Сергей Плотников - Пропавшая.

— Если мы на Темной Стороне, то где моя Молния Силы? — Резонно возразила Василиса. — А еще — светящиеся желтым глаза? Как раз к этом оранжевому балахону в цвет.

— Попросить папу, чтобы он тебе еще и сумочку раскроил, тоже под цвет?

— Зачем мне сумочка, когда у меня есть замечательный брат, освоивший пси-усиление тела? Который и понесет все наши вещи… в оранжевом мешке! Личный носильщик будет так здорово сочетаться с цветом этого милого плащика…

— Па-ап, может, хоть рюкзаки оставим свои, а не будем делать из этой… изоленты? — Буквально взмолился сын. — А то действительно, будем как те деды морозы: «А что в мешках?» «Подарки!» «Так это все нам?!»

— Гор, я же вам уже объяснил — тут так не ходят. — Я отложил в сторону продвинутый гибрид паяльника, сварочного аппарата и ножа: близким аналогом его названия на русском, если откинуть слово «палка» будет… пожалуй, «стило». Только этой штукой можно было задавать неткани швы и границы, которые она не пыталась «зарастить», растекаясь, по возможности, до границ рулона, из которого она была вырезана. «Изоленту» я нашел тут же, в «предбаннике» подземного комплекса, ориентируясь по знаниям донора памяти. Да, даже в другой вселенной слесари и инженеры прячут излишки — дабы следующую порцию ремматериалов не уменьшили. Конкретно изоляцию в рулоне запихнули в один из кабельных колодцев, подходивших по размеру. Найти оказалось достаточно просто — при демонтаже про «заначку» и не вспомнили.

— Вообще-то, пап, то, что на тебе, от наших вещей по виду не сильно отличается… — Осторожно потрогал рукав мерховской куртки старшенький. Вася хмыкнула — уж она-то отличия видела прекрасно: маленькая, но «настоящая женщина». Меня же в очередной раз слегка передернуло. Спасибо за напоминание, блин…

Да, я снял одежду с трупа. Что уж теперь-то — после копирования памяти? Тем более, она мне действительно была нужна. Тщательно отчистил шандой, а потом и вовсе поставил «фонарь» в режим «обеззараживания помещения» на полную мощность на двадцать минут — как раз столько, чтобы превратить застывший труп в прах. Мы еще раз поднялись с детьми на поверхность и в полном молчании развеяли прах по ветру, отдавая последнюю дань и выполняя последнее желание безымянного инженера — чтобы в конце концов все окончательно решилось без него. Мне же достался комплект одежды — «в наследство»…

Современная одежда развитых цивилизаций во Вселенной-один имела регулируемый размер, могла герметично застегиваться, сама регулировала влажность и температуру внутри, часто могла впитывать органические выделения — последнее ограниченно. И все это только за счет ткани… вернее — неткани. Дополнительные опции, как то же армирование, в материал вплавлялись отдельными интегрированными приборами. Комплект «мастера на все руки» только внешне был похож на образцы двадцать первого века с Земли — на самом деле, рабочая одежда мерха представляла собой армированный скафандр, разве что без шлема и сервоприводов. И увы — собрал «с миру по нитке» и таскал на себе все это великолепие предыдущий владелец не от хорошей жизни. В коммуникациях города, кроме небезопасной плесени и грызунов типа крыс нескольких видов (откуда только взялись?), вполне можно было вляпаться в кислоту, наступить в лужу жидкости под напряжением… или встретить людей, что было совсем плохо. Мерхов обычно не трогали — это считалось не по понятиям, но, кроме организованных бандитов, наркодельцов и редких наемников, существовало «совсем дно». Опустившиеся уже-не-люди были готовы прирезать за небольшое количество денег или вещей на перепродажу… или просто «под кайфом»… или придумать еще чего «поинтереснее». Просто удивительно, как быстро — быстрее плесени на трубах и кабелях! — наросло на человеческом обществе… такое.

— Понимаешь, Егор. — Я помолчал, уже привычным усилием воли прогоняя из головы посторонние мысли. — Заявиться в Танис в нашей одежде с Земли — все равно что приехать погулять по Москве в настоящих рыцарских доспехах и одежде семнадцатого века. Причем погулять не где-нибудь в центре на Арбате, а в «четком» [7] Чоткий — через о! Иначе ни па-пацански! районе города типа Митино [8] На самом деле, сейчас в Москве с местами «повышенной чоткости» стало значительно лучше — скорее опасны вечерние городские парки, да и там патрулирует полиция, опять же уличное освещение налажено, включая обычно темные подворотни. Хотя, если задаться целью — проблему найти на свою голову можно легко, и в центре даже пожалуй проще, чем на окраинах. ближе к вечеру. Мало того, что все коситься будут и снимать на телефоны, так еще и обязательно найдется кто-нибудь, кто поймет — не бутафория. Дальше объяснить, что будет? Причем учти — в столице люди легко себе объяснят твой наряд как «переодеться с фестиваля забыли» или «опять рекламу раздают», а здесь такого точно нет. И ткацких фабрик нет. Зато — любителей поживиться за чужой счет хоть отбавляй, в том числе и челноком с космического корабля — потому что откуда здесь еще могли взяться «ряженые» в дорогущем старье, да еще и совсем уж редкого детского размера?

— Все ясно, пап. — Сын уныло кивнул, но буквально через минуту его «прорвало». — Если б хоть цвет был какой другой!

— Ро-озовый! — Немедленно предложила сестра-ехидна. — И фиолетовенький такой…

Ответом ей был стон умирающего лебедя.

— Я обещаю, самым первым мы купим для вас одежду… сразу, как только я заработаю немного денег. — Посулил я. В карманах у мерха было космически пусто — впрочем, это было не самое редкое состояние для этого эмо-наркомана. В этот раз мужик спустил все на дозы «грани» — большой запас этой специфической и далеко не самой востребованной дури из хранилищ эвакуированной Имперской Службы Социальной Защиты неведомыми путями попал в руки криминала, достаточно долго обеспечивал стабильно низкую цену. Но в последнее время и «грань» стала дорожать — вслед за давно взлетевшими ценами на еду, воду и прочие материальные блага… Однако инженера и техника такие тенденции не волновали — ситуация «нужны деньги — взял работу, пошел и заработал» за последнее десятилетие стала для него привычной, как дыхание. Мне казалось, безымянный мерх вообще деньги за ценность особо не считал — вот свое оборудование… Достаточно сказать, что отправляясь в последний рейс и намереваясь сидеть под землей посреди пустыни то ли до смерти, то ли до просветления, он не продал НИЧЕГО. Эти не новые, тщательно ухоженные, часто собранные самостоятельно инструменты и приборы для него были важнее и ближе многих людей. По тому же принципу подбиралась и одежда, и только «пепелац» был восстановлен из брошенного корпуса и собранных «по миру» деталей на скорую руку: всего лишь средство попасть в восхитительный мир прошлого… и проклятье, позволяющее вернуться назад. Вот такой выверт психики…