В. Кузнецов - Ролевик: Хоккеист / Лёд

Впервые Патрик так отчетливо вспоминает незнакомца. Впервые он, не во сне, а наяву, может представить сидящего рядом. Виски сдавливает болью, но рекрут хватается за ускользающее видение, которое мучает его уже который месяц.

"Почему туз — это вратарь?" — слышит он собственный вопрос.

"Сам подумай, — голосом учителя, уставшего объяснять очевидное, произносит ребенок. Кажется, что он нарочно кривляется и паясничает. — Можно собрать в нападении хоть всех звезд Лиги, но если у тебя дырка в воротах — клуб не выиграет ни одного матча. Бито"

Карты с шелестом уходят в отбой.

"Тебе нелегко приходится. Скажу честно, я не думал, что все случится именно так. Но знаешь, может оно и к лучшему".

"Что к лучшему? Я калека, раб и едва ли лучше простого кадавра!"

"Но ты жив, а это уже старт. К тому же, на раздаче ты взял козырь — ты в хоккее, и не в последнем клубе."

"Кто я?"

"Хоккеист. Ты был им и до того, как попал сюда. Тебя потому и выкупили, что в клинике в тот момент оказался толковый вербовщик. Если бы не эта случайность — тебя отправили бы в печь уже на следующее утро".

Ударение, сделанное парнем на слове "случайность" вызывает еще большую волну головной боли. Патрик отчаянно мотает головой. Что с ним? Он спит? Вспоминает? Видение настолько отчетливо, что выйти за его пределы уже невозможно. Матч, ревущий Форум, Бостон — все ушло куда-то бесконечно далеко.

"Кто тогда ты?"

"Я — тот, кто отправил тебя сюда. Правда, я несколько иначе представлял себе это. Но моя воля — не единственная в этой игре. Мы делаем ходы по очереди и вынуждены работать с тем, что подбросил противник".

"Отправил сюда? Куда — в Монреаль? Я из другого города? Из другой страны?"

"Бери выше. Ты инородное тело. Твое присутствие здесь — что-то вроде прививки, которой планируется остановить грядущую болезнь. Болезнь целого мира".

"Тебе слово "шизофрения" ни о чем не говорит?"

"Юмор — это хорошо. Юмор — это первый шаг от кадавра к человеку. Партия".

Он собирает карты и вручает колоду Патрику. Тот механически начинает ее тасовать, раздает. Игрок смотрит в свои, ухмыляется.

"Рука мертвеца, — заявляет он. — Хотя мы ведь не в покер играем?"

"Как мне вернуть память?"

"Этого я не знаю — не я у тебя ее забирал. Но, возможно, есть один способ".

"Какой? Что я должен делать?"

"Делать? Только то, что ты умеешь. Ты хоккеист — вот и играй в хоккей. Для того ты и был отправлен сюда".

Словно вакуумом Патрика подхватывает и засасывает в никуда. Странный костер, стол и замызганный подросток исчезают, а реальность рывком возвращается, заглотив Патрика Руа и рывком поставив его туда, откуда взяла — в рамку ворот. Ровно за мгновения до того, как вышедшие два в одного бостонцы атаковали ворота.

Ложный замах, стремительный пас партнеру, Патрик, уже рванувшийся к левой штанге нечеловеческим усилием останавливает утяжеленное экипировкой тело, отрывается ото льда, совершая в воздухе невероятный переворот. Мышцы от напряжения обжигает огнем, залатанные кости хрустят от перегиба…

Поднявшись в воздух, Патрик ногами делает "вертушку", принимая щитком летящую в верхний правый "бабочку". Кажется, на доли мгновения он зависает в воздухе, но затем обрушивается на лед с тяжелым грохотом. Надсадно воет раздосадованный дух шайбы, отброшенный через сетку в трибуны, ледяные предки словно стая испуганных рыб разбегаются от ворот. Секунда тишины — и рев толпы обрушивается на Патрика словно лавина. Сирена возвещает о конце первого периода.

