Евгений Шкиль - Стражи Красного Ренессанса

— Располагайтесь, — промолвил предводитель наркоторговцев, — руки можно помыть в ванной по коридору налево, а мы пока с моим дорогим другом Джохаром пойдем наверх обсудить дела.

— Я возьму с собой Али, — Махмудов указал на Черноземова, поглаживающего длинную смоляную бороду, — он вложил самую большую сумму и хочет видеть подробности.

— Хорошо, тогда я возьму с собой тоже своих людей, — лицо Рустама расплылось в очередной елейной улыбке, — мы ведь здесь все друзья, и нам друг от друга нечего скрывать.

Джохар уже собирался последовать за главарем, как вдруг услышал недовольный голос Марика:

— Котлетки‑то у вас хоть не из свиньи? А то у меня один из моих пращуров по материнской линии был из курайшитов. Стыдно будет потом перед Пророком и предком, когда в рай попаду, иншаллах.

«Ну не идиот?!» — Махмудов зло скрипнул зубами.

Главарь резко остановился, точно уперся в невидимую стену, а затем медленно развернулся. Лицо у него было такое, будто он только что узнал, что мама зачала его не от правоверного, а от заезжего раввина.

— Марат так шутит, — улыбнулся Роберт, — идите с миром и пусть Аллах поможет вам договориться.

— Ты не волнуйся, — сказал Рустам, кривясь, Марику, — не из свинины, кушай спокойно.

— А ну тогда, — Верзер хлопнул по плечу одного из бандитов, — давай накатим за веру, халифа и родной имамат. В Священном Коране только ведь вино запрещено пить!

«Я его убью, — подумал Джохар, — когда все закончится, я убью этого клоуна!»

Однако головорез, хоть и удивленно вытаращил глаза, не стал возражать и, что‑то пробубнив, принялся откупоривать бутылку. Все‑таки хорошо, что исламисты здесь, по большей части, оказались дутыми. Настоящих уничтожили еще лет тридцать назад, а, может, таких никогда и не было вовсе.

Джохар, Влад, главарь и еще три боевика поднялись по крутой спиралевидной лестнице. Они оказались в темном коридоре без окон с розовыми стенами и ядовито — зелеными светящимися надписями по — арабски, бледно — желтый потолок слабо люминесцировал, на одной из стен висел голографический портрет, на котором был изображен бородатый воин с допотопным автоматом Калашникова. Периодически моджахед вскидывал кверху оружие и беззвучно открывал рот, видимо, призывал сторонников к джихаду или орал еще какую‑нибудь фанатскую кричалку. Одним словом коридор являл собой обычный для главаря безвкусный китч.

Кабинет, в который зашли боевики и стражи, действовал на человеческую психику не столь угнетающе. По крайней мере, здесь имелось окно, матово — оранжевые пластиковые стены не резали глаза, да и жемчужно — белый потолок с вмонтированной в него люстрой в виде полумесяца, коричневый, массивный на вид стол из искусственного дерева и несколько стульев из того же материала не вызывали у Махмудова стойкую неприязнь. В углу ютился небольшой комод, а над ним маленький голографический портрет с зазывалой на священную войну — уменьшенная копия картины, висящей в коридоре. Джохар знал, что именно в комоде должен находиться товар: спрессованный парагероин, в котором доля «натурпродукта» не превышала двадцати пяти — тридцати процентов, остальное — чистая синтетика.

Махмудов внимательно следил за бандитами. Рустам сел за стол, выложив перед собой АК-152. Компактный автомат со шнековым магазином, специально созданный для ближнего боя. В закрытом помещении — весьма опасная вещь. Другой боевик опустился на стул возле главаря. Вооружен он был громоздкой японской винтовкой Харикэн. Где только такую достал? Отличное оружие, убойно бьющее на длинные и сверхдлинные дистанции, но сейчас оно было бесполезно. Два других бойца, прислонившись к левой и правой стене, оказались чуть сзади и сбоку от Влада и Джохара. За поясами у боевиков поблескивали пистолеты, марку которых Махмудов не определил. Да оно сейчас и не нужно было.

Влад, погладив бороду, положил чемодан на стол.

— Двести тридцать косарей в рублях, триста в швейцарских франках и шестьсот в немецких марках, как и договаривались, — сказал Махмудов, попытавшись улыбнуться еще более слащаво, чем Рустам. При этом внутри у него все напряглось.

— Что‑то слишком большой ящик для такой суммы, — главарь сощурился.

— Мелкими купюрами, — соврал Влад даже не моргнув. — Товар покажите.

— Э — э-э, — осклабился Рустам, — давай деньги покажи, потом товар будет.

Черноземов открыл чемодан. В этот момент должно было сработать устройство, включившее микромаячок и пославшее сигнал на плазмоид, вмонтированный в дно «Вольво».

Джохар улыбнулся. Только бы не дернуться раньше времени! Однако рука его небрежно потянулась к опечатанным пачкам банкнот:

— Нет бы просто на счет перевести, — сказал он, пожалуй, чересчур мягко, почти заискивающе, — пришлось нал в сорока банках снимать.

Влад принялся гладить бороду. К этому моменту спутник должен был получить сигнал маячка и послать команду, по которой примерно в пяти километрах от базы боевиков вертолеты со спецназом уже поднимались в воздух. А с задержкой в несколько секунд включался плазмоид…

— Сам знаешь, — Рустам расплылся в тошнотворной улыбке, — электронка плохо идет нынче, счет заблокировать могут или еще какая‑нибудь гадость получится… Слушай, а ты говорил, что мелкими купюрами, а я вижу сотни?

— Это сверху, — Джохар почувствовал, как по его спине потекла тоненькая струйка пота, он как можно непринужденнее взял пачку с банкнотами и бросил ее главарю, — внизу мелкие купюры.

В тот миг, когда Рустам ловил кипу денег, голографический портрет с моджахедом, непрерывно вскидывающим руки с автоматом, с треском погас. Все боевики рефлекторно повернули головы, чем дали маленькую фору стражам, которой те не преминули воспользоваться. В правой ладони Влада, отделившейся от смоляной бороды, появился миниатюрный пистолет, а его левая рука нырнула в чемодан. Когда Джохар выхватил свой Озеров из груды наличности, Черноземов уже успел дважды выстрелить из инъекционного пистолета и начать палить вслепую из автомата по боевику у правой стены. Махмудов, развернувшись влево, скосил очередью последнего бандита, успевшего схватиться за пистолет. Затем Джохар повернул ствол в сторону Рустама. Главарь, завалившись на стол, чуть подергивал головой, из его шеи торчал маленький дротик, а под столом истошно вопил, суча ногами и схватившись за лицо, другой бандит. Еще один наркоторговец сползал, натужно хрипя, по стенке, оставляя густой кровавый след. Пока Махмудов положил одного, Черноземов справился с тремя.

— Я ему в глаз попал вместо шеи, сукин сын пытался отклониться, — сказал Влад, качнув головой в сторону кричащего, настолько спокойным, противоестественно равнодушным голосом, что Джохар впал в оцепенение.