Борис Громов - Рядовые Апокалипсиса

Сразу после разговора с Гаркушей я достал ожившую мобилу и связался с Тисовым. У них, слава богу, тоже все пока в порядке. Из здания ГУВД их уже несколько часов как сняли, и сейчас они совместно с парнями из Центроспаса [47] Центроспас – Центральный аэромобильный отряд спасателей МЧС России. и «Лидера» [48] «Лидер» – Центр проведения спасательных операций особого риска «Лидер» МЧС России. Собственное спецподразделение МЧС, предназначенное для проведения спасательных операций в особого опасных условиях, например, в зоне военного конфликта. шустро, можно сказать, в темпе вальса оборудуют почти такой же эвакопункт, что и у нас, разве что размерами поменьше. На Триумфальной площади. Если я его объяснения правильно понял, то в том доме, что прямо напротив памятника Маяковскому. В принципе, нормальный выбор: дом стоит обособленно, как на островке посреди Садового кольца. Планировка такая же, как и у здания МВД – квадрат. Правда, там чуть ли не половина стен – витрины. Сплошные «едальни» – «Иль Патио», «Ростикс», да еще какой–то суши–бар и «Американский гриль» до кучи. Полный комплект, короче. Антон говорит, сейчас они эти витрины стальными листами закрывают. Представляю себе эту картинку: стоит Антоха, одной ручищей железку к стене прикручивает, второй – зомби от своей ж… кхм… спины отгоняет. Прямо анекдот про чукотский национальный туалет из трех палок… Пожелав ему на прощание не обожраться дармовыми роллами с картошкой фри и лазаньей, кладу трубку.

Теперь – дела семейные. Родителям и сестре я еще ночью отзвонился. Отец у меня – отставной офицер, долго ему растолковывать ничего не пришлось. Просто рассказал вкратце обо всем, что увидел накануне, велел на улицу нос не совать, сидеть дома и ждать меня. Предки мои – люди старой закалки, из тех, что горбачевский дурдом под названием «перестройка» на среднеазиатских окраинах развалившегося, будто карточный домик, Союза встретили. Со всеми вытекающими… Словом, на «подкожных запасах», если воду и свет не отключат, они, будто на подлодке в автономном плавании, протянут не меньше месяца. Плюс батя, как и я, давно пришел к выводу, что в волчье время нужно быть готовым жить по волчьим законам. И еще в конце девяностых получил разрешение на охотничье ружье, хотя всю жизнь рыбалкой увлекался, а в лес только за грибами ходил. Так что вот уже десять лет как в родительской квартире в маленьком подмосковном поселке Осинники приютился в углу за платяным шкафом сейф. А в нем стоят себе, никого не трогая, ТОЗовская двуствольная «вертикалка» и гражданский вариант карабина Симонова, в смысле, обычный армейский СКС, только без откидного штык–ножа. Учитывая, что отец на пенсию вышел не из высокого штаба, а из кабинета командира мотострелкового батальона, за жизни родителей мне в ближайшее время можно не беспокоиться. Что касается сестры Тоньки… Которая на самом деле для многих уже Антонина Михайловна, уважаемая замужняя дама и ценный сотрудник двадцати девяти лет от роду, а для меня, как и двадцать, и двадцать пять лет назад – просто Мелкая. Сестру тоже бог умной головой не обделил, с ходу «въехала», что брат у нее не настолько «Петросян», чтоб подобными байками в два часа ночи развлекаться. Поверила на слово, да еще и в интернете собиралась поглядеть, что к чему.

— Алло, сестрень, вы как там, живы?

Едва успев задать вопрос, тут же нарываюсь на примерно пятиминутный монолог на тему: «Какой ужас я пережила за последние несколько часов, пока ты, негодь, не пойми чем занимался, вместо того, чтобы родной сестре позвонить». Голос у Тони хоть и слегка напуганный, но бойкий. Значит – нормально все.

— Так, все, Мелкая, тухтап тур [49] Постой–ка, погоди! ( узб. ) ! Я все понял. Ромка дома?

— А где ж ему быть? Как ты позвонил, я его ни на какую работу не отпустила, официально – типа заболел.

Это хорошо. Муж у Антонины парень правильный, тоже в «непобедимой и легендарной» честно два года Родине отдавший. Не воевал, правда, хотя лично я это недостатком не считаю. Но даже в РВСН можно за два года многому научиться, если служить в противодиверсионном батальоне. В общем, наш человек, из тех, кто в курсе, что делать по обе стороны от мушки.

— Один вопрос: ваш «рыдван» на ходу?

— Чего это сразу «рыдван»? – обижается за свой уютный мини–вэнчик «мицубиси» сестра. – На ходу, чего ему будет.

— Во дворе у вас как. Покойников много?

Судя по звукам в трубке, сестренка явно подошла к окну и отодвинула занавеску.

— Штук шесть. Бродят еле–еле. Слушай. Когда ж солдаты приедут да их отстреляют? Ведь еще вчера по «ящику» обещали войска ввести, а сегодня весь день – знай песни поют про то, как у них все хорошо и вот–вот возьмется под контроль… Только я ни одного солдата на улице так и не увидела. Ромка хотел было по мертвецам с балкона стрелять, а я не дала. Мало ли, потом еще и засудят… Оно нам надо?

— Не засудят, зря не дала. Короче, все плохо, Тось. Не вьются знамена, не гремят барабаны, и могучая Красная Армия на помощь не мчится. Кто–то еще пытается что–то делать, вроде нас, дураков, но это уже агония. По телевизору пусть себе и дальше сказки рассказывают, у них работа такая, но на самом деле все очень и очень плохо. И чем дальше – тем будет хуже. Так что пни своего Рому, пусть вытаскивает из сейфа «Сайгу», и пробивайтесь к машине. Только в подъезде осторожнее, мы уже с самого утра только и делаем, что людей из домов выводим. Встанет такая мертвая тварь на лестнице и все, считай, подъезд заблокирован. Если оружия нет, то никто не выйдет и никто не войдет. И это в лучшем случае. А в худшем – упырей на лестнице еще и прибавится. Так что аккуратненько выходите из квартиры и прорывайтесь к машине. Да, вот еще, скажи Ромке, пусть оденет на себя всего побольше, Ну, я не знаю, джинсы в три слоя, пуховик старый, а сверху кожаную куртку. На руки – перчатки, самые толстые, что есть. Смысл в том, чтоб его не укусили, а если и укусят, то не прокусили. Человек, если по зубам смотреть – не хищник, всеядный он. И зубами несколько слоев плотной ткани с ходу не порвать. Понятно?

Сестра подтвердила, что все поняла.

— Вот и хорошо. Значит задача номер раз для вас – прорваться к машине. А потом – сразу дуйте в Пересвет, ко мне в Отряд. Вас обоих там знают, за воротами не оставят, а там и я вернусь. Ясно?

— Но…

— Никаких «но», Мелкая! Я на полном серьезе говорю – пришла упитанная полярная лисичка. Если не выберетесь сейчас, можете застрять навсегда. У вас там, на окраинах, пока потише, как я понимаю. А вот в центре – натуральное светопреставление. Мертвецов на улицах – просто адский Первомай какой–то. Делайте, как сказал, тогда останетесь живы. Только делайте очень быстро, но очень осторожно. Все. У меня времени больше нет!