Сергей Юрьев - Мир во спасение

– Я тоже. Потерпи ещё немного. Скоро всё кончится.

– Уверен?

– Что кончится – да, уверен. Но пока не знаю как…

– Мне… страшно.

– Я и сам боюсь. Мне теперь есть за кого бояться, Ваше…

– Не смей!

– Что?

– Забудь, что я принцесса. Никаких Высочеств. Хорошо?

– Да, Анна.

– И отдай резак.

– Хорошо… – Он протянул ей инструмент, и Анна, лишь на мгновение сжав его в ладошке, зашвырнула куда подальше.

– Так будет лучше…

– Согласен. Потому и отдал.

– Подслушал?

– Конечно.

Теперь под ногами клубился серый туман.

– Нет! – вдруг сказала принцесса негромко, но твёрдо.

– Что – нет?

– Не надо нести меня на руках.

– Но ты же босиком, а здесь не видно, куда ступаешь. А куда ботинки-то делись?

– Один утопила, второй выбросила.

– Растяпа.

– Какая есть… Ты говори-говори. Когда болтаешь, чужих мыслей не слышно.

– Тебе есть что скрывать?

– Всем есть что скрывать. Даже детям.

– Ты уже не ребёнок.

– Мне сейчас кажется, что я им никогда и не была. Разве что очень-очень давно.

– Всё-таки лучше иди за мной.

– Нет. Только рядом.

Плоский булыжник, лежащий прямо на тропе, появился совершенно неожиданно. Слой тумана почти скрывал его, и Анна наверняка ударилась бы коленом о его край, если бы не заметила яркое рыжее пятно на сером щербатом камне. Этого здесь можно было ожидать меньше всего… Симпатичный рыжий котёнок мирно дремал на камне и вдруг, едва успев поднять мордочку и раскрыть голубые круглые глазёнки, мгновенно исчез.

– Что это было? – Матвей даже не успел заметить, в каком направлении метнулась серая молния.

– Мне кажется, я догадываюсь…

– Я тоже. Странно…

– Что теперь делать? – голос принцессы звучал растерянно, но особого волнения или трепета в её мыслях Матвей не почувствовал. И он понял почему: он был рядом, она на него надеялась, верила, что он сможет сделать единственно правильный шаг.

– Думаю, ему не понравится, если мы попытаемся пройти, пока его нет. Лучше сейчас не делать ничего такого, что ему не понравится.

– Да, наверное… – Анна вспомнила судьбу самозваного пастыря. Его бравые песнопения явно не понравились Сфинксу.

– Я вообще не люблю, когда шумно… – Котёнок снова был на месте, но стал несколько крупнее и продолжал расти. Теперь он стоял в напряжённой позе, казалось, в любой момент был готов к нападению и постоянно переводил взгляд то на принцессу, но на командора. – И что прикажете теперь с вами делать?

– Разве мы смеем приказывать? – поспешно заявила Анна.

– Ещё бы вы смели, – парировал Сфинкс. – Я одного не понимаю: чего вам здесь не хватает? Всё есть – чего ни пожелай.

– Мы хотим домой, – тихо сказала принцесса.

– Да? – искренне изумился Сфинкс. – Вы думаете, ваш мир более реален, чем этот? Нелепое заблуждение. Его можно точно так же стереть, превратить в ничто, так что следа не останется. За одно мгновение.

– Каким бы он ни был, но он наш, – решился сказать командор. – А если его не станет, то я готов разделить его участь. Мы всю жизнь знаем, что однажды умрём.

– Да, с логикой у вас полные нелады. – Сфинкс хищно усмехнулся. Теперь он был уже размером с лошадь. – Но этим вы ничем не отличаетесь от других, кто здесь побывал. Если вы так стремитесь отсюда выбраться, то зачем вас вообще сюда понесло?

– Мы… – Матвей осёкся, решив, что вправе отвечать только за себя. – Я попал сюда только потому, что мне не оставили выбора. Но я ничуть не жалею о том, что всё случилось так, а не иначе. Нет! Не совсем так. Я не пожалею ни о чём, если вернусь. – Он взял принцессу за руку. – Если мы вернёмся. Так что загадывай свою загадку.

– Что? – Сфинкс усмехнулся ещё раз, но уже не так хищно. – Какую ещё загадку? Вы уже видели, как сила становится слабостью, как иссякают желания, как подступает небытие, как уязвимы сильные духом и крепкие телом. Всё кончается, в том числе и жизнь. А имеет ли смысл то, что не вечно? Ничто не вечно, а значит, ни в чём нет смысла. Идите прочь. – Он снова улёгся на каменную плиту, давая понять, что разговор окончен, закрыл глаза и начал постепенно уменьшаться в размерах.

– Идем, пока не передумал. – Анна потянула командора за рукав, торопливо пытаясь обойти «постамент» Сфинкса с той стороны, где свисал его хвост.

– Нет. Не может быть, чтобы всё было так просто… – Матвей попытался остановить её, но было поздно.

Под её ногами разверзлась чёрная бездна, она повалилась вниз, потянув за собой командора. Тот ухватился свободной рукой за первое попавшееся. И только через мгновение сообразил, что его пальцы сжимают распушившийся хвост Сфинкса, который тут же резко дёрнулся и раскрутился, словно праща. Пальцы соскользнули с мягкой рыжей шерсти, и через мгновение принцесса и командор уже летели куда-то, рассекая густой серый туман. Матвей подтянул к себе Анну, обхватил её талию, и она крепко обняла его торс.

Обрывки их беспорядочных мыслей сплетались друг с другом, восторг и страх сливались воедино, но то ощущение обречённости, что они испытали в первое мгновение, вскоре исчезло без следа. Это был именно полёт, а не падение. Вскоре стих ветер, бивший им в лица, и клочья серого тумана уже не проносились беспорядочно и стремительно, а величественно проплывали мимо. Вскоре туман исчез совсем, зато внизу появилась нескончаемая пелена белых облаков, которая становилась всё ближе и ближе.

– Закрой глаза, – шепнул Матвей.

– Зачем?

– Хочу сделать тебе сюрприз…

– Какой?

– Не скажу.

– Не надо. Что ты можешь? Дворец хрустальный возвести или шалаш построить? Мне всё равно…

– Всё равно?! Может получиться и райский сад, и каменная пустыня… Тебе всё равно?

– Нет… Но давай всё делать вместе. Вон там пусть появятся зелёные холмы… – Там, куда она указала, облака расступились, и под ними действительно появилась гряда холмов, покрытых хвойным лесом.

– А за ними пусть будет озеро, огромное, глубокое и чистое, правильной овальной формы.

– Почему овальной?

– Потому что я назову его Зеркало Принцессы.

– Тогда эти холмы пусть будут Командорскими.

– Хорошо. Пусть будут.

Они летели всё дальше и дальше, рисуя в своём воображении бескрайние долины, дремучие леса, величественные горы, нанося на карту своего мира очертания океанов и поднимая из их пучины острова. По долинам неслись стада бизонов и табуны диких коней, в чащобах таились хищники, в океанах неспешно двигались косяки рыб. Их лица обжигал жаркий ветер пустынь, а уже через мгновение они стряхивали с ресниц иней, рассекая морозный воздух заснеженных долин, а потом после долгого полёта рухнули с небес в высокую мягкую траву, расцвеченную ромашками и васильками…