Патрика подхватывают, обнимают, стучатся шлем о шлем, трясут за плечи. Он с трудом понимает, что произошло — тело бьет крупная дрожь, мысли спутаны. Выезжая с поля, он оказывается рядом с Краудером. Массивный рекрут смотрит на него тяжело, не мигая, рука в краге медленно поднимается к шее, проведя поперек большим пальцем.

— Патрик, твою мать, вот это да! Клянусь Седьмой Печатью, ничего подобно я в жизни не видал! Какой сейв! — тренер воодушевленно хлопает вратаря по плечу. Над Патриком уже колдуют операторы, восстанавливая стершиеся знаки, наклеивая новые пергаментки с чарами, проверяя амулеты и обереги.

— Отлично, парни, отлично! Кьелл, так держать! Но расслабляться рано — продолжаем прессовать. Отрыв в одну шайбу — это для Бостона как красная тряпка для быка. Во втором периоде они усилят натиск как только смогут. Ваша задача — не уходить в оборону, не давать им играть в своей зоне. Защита, перехват, контратака. Больше пасов, не работайте в одиночку. По одному их тафгаи вас в лед втрамбуют. Все понятно? Отдыхайте.

В раздевалке устанавливается молчание, только бормотание худдуистов нарушает его, да отдаленный, как прибой рокот трибун. Словно сквозняком тронутые, закачались свитера на крючках — вдоль стены, незримый, прошелся дух кого-то из старых хоккеистов. Патрик молчит — он не помнит, как прошла большая часть периода, хотя товарищи говорят, что его ворота атаковали двенадцать раз.

— Наш голли сегодня в ударе.

— Тьфу-тьфу-тьфу, отведи Святой Моисей. Ты совсем умом поехал такое говорить после первого периода? А если дух "Ракеты" Ришара тебя услышит?

— Ришар был верен клубу при жизни, остается верен и в посмертии. Это Бостону лучше языки придержать — у него на них давний зуб.

— Так вот кто Кьеллу помог медведю между ног подзасунуть? А, Дэйлайн?

— Моя фамилия Далин.

— Да ты что? А я думал, это у тебя профто пары жубов не хватает!

Раздевалка оглашается дружным хохотом. Команда выпускает сжимавшее их весь первый период напряжение — слишком рано спускает. Двенадцать бостонских атак против семи у Монреаля. Защита не справляется с натиском. А дальше будет только хуже. И вера в "непробиваемость" вратаря на пользу в этой ситуации не пойдет.

— Три минуты! — голос второго тренера заставляет игроков смолкнуть. — На лёд!

— Пять минут до окончания второго периода и и счет равный — один-один, — голос комментатора едва различим в рокочущем реве толпы. Зрители довольны — игра выходит зрелищной. Патрик чувствует, как выгорают изнутри легкие, как дрожь охватывает слабеющие руки. За второй период Бостон атаковал общим счетом семнадцать раз — защитники просто не могли сдержать бешенного медвежьего натиска. Особенно отличился Краудер — отправил на носилки молодого защитника из Чехии Петра Свободу (перелом ключицы, форвард просто выбросил его на трибуны), сделал результативную передачу Линсмену и, наконец, затолкал шайбу в ворота Руа мощной атакой, через секунду снеся их вместе с вратарем. Гол не засчитали, но от удара левая рука Патрика почти минуту отказывалась слушаться.

Снова атака Бостона. Натиск отчаянный, все силы брошены вперед, защитники и не думают отсиживаться, работают на перепасах, прикрывают форвардов. Сейчас на льду два лучших тафгая Гуралс — форвард Краудер и защитник Невин Маркварт — и эти ребята работают на полную, без поблажек. Вот Маркварт цепляет левого нападающего Ричера, тот отвечает, тут же поймав мощный удар с правой и отправившись в нокаут. Маркварт получает две минуты, Ричера уносят. Его нос кажется бесформенным комком крови и хряща.