Александр Козин - Истории Выживших (сборник)

– И именно поэтому Армия решила примерить на себя корону вселенского освободителя! – Меня уже понесло. – Это все хорошо, все замечательно, вот только есть одна проблема… Тебе почему-то в голову не пришла мысль: а хочу ли этого я? Или ты всерьез считаешь, что, расписав тут душещипательную историю, разбудишь во мне патриота рода человеческого? Перестань! Я давно уже разучился верить людям.

– Хватит истерить! – перебила меня Марика. – Это все шок от полученной информации. Поверь, когда прибудешь на место, все обдумаешь и наверняка примешь положительное решение.

«Да, конечно, угу», – подумал я, прекрасно понимая: живым меня уже никто и никуда не отпустит.

Тем временем Марика достала из внутреннего кармана комбинезона радиостанцию и, настроив ее на нужную волну, принялась вызывать абонента:

– Домик! Один, шесть, два, девять! На связь. Домик…

Она повторила несколько раз, пока шипящая фоновыми помехами радиостанция не ответила взволнованным голосом:

– Два девять, я Домик! Ты сдурела – на общем канале выходить?!

– У меня сообщение, – перебила говорившего Марика.

– Слушаю тебя, два девять, – отозвался эфир уже другим голосом. – Что стряслось?

– Я нашла, – ответила девушка. – Со мной гражданский, он имеет важную информацию по объекту. Повторяю: очень важную. Прошу эвакуацию.

– А как же Драго? – с сомнением в голосе ответил собеседник.

– Нет больше Драго, товарищ полковник. Банды больше нет. Подробности при встрече.

– Понял тебя, два девять. Пеленг устойчивый. Жди!

Закончив последнюю фразу, абонент, которого разведчица назвала полковником, отключился.

Я стоял, молча слушая переговоры. Затем, подняв с земли вещи, спокойно закинул за плечи рюкзак.

Сзади раздался сухой щелчок. Я обернулся. Марика стояла, выпрямившись во весь свой немалый рост, и целилась в меня из пистолета.

– Далеко собрался? – притворным голосом поинтересовалась она, не спуская с меня глаз.

– Туда, где вас нет, – коротко бросил я и вновь отвернулся, собираясь уйти.

– Ты никуда не пойдешь! – крикнула девушка. – Иначе…

– Иначе что?! – заорал я в ответ, прекрасно понимая, что она не выстрелит. – Убьешь меня? А?! А не ты ли недавно говорила: любого, кто посмеет меня тронуть, Лес уничтожит. Может, проверим? Или боишься?! А может, ты боишься, что больше никогда не узнаешь, что у меня внутри? Или дорога в эту вашу драную лабораторию снова станет недоступной?

Она молчала, лишь пистолет в руке слегка подрагивал.

– Правильно думаешь, – улыбнулся я. – И не делай глупостей. За мной еще одна жизнь тебе.

Мы оба отдавали себе отчет: если она вдруг выстрелит, шансы найти то, за чем Армия так долго охотится, станут практически равными нулю.

Спокойно перебросив ремень автомата через плечо, я зашагал, усилием воли стараясь не обернуться. Несмотря ни на что, она мне понравилась. Встреться мы в иной ситуации, все пошло бы иначе. Хм… С моей стороны – наверняка. Марика – винтик. Всего лишь винтик в машине политических игрищ обезумевших генералов. Мне жаль ее. Но сделать то, что предлагала она, по сути, вручив военным ящик Пандоры, я не намерен.

Вдали послышался звук приближающегося вертолета. Однако, оперативно…

– Стой! Стой, сука! – послышалось со спины. В голосе девушки сквозили обида и отчаяние.

Но я ее уже не слышал. Вечные сумерки Леса окутали меня, отгораживая от остального мира.

«Своя экосистема, говоришь?»

Я многозначительно хмыкнул и углубился в чащу.

Жизнь нас ничему не учит.

Людей долго и упорно накачивали информацией о скором конце света. Никто не верил. Но тем не менее это случилось. Природа жестоко и цинично быстро восстановила статус-кво, разом показав, кто настоящий хозяин.

И что же сделали люди? После того как осознали, что их осталась лишь жалкая горстка вместо семи с лишним миллиардов? Да ничего… хорошего… Вместо того чтобы объединить усилия и строить заново, они принялись добивать друг друга, окончательно превратившись в зверей. Потому что вся наша логика держится на трех китах: деньги, похоть и власть.

Я продирался сквозь густой кустарник, стараясь уйти как можно дальше. На север. Если Марика права, где-то в мире есть люди, подобные мне. Где-то на краю мира или Леса… Кто знает… И они наверняка могут ответить на множество вопросов. А мне очень хочется получить на них ответы.

В любой постапокалиптической литературе не обходится без выжившего из ума генерала или даже нескольких, которые почему-то вдруг решили, что именно они должны спасти человечество. Дескать, людям не хватает порядка, железной руки…

В реальности оказалось примерно так же. К ним еще можно присоединить шайку отмороженных ублюдков, которые всем скопом приняли на себя роль судей и палачей в одном лице, решая, кому и, главное, как можно жить на этой грешной земле. Вот только забыли спросить, а нужно ли это остальным людям? Бродяги и прибившиеся к ним просто хотят жить, пробуя иногда не воевать с Лесом, а договариваться. А что я? Я шел вперед… Что я решил для себя, скитаясь по миру? Пока ничего. Но я решу, обязательно решу. Сам…

Меня зовут Иван Ерохин. Тридцать лет назад со мной приключилась история, которую многие из вас сочтут бредом сумасшедшего. Одно время я сам считал точно так же, но с каждым годом вера в правдивость тех событий лишь укреплялась.

Я долго молчал, опасаясь косых взглядов и перешептываний за спиной. С умалишенными в наше время разговор короткий. Но сейчас мне нечего терять. Волею судьбы я прожил фантастически долгую жизнь, однако и плохое, и хорошее рано или поздно заканчивается.

Главное, я больше не боюсь поведать вам правду.

Все началось незадолго до моего двадцатилетия. Год выдался отвратительным: войны кланов, постоянные набеги Черного рынка, частые Шторма и гоны мутантов. Мне пришлось покинуть ставший родным поселок и снова встать на путь бродяги. Только так можно было отыскать пропитание и не сдохнуть от бандитской пули. Бандиты брезговали трогать странников. Считали нас вонючими бомжами, с которых нечего взять.

Во многом они были правы, но не во всем. Впрочем, сейчас это не имеет значения.

В тот злополучный день я топал по шпалам ржавой железной дороги. По левую руку стояла громада Леса, по правую – простирались выжженные луга. Обычная растительность не умела защищаться от летнего зноя и вспыхивала от малейшей искры или окурка.

Я шел, страдая от жажды и стертых в кровь стоп, надеясь, что полотно приведет к какому-нибудь населенному пункту. Городу, селу, да хоть к хутору в пять домов. Среди развалин всегда есть чем поживиться.

Но вышло так, что вскоре поживиться пытались уже мной.