Сергенй Кусков - Рыцарь в алмазных доспехах. Принцесса и рыцарь

…И вдруг в ее глазах прочитал понимание. Она догадывалась о моем предназначении - для чего меня «точат», для какой цели. А может, им открытым текстом сказали, с пояснением, чтоб не мешались – не важно. Важно, что она не требовала чего-то выше моих сил, а это в женщинах очень редкое качество.

- Ты будешь отличной матерью! – ободряюще похлопал ее по плечу. – И за меня, и за себя – за нас обоих. Я буду помогать в меру сил, чтоб вы ни в чем не нуждались, ты же тащить основной груз. И у тебя получится! – сжал я ее ладонь. - И Марина поможет. Перебесится и поможет!

- Хуан, это ты запретил ей… Искать врача? – вновь опустила глаза в землю Беатрис, внутренне скукожившись. Мысль о враче ей радости явно не доставляла. Ну, вот и всплыло.

- Я. – Я не стал уточнять, что сделал это с опозданием и при молчаливом намеке королевы. Потому, как знал бы – поступил бы точно так же.

- Спасибо! – выдохнула она, и сколько в ее голосе было благодарности! – Марина не злая, Хуан, нет, - принялась она вдруг обелять сестру. - Она жестокая, но жизнь ее такой сделала. На самом деле она внутри хорошая.

- Получается, ты с самого начала этого не хотела? Несмотря на обстоятельства? – хмыкнул я.

Девушка пожала плечами.

- Падре Антонио сказал, что это убийство, грех. Грех безусловный. Я спросила и про тебя, - она отвела глаза в сторону, - но он сказал, что для тебя убийство грех условный. Ты убиваешь людей взрослых, отдающих отчет поступкам. Бог, - ткнула она пальцем в крышу купола, - рассудит тебя по делам, учтет все обстоятельства – где можно проявить снисхождение, где нет. Убийство же ребенка… - Она покачала головой. – Маленького, еще не родившегося… Если это мой крест, мое наказание за непристойное поведение – я понесу его, - твердо отчеканила она, и глаза ее сверкнули. - …Да и падре говорит, что ребенок не может быть наказанием. Просто я не до конца понимаю высшую мудрость.

- Ты религиозная? – в лоб спросил я. Беатрис кивнула.

- Марина тоже. Но она – врач, и у нее своя религия - медицина. Жесткая и циничная, но иначе быть не может. Я же…

Молчание, вновь глаза в землю.

«Вот так, мой друг, - взял слово внутренний голос. - Религиозное католическое семейство. В котором и тебя, и твои действия уже обсудили со священником. Который дал добро и разложил и твои, и их поступки по полочкам. Как положительные, так и отрицательные. Как тебе это «танго втроем?» Ты, она или ее сестра и священник?»

«А что еще ждать от религиозного семейства? - хмыкнул я про себя.

Мама тоже ходит в церковь, причащается. Кровь берет своё. Но меня воспитала нерелигиозным. И вообще позволила выбирать ценности, которым стоит поклоняться. Возможно, лично для меня это не так и плохо, но в патриархальном обществе подобное поведение не слишком приветствуется .

«Скажи спасибо, мой друг, что падре не посоветовал держаться от тебя подальше – с него станется». - подвел итог копаниям внутренний голос.

В общем, я сделал вывод, что если проект выгорит и мне придется стоять недалеко от руля Венеры, к религиозному вопросу стоит подойти отдельно, присмотревшись и сделав выводы, что это такое. У меня хорошие отношения с единичными представителями нескольких разных религий, но религиозные институты могут создать, если захотят, большие проблемы.

За разговорами мы подошли к фонтану, около которого встали. Надо сказать, что на Венере любят фонтаны. Почему? Не знаю. Наверное, они намекают людям на уют и комфорт далекой Прародины. Деревья, посаженные тут и там вдоль улиц, бесчисленные парки, скверы и иные рекреации, небольшие, зато встречающиеся практически повсеместно. И, конечно, фонтаны. Вода на Венере ценность, ее здесь не добывают, а синтезируют из водорода, в том числе привозного. Так что кроме уюта, вода – показатель достатка, богатства. И заботы о людях, которым сделали это богатство доступным.

Как я уже сказал, Итальянский дворец был построен любителем итальянской культуры эпохи Возрождения. Да Винчи, Боттичелли, Рафаэль, Тициан… Отгрохан в вычурном стиле, правда, относящемся скорее к барокко, но для современника это не принципиально. Главный зал дворца располагался внутри, за главным входом с огромной парадной залой; правое и левое же крылья здания огибали пространство перед входом, создавая достаточно большой и уютный дворик с фонтаном, к которому в данный момент стекалось большинство из прошедших контроль. Возле парапетов было людно, к воде мы не пошли, встав недалеко, почти по центру двора. И в момент, когда я все-таки перевел тему на то, что неплохо было бы съездить нам сегодня к маме хотя бы вдвоем, Беатрис замолчала на полуслове, глянув мне за спину.

- Хуан, там это…

Я обернулся. Так и есть, ее высочество. Конечно, сторонний человек бы ее не узнал – грим, иссиня-черные волосы, искусственные брови, измененный носик... Но сходство было, и заметное. Фрейя стояла, сложив руки на груди, в десятке метров, рядом с одной из девочек первого кольца, играющей роль подруги. Справа и сзади мельтешили еще девочки, но держали дистанцию, а чуть в отдалении маячила фигурка Оливии. Все в нарядном, но неброском.

- Привет, - вытянул я губы в приторной улыбке. Картинно осмотрел дворик, местность, ее телохранителей. Мозг пронзила мысль:

«Давай, Чико! Сейчас или никогда!»

М-да! А действительно, второго такого шанса может не представиться! И я начал.

Обернулся. Демонстративно осмотрел толпу у фонтана, рамки и здание впереди. Произнес:

- Слушай, маленькая богиня, можно вопрос, какого хрена ты тут делаешь?

- Я… А-а-а?.. - Она не поняла, не ожидала такого вопроса и такой реакции. Я же не дал ей времени разобраться, подскочил и потянул за локоть:

- Быстро, уходим!

По пути бросил взгляд Беатрис : «Следуй за мной!»

- Ты что делаешь? Сдурел? – попробовала возмущаться и сопротивляться ее высочество, но я рявкнул:

- Не дергайся! Мы недалеко! И еще, тут охрана - я что, по-твоему, самоубийца?

Логичный аргумент. Ее высочество замолчала и позволила довести себя до портика одного из крыльев здания, под крышу которого, подальше от посторонних глаз, мы юркнули. Народ был и здесь, но не в таком количестве. Следом за нами вошли девочки и растерянная Беатрис.

- Ты что себе позволяешь? – Фрейя оттолкнула меня, глаза ее налились кровью, а голос бешенством. Таким искренним и неподдельным, что я непроизвольно улыбнулся. – И чего скалишься? – еще больше взбесилась она.

- Слушай, твое высочество, - вновь рявкнул я, стараясь оперировать тоном, а не голосом, - ты что творишь? Если хочешь моей смерти – так и скажи. Или лучше достань игольник, возьми у кого-нибудь из своих девочек, и грохни меня – так будет быстрее!

Выражение лица собеседницы сменилось на недоуменное. Я пояснил: