Руслан Мельников - Хэдхантер. Охотники на людей (полукомикс)

Приплод? Прибыль? Борис только покачал головой. Такое ведение бизнеса было ему в диковинку. Что ни говори, а городские торгаши умеют придумывать, как личных рабов, именуемых трудовыми ресурсами, использовать по полной программе.

Стольник остановил колонну возле гипермаркета размером с пяток хуторских кварталов. О существовании таких магазинов Борис, конечно, знал. Но никогда не бывал в них прежде.

Броневики и тресовозки, сломав походный порядок, кое-как припарковались среди городского транспорта.

– А тут-то мы чего забыли? – удивился Борис.

– Нужно кое-что прикупить, – усмехнулся Ухо. – Это быстро.

– Запасы пополнить что ли? – Борис оглянулся на фуру снабжение.

Но для чего пополнять запасы, если они уже вернулись из рейда?

– Не совсем, – уклончиво ответил сержант.

Стольник – налегке, без оружия и без снаряги – соскочил с командирской машины, повернулся к колонне, крикнул:

– От транспортов не отходить! Двигатели не глушить! Я скоро вернусь! Ухо, пойдешь со мной! И еще одного кого-нибудь прихвати!

– Ну что, Берест, прогуляться не хочешь? – предложил сержант.

Борис спрыгнул на асфальт. Еще бы он не хотел! Он теперь до конца жизни по городским улицам не нагуляется.

– Э-э-э, куда разбежался, прыткий ты наш! – остановил его Ухо. – Не знаю, как там у вас на Хуторе было, а здесь вход с оружием в общественные места запрещен. Ствол и гранаты оставь.

Да какие проблемы! Борис вернулся, сунул в боковой люк бэтээра автомат и гранатную сумку. Потом вместе с сержантом поспешил за Стольником.

Разъехались в стороны диковинные самораздвижные стеклянные двери, которые по причине их огромного размера, Борису захотелось назвать воротами. Гипермаркет встретил непривычной чистотой, кондиционированной прохладой, ярким искусственным светом, людским гомоном, деловитой суетой покупателей, расслабляющей музыкой и вкрадчивым воркованием рекламы, доносящейся из невидимых динамиков.

Борис скользнул взглядом по длинному ряду касс. За каждой…

Ну да, конечно! И здесь тоже!

У касс сидели улыбчивые женщины в фирменных желто-синих накидках и кепочках, с ошейниками под широкими белоснежными воротничками. От ошейников куда-то вниз, под кассовые аппараты, тянулись цепочки. Заброшенные за плечи, они походили на косицы стального цвета.

Над каждой кассой светился порядковый номер. Над каждой кассиршей горела еще одна цифирь. Немалая притом. Крупным шрифтом. Дополнительный сервис? Как на автозаправке? Да нет, это, наверное, уже не дополнительный. Это – какой-то другой. Сопутствующий. По отдельному чеку. Цена кассирши, надо полагать. Если кому вдруг приглянется. Для каких-нибудь целей.

И если кошелек позволяет.

Вдоль кассового ряда прохаживались два крепыша с рациями на поясах и с гарнитурой в ушах. Тоже в желто-синих накидках. И тоже на привязи. Правда, у этих тресов цепи от ошейников тянулись вверх, где крепились к кольцам, свободно скользящим по направляющим трубам под потолком.

Подобным образом на прочную проволоку, протянутую по дворовой территории, иногда сажают псов. Собака так и дом охраняет со всех сторон, и со двора никуда не денется.

И эта пара тоже, видать, охранники. Вернее, наблюдатели. Живая защита от магазинных воров, за которыми не всегда уследишь через видеокамеры.

Цепи, закрепленные под потолком, висели не свободно – почти внатяг, а потому не мешала сновавшим вокруг покупателям. Однако с такой цепочкой ведь даже не присядешь.

Тресы, игнорируя входящих, зорко всматривались в покупателей, направлявшихся к выходу, а сами при этом старались не привлекать внимания. Настолько, конечно, насколько это было возможно.

Пока Борис глазел по сторонам, Стольник и Ухо миновали входные турникеты и уверенно двинулись между высоких стеллажей, витрин, лестниц и эскалаторов. Хэды хорошо ориентировались в лабиринтах гипермаркета. Борис этим похвастаться пока не мог.

Он поспешил за взводным и сержантом: в таком магазинчике с непривычки можно было потеряться.

Борис шел по бесконечным отделам и секциям, на которые дробилась необъятная торговая площадь. Здесь между покупателями с тележками тоже бродили желто-синие люди – мужчины и женщины, чьи ошейники крепились к свисающим сверху цепям. Грамотно расположенные направляющие, по которым скользили подвижные кольца-крепления, позволяли тресам «патрулировать» свои сектора, не пересекаясь друг с другом.

Интересно, кто такие? Борис невольно замедлил шаг. Тоже охранники? Нет, вряд ли. Менеджеры? Консультанты, какие-нибудь? Профессиональные продажники? Да, скорее всего…

Со стороны все эти цепные тресы здорово напоминали оживших висельников. Правда, излишне говорливых и улыбчивых. И, увы, чрезмерно навязчивых. В отличие от охранников на выходе, они вовсе не старались казаться незаметными.

Каждый расхваливал целую уйму товаров и советовал непременно купить что-нибудь во вверенной ему секции, отвечал на вопросы, объяснял, уговаривал и заговаривал, пробуждая потребительский пыл…

Гипермаркет был похож на большой базар. Одни продавцы работали грубо по-цыгански, шутили с наигранной непринужденностью, обращаясь сразу к нескольким потенциальным клиентам, громко говорили, и еще громче смеялись, ломая барьеры чужих сомнения своей напористостью. Другие действовали тихо, камерно, обрабатывая покупателей тет-а-тет.

Но и те, и другие навязывали свой товар так, словно от успешных продаж зависела их жизнь. А впрочем, от чего еще она могла зависеть у магазинного треса?

В отделе бытовой техники к Борису буквально приклеилась маленькая сухая женщина. Некоторое время, она молча шла рядом, заглядывая в глаза, словно собачонка. Тихонько позвякивала, начищенная до блеска и хорошо подогнанная по росту цепь. Где-то наверху скрежетало по стальной трубе цепное кольцо.

Борис остановился. Повернулся.

– Ну? Что?

Она тоже остановилась. Это была рано постаревшая треска с плоской грудью и погасшими глазами.

– Господин охотник, возьмите что-нибудь в отделе…

От «господина охотника», произнесенного уничижительно-заискивающим тоном, Бориса передернуло. Ведь если разобраться, треска должна его ненавидеть. Хотя с другой стороны… Что мешает человеку унижаться и ненавидеть одновременно.

– Умоляю вас!

Голос у женщины был бесцветный и тихий. Хриплый. Едва-едва слышный. То ли простуженный, то ли сорванный от перенапряжения.

В голосе не хватало ни драйва, ни азарта, ни здорового торгового задора, ни отточенной бархатной проникновенности. Уверенной заразительности в нем не было тоже. Плохо, наверное, работать продавцу с таким голосом.

«Или новенькая, или уже слишком старенькая» – решил про себя Борис. – А может, просто тактика такая: давить на жалость?»