Михаилом крысособака была лишь ранена, и сейчас извернулась, попыталась напасть на оказавшуюся ближе всех девушку. Пришлось тратить на зверя патроны, а тем временем Денис краем глаза заметил, как серый силуэт, распластавшись в воздухе, летит Петру в спину. Время до предела замедлило бег. Михаил развернуться уже не успевал, Петр – тем более. Стрелять опасно – можно зацепить спутника. Тело дружинника словно само метнулось наперерез. Мощный толчок, длинный прыжок, рука с клычом взлетает вверх, а хищник все ближе к незащищенной спине бородача.

Денис бил со всей силы, сколько ее только было в его натренированном теле. Тяжелый клинок обрушился на заднюю часть пролетавшей мимо крысособаки, врубился в ее тело; дружинник упал. Не очень удачно, даже сгруппироваться толком не успел, и левое подраненное плечо пронзило болью. Петр каким-то чутьем ощутил опасность сзади, повернулся, и тело хищника обрушилось на него вскользь.