Александр Пономарёв - Проект Вервольф

Я почтительно улыбнулся, передал возникшему рядом слуге шинель и фуражку.

— Мой фюрер, я приехал сюда сразу, как только оберфюрер Шпеер передал мне приказ.

Фюрер кивнул, сделал приглашающий жест и повёл меня по коридорам обширного дома.

Мы шли, бесшумно ступая по красным ковровым дорожкам. Хрустальные люстры освещали обшитые деревянными панелями стены. Жёлтые с красноватым оттенком, они словно светились изнутри, отдавая накопленную деревьями энергию солнца. Филенчатые двери казались выпиленными из цельных кусков янтаря, а все простенки занимали картины в золочёных рамах.

Я отметил профессиональный подход к выбору полотен и даже подумал, что здесь наверняка есть работы, принадлежащие кисти хозяина. В начале века Гитлер неплохо рисовал, зарабатывая на жизнь уличным художником в Вене.

Из многочисленных комнат часто выходили девушки в баварских национальных костюмах. Одни с подносами в руках, другие с метёлочками для сбора пыли, третьи с книгами или какими-нибудь безделицами. Заметив нас, служанки делали книксен перед Адольфом, а со мной здоровались кивком.

Свернув за угол, мы прошли ещё несколько метров, пока не остановились у двери из капа-корня. Гитлер потянулся к бронзовой ручке, но та плавно повернулась, и в коридор вышла девица под метр девяносто с грудью больше, чем круглые корзины в её руках. Две чёрные косички задорно торчали в стороны. Малиновые бантики коррелировали с широкой шнуровкой на животе, серый сарафан по колено совпадал по цвету с красивыми глазами, лицо пламенело веснушками, а зубы соревновались в белизне с пышным лифом и коротким передником.

— Мой фюрер, — она присела в реверансе, блеснув отражённым светом люстры в начищенных пряжках кожаных башмаков. — Я всё сделала, как велела фрау Браун.

Гитлер потрепал её по щеке:

— Спасибо, Гретхен.

Девушка поклонилась и покраснела ещё сильнее. Я посторонился. Служанка протопала мимо, а я следом за хозяином вошёл в комнату метров пятьдесят в длину и столько же в ширину.

Здесь всё поражало воображение своими размерами. Толстые дубовые плахи делили высокий потолок на большие квадраты, из огромного панорамного окна во всю стену открывался вид на горный пейзаж, монументальные полотна старинных мастеров в резных рамах занимали две трети остальных стен, а нижняя треть целиком принадлежала декоративным решёткам из ценных пород дерева.

Даже мебель и та страдала гигантизмом. Гулливеровский шкаф, за стеклянными дверками которого в серебряных подставках из витой проволоки пылились какие-то дипломы, рядом с ним сверкающим водопадом застыла «горка» с наградами и подарками на прозрачных полках. Возле окна длинный стол на шести толстых ногах. На нём три фигуристых вазы с пышными букетами цветов — большая редкость зимой.

— Евина работа, — с гордостью сказал фюрер, кивнув на цветы. — Она сама их вырастила во-он в той тепличке. Он показал куда-то в нижний угол окна, потом взял меня под локоть и увлёк к другому столу, круглому и намного меньше в размерах.

Вокруг стола, в мягких креслах с обивкой из красного фетра, сидели Геринг, Гиммлер — этих я сразу узнал по их характерной фактуре — и высокопоставленные вояки, судя по разнице в цветах формы — представители армии, авиации и флота. Два кресла оставались свободными.

Фюрер указал на одно из них:

— Прошу, — и не дожидаясь, когда я сяду, направился к другому креслу.

Генерал-полковник с ёжиком серебристых волос и седыми усиками встал, сверкнув стёклышками пенсне, отодвинул своё кресло в сторону, чтобы вождь мог сесть без проблем и снова вернулся на место.

— Господа, — начал Гитлер, когда все расселись. — Три месяца назад барон фон Валленштайн доложил об открытии, которое, по его словам, должно помочь нам в короткие сроки победить в затянувшейся войне. Он попросил о финансировании научного проекта. Я пошёл на встречу и приказал выделить необходимую сумму. Сверх того, решив форсировать разработки, я подключил к работам целый научный институт.

Он посмотрел на меня каким-то плотоядным взглядом.

— Время вышло, барон, пришла пора доложить о результатах.

Диктатор удобнее устроился в кресле, скрестил ноги и положил на живот сцепленные ладони.

Я встал, негромко кашлянул в кулак, окинул взглядом высокое собрание.

— Господа, несколько лет назад я, герр Альтхайм, и ещё несколько учёных из Аненербе провели экспедицию в забытый всеми уголок земного шара. Там мы искали доказательства существования древнейшей цивилизации, от которой ведёт род арийская раса…

Я быстро приближался к концу первой тетради и уже готовился импровизировать, опираясь на рисунки из записной книжки, но в эту секунду Гитлер поднял указательный палец. Я замолчал. Фюрер трижды громко хлопнул в ладоши, и в гостиной появился тот самый солдат, которому я на входе отдал шинель и фуражку. Сейчас он нёс в руке пухлый пакет, в каких раньше хранили фотографии. Осторожно протиснувшись между Гитлером и лысеющим генералом с квадратным лицом, он положил свёрток на край стола и также тихо покинул комнату.

Фюрер показал на стол:

— Прошу вас, барон, скажите: что вы видите?

— Фотопакет из светонепроницаемой бумаги, — ответил я, не понимая, к чему он клонит.

— Вы ошибаетесь, — Гитлер взял в руки пакет, сорвал с клапана защитную наклейку и вытащил на свет пачку фотографий. — Это, — он бросил снимки на стол, — доказательства вашего обмана.

Я посмотрел на веер из чёрно-белых фотокарточек. Здесь были те же самые монстры, что я видел в записной книжке барона.

— Вы обещали нам армию убер-зольдатен! — визгливо крикнул Гитлер. — Я вам поверил, дал денег, велел не мешать! А вы? Что сделали вы? Наштамповали этих ни на что неспособных уродов?!

— Прошу прощения, мой фюрер, — неожиданно вступился за меня Геринг. Его самодовольная морда кирпичом сильно выделялась среди этого «генштаба». — С согласия барона я провёл несколько экспериментов на русских военнопленных. Испытуемые показали прекрасные результаты: они передвигались с молниеносной скоростью, рвали якорные цепи, как нити, кулаком пробивали брешь в бетонных стенах и стальной броне. — Он повернулся ко мне: — Ну что вы молчите, барон?

Я кивнул:

— Всё верно, мой фюрер, так и было. Генерал-фельдмаршал Геринг действительно проводил подобные эксперименты.

— И что потом? — спросил человек в чёрных брюках и кителе с золотыми нашивками на рукавах. Адмирал, наверное, ну или кто-то в этом роде.

— Они все сдохли, как мухи, — ответил Геринг с глухим смешком.

— Я об этом и говорю! — снова взвизгнул Гитлер. Он вскочил с кресла и заметался по гостиной. — Вы, барон, обещали нам целую армию непобедимых солдат! Где она, чёрт возьми?! Почему вы всё время подсовываете мне каких-то полудохлых уродов? — Он прекратил мерять комнату шагами, подошёл к генералу с треугольными усами, положил ему руки на плечи. — Почему танки Гудериана должны охотиться за вашими тварями по всему Берлину?