Михаил Катюричев - Эквилибрист. Путь долга

— Ладно, чего скисла? Если бы я сомневался в твоих способностях — не отпустил бы. Так что: — поднимаю кубок, — За твой сегодняшний успех!

Рэйчел уехала через три дня, я проводил ее до какой–то таверны на границе Келдонского леса. Прощальный поцелуй затянулся до утра. Последний урок, как она это назвала. Было ли это изменой? Не знаю.

Вот и очередной год подходит к концу. По пути в столицу на большой королевский совет я под мерный стук копыт перебирал в уме все, что было сделано в нашем владении. Самое главное — мы наконец–то достроили укрепления в Майрском ущелье. Выглядит это все, нужно сказать, внушительно. Высоченные стены, мощные башни, укрепления внутреннего двора, казармы на сотню бойцов — по сути, это небольшая крепость.

Мастер Фервис действительно оказался большим специалистом в своем деле, не ограничившись только башнями да куртинами: в стенах ущелья появились закрытые галереи для лучников, наблюдательные посты и ловушки. Также под его руководством была составлена карта всех прилегающих тропинок, по которым враг мог пройти хотя бы теоретически. Часть из них завалили, часть снабдили наблюдательными постами и ловушками — возможность пройти в тыл нападающим лишней не будет.

С засекой и лесным постом дело продвигается медленнее, но сейчас, когда освободилась большая часть рабочих рук, чувствую, пойдет.

Кроме того, почти достроен храм Матери. К моему удивлению (и нескрываемой радости экономного Карла) в нем нет никакой грандиозности или помпезности — достаточно вместительный, внешне простой и очень уютный. При всей близости гор и почти дармового камня, мастер (или богиня?) предпочел дерево, создав почти сказочный шедевр. Сад вокруг храма тоже потихоньку разрастался.

В этом году мы впервые собрали налоги в полном объеме. Сумма, нужно сказать, поразила не только меня, но и Карла, который наконец–то перестал стенать по поводу бедственного положения казны. С другой стороны, это, в общем–то, и закономерно — население долины увеличилось раза в полтора. Горелая из десятка кривобоких домиков превратилась во вполне себе славную деревушку. Свежераспаханные поля уже подползают к тому берегу Лейсе. За два года народ поднагулял жирок, появились коровы, овцы, другая живность. Опять же потихоньку распродаваемые запасы серебра давали вполне ощутимую прибыль.

Конечно, не все так гладко, как хотелось бы. Иногда вспыхивают ссоры между местными и пришлыми, с которыми приходится разбираться лично. С потоком новых людей вырос и уровень преступности, но тут уж я карал безжалостно, не обращая внимания на мольбы и проклятия. Хочешь жить на моей земле — уважай мои законы, даже если они кажутся чересчур суровыми. Так и не удалось пока избавиться от рабского труда на серебряном руднике, а это постоянная угроза бунта и не слишком высокая производительность. Но, в общем, жизнь в долине идет вполне себе неплохо.

Любимая, как обычно после праздника урожая и свадебных гуляний укатила на юг, прихватив с собой Александра и внезапно ставшую бабушкой Сафиру. Это уже становится традицией, как и встреча перед новогодними праздниками в столице. Действительно что ли домик прикупить, чтобы не тратить время на дорогу? Доходы баронства вполне это позволяют. Вот только закроем последний кредит у Старка и можно будет присматривать недвижимость.

Вдруг в груди что–то кольнуло, сознание поплыло и пришлось вцепиться в поводья покрепче, чтобы не выпасть из седла. Внезапно, неприятные ощущения схлынули, оставив только тянущее ощущение пустоты внутри. Оглянувшись на свой небольшой отряд (Ричард, Ник, да пятеро бойцов охраны), я пришпорил коня.

В доужском отеле меня встретил Тео на грани помешательства. Оказалось, леди исчезла. Два дня назад получила какое–то письмо и уехала, никому ничего не сказав и не взяв с собой охрану. Даже любимый меч дома оставила, что уже и вовсе странно. Но в особое смятение начальника охраны приводили слухи, что леди на самом деле видели, и видели в компании тай-Борвейна.

Мда, ситуация мягко говоря странная и весьма неприятная. Одно дело полюбезничать с красавцем–маркизом на балу, а другое — вот так исчезнуть на три дня, да еще и появляться с ним в обществе, словно пара. Впрочем, последнее пока слухи. Вполне возможно, это очередная интрига моей неугомонной женушки. Перебираю ворох приглашений на столе. Отлично, завтра прием у тай-Гиверов, там–то все и выясню. А сегодняшний вечер стоит посвятить сыну — давно я его не видел, соскучился.

Искать блудную супругу не пришлось — на том самом балу и столкнулись. Слухи не врали — Тин действительно пришла в компании тай-Борвейна.

— О, дорогой барон! — этот придурок то ли пьян, то ли нюхнул чего–то, — Знаете, у вас замечательная супруга! Такая страстная, и такая послушная!

Конечно же, сцена привлекла к себе всеобщее внимание. Гости в основном молчали, но эмоции, сливаясь воедино, дышали гневом, недоумением, брезгливостью (это леди Анна, она стоит сзади, но достаточно близко), хотя проскальзывало там подленькое такое любопытство и предвкушение скандала.

— Ну же милая моя, ты не думаешь, что этот мужлан тебя попросту недостоин? — маркиз продолжал ломать комедию, на мнение окружающих ему было откровенно плевать, — мне кажется, за свое пренебрежение он заслужил пощечину. Сделай это.

Не проронившая ни звука Тиана действительно сделала пару шагов и попыталась влепить мне пощечину. Руку я успел перехватить, но сейчас меня больше интересовали глаза — мутные, бледные и словно бы остекленевшие. Ой, как все плохо! Любые сомнения в том, что супруга действует не по своей воле, тут же исчезли. Не отпуская взгляда, ныряю внутрь зрачков. Внешнюю зону пролетаю, не встретив сопротивления. В принципе, так и должно быть — Тин моя жена и у нее свои понятия о покорности. Но вот мертвая долина, сменившая склон действующего вулкана мне не нравится.

Внутри все еще хуже — пространство скованно странными ледяными наростами. Начинаю методично разрушать чуждые элементы, но этого мало. Разрушить недостаточно — лед уже въелся в структуру, его нужно растопить. А собственный огонек Тин едва светится. Растопить — мысль хорошая, но где взять огонь? Моя собственная сила может разрушать, но не более. Почти минуту ищу выход, пытаясь вспомнить все лекции по ментальной магии. Ага, вспомнил — источником могут служить и эмоции. Огонь любви в сердце — это банальщина, придуманная поэтами, но некоторый смысл все же есть. Правда, мне ближе пламя ненависти (вот уж чего, а этого у меня явно больше, чем нужно) но в данном случае оно, боюсь, не подойдет. Значит, будем искать в своем сердце любовь, нежность и прочие положительные эмоции, а потом тащить их наружу с кровью и мясом. Кстати, о крови. Нужно попробовать войти в резонанс, так эффект будет куда сильнее. А теперь эмоции. Добрые, мать их, и положительные. Что–то самое доброе, что я сейчас могу испытывать — это жалость, к заигравшейся малолетке. Тоже неплохо, но не совсем то. Жалость… малолетка… малышка… ребенок… постепенно чувства переплавляются в сочувствие, нежность. Вспоминаю первую встречу, растрепанное существо в криво сидящем платье, яростный блеск темно–зеленых глаз. Первый подарок, недоумение–неверие–восхищение в полыхании ауры. Бледное, неподвижное тело после ночного боя в Киане. К нежности приплетается гордость. Калейдоскоп воспоминаний закружил меня, накрыв с головой, в нем все чаще вспыхивали искорки, все сильнее. Я потерялся в череде образов и воспоминаний, рвущихся наружу. И хоровод цветных снежинок вспыхнул, обрушивая безумие пламени на корявые ледяные наросты. И навстречу рванулся огонь души Тин, переплетаясь в страстном танце, впитывая в себя, становясь единым.