Стас Северский - Боец тишины

— Агнешка… Ты что делаешь? Трупы же кругом… везде враги…

Она целует меня на глазах застывшего с автоматом в руках Войцеха и…

— Агнешка! Да ты не соображаешь совсем! Хватит, все! Живы все! Живы! Хватит! Тише!

— Никуда не уходи… Не оставляй меня одну никогда…

Сжал ее руки в своих руках. Она задыхается слезами.

— Все в порядке. Они ушли. И мы уйдем. Уедем. Уходим, Войцех!

А куда? Куда мы уходим? Идем к Веберу… Точно — к геру Веберу на съемную квартиру. Больше некуда. Только я с трудом представляю… Не знаю, как я притащу такую компанию к серьезному и сдержанному геру Веберу, ведущему спокойную и правильную — просто праведную — жизнь. Черт… Кто у меня на руках? Безумный бродяга, раненый бандит, девушка в шоке и еще…

— Священник развязан! Какого черта священник развязан?!

Агнешка постаралась что-то сказать, но голос ее прерывается и дыхание неровное.

— Спокойно. Я спокоен. И ты…

— Я ему все объяснила… Он все понял… Он добрый человек…

— Что ты ему сказала? Смотри мне в глаза. Дыши спокойно и — отвечай.

— Только то, что мы попали в беду…

— Про объект речь шла?

— Он все понял, он…

— Про меня?

— Я сказала, правду… только не всю. Сказала, что ты простой парень, как и мы. Сказала, что мы с Крюгером попали в беду, что ты помог нам. А теперь нам надо помочь тебе. Он поможет.

— Даже так? Священника обработала? Даешь же ты… не думал. Молодец, конечно, только впредь поосторожнее будь. Не скажу делать — не делай. Планы, как часы, — их сверять надо, надо их подправлять — согласовано. Ясно?

— Я поняла… поняла…

— Ты успокоишься сейчас, а потом с Крюгером поговоришь. Я направление задам, а ты его разработаешь.

Неплохо вообще вышло… Все мои будут — и бродяга, и бандит, и Агнешка… и даже — священник. Нам бы только до Франкфурта добраться, а дальше… дальше проще. Так, Агнешка у нас слабое звено — знают ее в лицо лучше других и ищут активнее. Пацаном ее сделаем наскоро — пройдет. До города доберемся в чисто мужской компании, пусть и разношерстной. Сойдет, скушает зритель мою скромную иллюзию — за обе щеки сжует.

Я не помню, как мы доехали до города, до съемной квартиры Вебера. Ума мне не хватает понять, как мы посты проехали. Я просто падаю с ног от изнеможения и подыхаю от нервного перенапряжения. Страх, страсть и счастье — все слилось в голове, в последнем рывке, в последнем выбросе стрессовой энергии.

Надеялся пройти незаметно, только на лестнице нас встретила Ильза — упорно, но безуспешно заигрывающая с Вебером баба-яга. Первыми засекла она нас с Войцехом. Похоже, она и нам решила подстроить западню — глазки строить, по крайней мере, стала отчаянно. Я начал нервничать сильнее и, видимо, дошел до предела. Не получилось сходу придумать, как выкрутиться и… в голове щелкнул переключатель… опасный переключатель, заставляющий все казаться мне — смешным.

— Вы пришли к геру Веберу? Его нет…

— Не беда. Мы его подождем. Он оставил нам ключ.

— Кто вы такие?

— Мальчики по вызову. Нет, не полицейские — другие мальчики по другому вызову. А вы не интересуетесь случайно?

Она открыла рот, но я подмигнул ей припухшим глазом, и она промолчала. Так же оторопело и молча она проводила взглядом священника с маленьким мальчиком и Крюгера, скрежещущего зловещим хохотом. Я мотнул головой в сторону старика.

— Он у нас главный — организатор оргий. Надумаете обратиться — он вам предоставит всю необходимую информацию о нашем заведении.

Ильза недовольно съежилась.

— Нет, я не интересуюсь. Зато ваш визит все прояснил с гером Вебером…

Она захлопнула дверь. И я захлопнул дверь за собой, припирая ее спиной, сползая по ней и — смеясь, как сумасшедший.

Войцех встал надо мной, возвышаясь горой.

— Ты что, Ян?

— Весело же! Разве не весело вышло?! Весело, Войцех! К черту! К черту безукоризненную репутацию Вебера! К черту!

Один старик немец мои шутки понимает, подыхая со мной от смеха и кашля! И пусть невежды утверждают, что немцы шуток не понимают, — чушь!

Войцех поднял меня, еще заливающегося смехом, с пола. Он прав — пора залиться не смехом, а спиртом… снять напряжение и…

— Ян, ты зачем так? Она же подумает, что мы…

— Подумает.

— Позор же, Ян…

— Точно. А делать нечего — ничего другого в голову не пришло, просто. Будешь знать теперь, как меня по голове бить.

Перенервничали и замотались все — так что и за стол сели все… и никто не потрудился на него хоть что-то поставить. Пришлось мне о гостях позаботиться. Только я не далеко ушел, а припал спиной к холодильнику и сполз на пол, засыпая.

Священник зазвенел стаканами и протянул мне руку. Он радушно улыбается мне — будто я его добрый друг, зашедший к нему по приглашению прогнать через себя чашку чая и побеседовать по душам о неисповедимости путей господних.

— Пить будете, святой отец?

— Боюсь, не смогу составить тебе компанию…

Пришлось пристать к Войцеху, но и он угрюмо мотнул головой.

— Мне доктор запретил спирт с антибиотиками…

— Да, с доктором не поспоришь — он дело знает. Агнешка, а ты как?

Она молча качнула головой — еще не отошла от шока. Ей бы хорошо выпить, но раз не хочет… Один Крюгер потянулся к стакану, но я стукнул его по руке… и стакан перехватил.

— Не дам. Нельзя тебе, старик. Спирт проводимость вредных излучений повышает — тех, что пришельцы используют для считывания мыслей.

— Да, здесь я для них и так легкая добыча, Ян, — здесь на земле. Надо мне вниз… в подвал. Здесь должен быть подвал, Ян…

— Стой, не пущу.

— Ян, мне нужно скрываться…

Пролистал в уставшей голове учебник судебной психиатрии.

— Слушай, Клаус… Иди фольгу бери и голову оборачивай… Надежное средство, старик.

— Ты точно знаешь?

— Точно. Тебе каждый из тех, кого пришельцы преследуют, подтвердит, что нет средства надежнее. Защита от облучения тебе обеспечена. Иди спать, старик… и спи спокойно.

— Ты прав, Вольф… Мне надо набраться сил перед вступлением в борьбу… Как отосплюсь — соберу всех и сообщу все… и про заговор, и про них — пришельцев…

Я покачал головой, провожая старика в постель, приготовленную для гостей, которых у Вебера, правда, никогда не бывало… так все — для подстраховки. Эх, придется мне после него дезинфекцию проводить. Да что теперь…

— Сказку на ночь рассказывать не стану — сразу предупреждаю.

Клаус скрипнул смехом или ржавым суставом — не разобрал. А Войцех встал у меня за спиной, требовательно взирая на меня, стоящего в темноте, из светлого коридора.

— Вольф? Он назвал тебя — Вольфом?

— Прозвище такое — Волк. Я тебе на полу постелю… Нормально получится… И священника рядом пристроим…