Крис Кельм - Сердце Альтиндора. Дилогия (СИ)

По крайней мере, мне так показалось.

Следующим, как того и следовало ожидать, был Растиф. Он — хромоногий калека — не мог поспорить в скорости ни с одним из нас, но терпения ему было не занимать. Шел он не спеша, смотрел на сигнализирующие кристаллы, не допуская, чтобы замкнулось кольцо индикатора.

— Куда теперь? — спрашивал он временами и, доверившись нашим с Марэгеном наставлениям, шел дальше.

Винеар заставил нас понервничать. Он вошел в зал, прижав к себе свой посох. Половину пути он преодолел безукоризненно и остановился на скромном пятачке в окружении дисков, чьи индикаторы заполнились ровно наполовину. И тут он едва не угробил и себя, а, может быть, и нас всех заодно. Устав прижимать к груди посох, он захотел изменить его положение, взялся за него пальцами, но не удержал, и посох рухнул на пол, ударив по одному из дисков.

Я даже зажмурился в предчувствии мгновенного взрыва.

Но его не последовало.

Должно быть, мины на самом деле реагировали только на близость человека. Уж не знаю, как такое возможно.

Невзирая на наши предостережения, бледный Винеар присел и поднял с пола посох, после чего как ни в чем не бывало, продолжил движение.

Силач Арсиги, как это ни странно звучит, в нашей группе был настоящим слабым звеном. Топором он махал отменно, думаю, и в кулачном бою был не слаб. Но в пимперианские подземелья ему не следовало соваться. Тут он превращался в слона, решившего заглянуть в посудную лавку. Несмотря на свой малый рост, он был самым грузным из нас. Шагнув в зал, он двигался неуклюже, паниковал, когда шкала индикатора на мине заполнялась почти полностью, шарахался из крайности в крайность, заставляя нас нервничать и вскакивать с мест. Мы вчетвером пытались его образумить, наставить — в прямом смысле слова — на путь истинный, но он постоянно ошибался, путал лево и право, суетился и психовал. И то, что ему все же удалось добраться до нас невредимым, я, не покривив душой, готов был посчитать исключительным везением.

Обматерив коротышку за несколько минут, проведенных на грани нервного срыва, и ободряюще похлопав его по плечам, мы вошли в коридор, резко повернувший направо. Теперь, если пойти прямо, мы бы вернулись к залу со странным шаром, испускающим смертоносные лучи, — только с противоположной стороны. Там нам нечего было делать, поэтому мы свернули налево и теперь уже беспрепятственно добрались до лестницы, ведущей на третий уровень.

Я так надеялся, что мы уже недалеко от цели…

Увы и ах! Наши мытарства еще не закончились.

У третьих ворот, так же, как и у первых, размещалась телепортационная площадка. Винеар не заметил ее и едва не наступил — я вовремя успел его отдернуть в сторону.

Мне показалось странным, что во всем коридоре пол был усыпан каменной крошкой, а на площадке не было ни пылинки. Подняв небольшой камешек, я бросил его на покрытый таинственными знаками диск. Едва коснувшись площадки, снаряд исчез без следа.

— Куда это он? — удивился Арсиги — этот большой пятидесятилетний ребенок.

— Может быть к выходу. А может еще куда, — пожал я плечами.

— Хочешь проверить? — оскалился Марэген.

— Сам проверяй! — огрызнулся коротышка и отошел подальше от площадки.

Почувствовав голод, я решил перекусить, пока Марэген открывал третьи ворота. На этот раз ему понадобилось гораздо больше времени, чтобы вычислить правильный алгоритм. Но его труды оказались не напрасны. Стряхнув вековую пыль, плита из арекса ушла в потолок, открывая проход на третий ярус.

— Ну, наконец-то! — облегченно вздохнул Марэген, встав напротив проема.

Мы подошли к скорду и уставились на увиденную картину широко распахнутыми глазами.

За каменной плитой скрывался не очередной коридор, а настоящий жилой комплекс — большой, просторный, многоярусный. Озираясь по сторонам, мы прошли внутрь и снова остановились, чтобы по достоинству оценить мастерство древних зодчих.

Подземное убежище Лодус представляло собой огромную площадь шириной сорок и длиной далеко за сто метров. Возможно, там, наверху, она не показалась бы такой грандиозной, но возвести нечто подобное под землей смогли бы только сказочные гномы или люди, достигшие высокого уровня развития. Это же сколько труда нужно было приложить, чтобы выбить в камне такую полость, выровнять поверхности, очистить от мусора, вырубить и украсить изящной резьбой каменные лестницы, переходы, галереи, подпиравшие удаленный потолок колонны? Пол сверкал, как затянутая льдом водная гладь, замысловатые узоры радовали глаз. Для обитателей подземелья были предусмотрены зоны отдыха с фонтанами, скамейками и столиками, беседками для уединения, с площадками, похожими на игровые. Лестницы вели на четыре верхних яруса, к нишам, перекрытым каменными дверьми.

Жилые помещения?

Наверное, так оно и было.

Противоположная часть убежища терялась в сумерках тусклого света пимперианских ламп, висевших под потолком и на колоннах.

— Клянусь печенью, здесь будет, чем поживиться. Мы вернемся наверх богатыми, — тяжело засопел Марэген.

— Не о том думаешь, мой друг, — цокнул языком Растиф. — Мы не за этим сюда пришли.

— Одно другому не мешает. Если ты такой совестливый, можешь уходить отсюда с пустыми карманами. Мне больше достанется. А если ты поможешь нести мешки с моей долей, я отблагодарю тебя добрым словом, раз деньги тебя не интересуют.

Растиф беззлобно отвесил скорду подзатыльник.

— Но-но, полегче! — набычился Марэген. — Перед тобой стоит, может быть, самый богатый человек Варголеза.

— Трепло ты, — поморшился Ищейка.

— Вот выберусь отсюда, куплю цепь с серебряным… нет, с золотым дубовым листом, замок или даже дворец… — размечтался скорд.

В дворяне, значит, метит. Дубовые листья из драгоценных металлов были отличительным признаком марченов — варголезского дворянства. Привычных моему родному миру титулов здесь не было. Были простолюдины и были марчены. Те из них, что носили золотые листья, принадлежали к древним знатным родам как варголов, так и местных племен. Серебряные мог заслужить любой, отличившийся перед королем или государством. А еще, как и в любом другом мире, титулы и должности в Варголезе покупались и продавались. На золотой дубовый лист Марэген, пожалуй, рожей не вышел, а вот серебряный — при наличии энной суммы — он вполне мог себе позволить.

Я и сам не отказался бы от горсти древних монет или самоцветов, которые могли улучшить не только мое финансовое положение, но и помочь бедной несчастной девушке избежать печального мезальянса.

— Первым делом осмотрим помещения первого этажа, — предложил скорд. — Обычно они отведены под кладовые и хранилища. А уж потом полезем наверх. Ох, чувствую, не унести мне всего добра.