Игорь Негатин - Право вернуться

— Погоди, парень… — поймал я его за рукав.

— Да, мистер Талицкий!

— Ты не знаешь, кто это?

— Вот этот старик? Как же мне не знать, сэр! Я хожу по реке уже второй год! Это, можно сказать, местная достопримечательность! Когда-то он был кузнецом, но, видимо, помешался и часто говорит о каких-то совершенно непонятных вещах. Здешние жители помнят его прежние заслуги и никому не позволяют обижать.

— Ладно, ступай, — отмахнулся я, не отрывая взгляда от старого, но крепкого мужчины. Вы спросите, что привлекло мое внимание? На его груди висел… Георгиевский крест. Не знаю, что меня толкнуло, но я подошел к нему и заговорил:

— Добрый день. Меня зовут Александр Талицкий!

Он, услышав русскую речь, будто очнулся и даже выпрямился. Несколько секунд молча смотрел на меня, и только голова немного подрагивала. Пожевал губами, кивнул и ответил:

— Знавал я одного Талицкого, на Кавказе. Хороший был офицер. Не ваш ли батюшка?

— Нет… — у меня даже дыхание перехватило, и в горле встал ком, — к сожалению, нет.

— Жаль, — голос скрипучий, но еще сильный, — лихим воякой был. Да…

— Вы… Вы воевали на Кавказе?

— Известное дело. — Он опять пожевал губами. — Григорий Сидоренко! Екатеринославский драгунский полк! Награжден Георгиевским крестом четвертой степени за отличие против польских мятежников.

— Польских?!

— Так точно! В одна тысяча восемьсот шестьдесят третьем году от Рождества Христова.

— Как же так… — начал я, но вдруг позади меня раздался очень сварливый женский голос. Обернулся и увидел пожилую женщину, которая уперла руки в бока и смотрела на меня с откровенной неприязнью.

— Что вам угодно, мистер?!

— Нет, ничего… Я просто решил поговорить с этим человеком.

— Нечего с ним разговаривать! Много вас тут, разных… — отмахнулась она и взяла старика под руку. Он как-то сразу сник и послушно повернулся в сторону деревни. — Пойдемте, Григ, я приготовила вам ужин.

— Простите, мэм! Вы давно знаете этого человека?

— С детства! Он был одним из основателей нашей деревушки. Если вы, мистер…

— Простите, вы русская? — спросил я. Она обвела меня взглядом, заметила значок на поясе и немного смягчилась.

— Нет, сэр. Меня зовут Мэри Гриффитс.

Я чувствовал себя классическим деревенщиной, который впервые попал в большой город. Стоял и, разинув рот, разглядывал эти шумные, заполненные людьми улицы. После нашего Ривертауна они казались широкими проспектами! Каменные дома, среди которых виднелось даже несколько трехэтажных, и бесчисленное количество людей, спешащих по своим, без всякого сомнения, важным и сугубо городским делам.

Позади меня осталась каменная набережная, где стояли аж три парохода. Один из них — чуть больше «Утренней звезды». Я небольшой знаток этих плавающих посудин, но мне кажется, что это морской пароход. Пусть и для каботажных рейсов, но морской. Вон даже две мачты имеются, что на реке совсем не обязательно.

Неподалеку от выхода с пристани я увидел мужчину с револьвером и нагрудной бляхой портового охранника, которого допрашивала какая-то почтенная матрона. Судя по его уныло обвисшим усам, он был осажден по всем правилам военной науки, но сдаваться на милость этой необъятной персоны не собирался. По крайней мере живьем. Тем не менее терпеливо отвечал на ее бесчисленные вопросы и откровенно морщился, когда она задавала новые, тревожа слух своим писклявым и очень противным голосом.

Как мне показалось, он радостно вздохнул, когда я попросил о помощи. Будь у него такая возможность, он бы с превеликим удовольствием проводил меня до самых дверей к шерифу Брикстоуна, но, увы, служба. Служба и пухлая дамочка, которая вцепилась, как клещ. Пока мы разговаривали, она бросала такие красноречиво-презрительные взгляды, что захотелось исчезнуть, чтобы не мешать этой мегере с цветочной клумбой на голове. Ах, это шляпка? Боже мой, какая досада. Извините, не знал-с…

Старик Розенталь был прав — мой наряд не годился для улиц Брикстоуна! В широкополой шляпе и кожаном анораке, подпоясанный портупеей с револьверной кобурой, я выглядел как таежный охотник-промысловик, случайно оказавшийся на ужине аристократов. Хорошо еще, что винтовку не взял, а ведь собирался! Представляю себе этот вид. Конечно, встречались люди и похуже меня одетые, но они как-то сразу исчезали, растворяясь в серых портовых переулках. Здесь даже железная дорога была! Я не успел подняться на пешеходный мост, соединяющий набережную и центральную улицу, как увидел небольшой паровоз, который тащил пустую платформу в сторону портовых складов.

По левую сторону виднелись корпуса фабрики или завода. Вот еще один паровоз прошел прямо под эстакадой и пронзительно свистнул, напугав несколько лошадей и двух старушек с корзинками. Извозчики покрыли хриплой бранью невидимого машиниста, а испуганные старушки еще долго грозили паровозу сухонькими кулачками и в общем-то не сильно отличались от извозчиков крепостью выражений. Ну и дела… Приличный городок! Культура так и прет!

Пока я глазел на это великолепие, меня начали толкать спешащие пешеходы. Пришлось отойти в сторонку, чтобы не мешать людскому потоку. Марк Брэдли был прав — нечего уши развешивать. Тем более что в толпе я уже заприметил нескольких подростков, которые начали ощупывать взглядами мою провинциальную фигуру. Правда, недолго. Воришки заметили значок и резко охладели к моей персоне, переключившись на других, более перспективных и менее опасных прохожих.

Здание, в котором обитали местные стражи порядка, оказалось двухэтажным особняком. Бронзовая, до блеска начищенная вывеска сообщила, что я не ошибся. Вошел и сразу ткнулся в высокий деревянный барьер, за которым скучал дежурный в компании кружки кофе и свежего выпуска «Брикстоун ньюз».

— Добрый день, сэр! Мне нужен Роджер Темпест.

— Он всем нужен, — равнодушно отозвался тот, не отрывая глаз от газеты. На развороте виднелось большое объявление в очень вычурной и не подходящей к содержанию рамке: «Детективное бюро Пола Брикмана. Круглосуточно! Пока вы спите — мы работаем!».

— Это хорошо, что он такой популярный, но я по делу.

— Что вам угодно… сэр? — Он оторвал взгляд от прессы и посмотрел на меня.

— Я помощник шерифа Ривертауна, Алекс Талицкий.

— Доставили какого-нибудь оборванца?

— Нет, по личному вопросу.

— Увы, но Темпест вернется только завтра утром. Вы впервые в Брикстоуне?

— Да, впервые.

— Видите ли, в чем дело, мистер, — он лениво ткнул пальцем в мой револьвер, — если вы не находитесь на службе, то вам придется снять или убрать под куртку ваше оружие. В городе разрешено только скрытое ношение оружия.

— Без проблем, — пожал плечами я. Снял с ремня кобуру с револьвером и убрал в саквояж.