Алекс Орлов - Сокровища наместника

— Одним словом, вы меня поняли.

После чего вышел, хлопнул дверью и сердито затопал по коридору, а за ним засеменила поджидавшая за дверью свита.

Капитан взъерошил коротко остриженные волосы и вздохнул, потом посмотрел усталыми глазами на Мартина и сказал:

— Слышал господина королевского прокурора?

— А это был он? — удивился Мартин.

— Да, приятель, королевский прокурор, его сиятельство Бриан Монроль.

— Зачем ты ему это говоришь, ван Гульц? — спросил один из офицеров.

— А что мне ему еще говорить? Все уже сказано…

И, снова обращаясь к арестованному, капитан добавил:

— Сейчас мы станем тебя жечь и рубить, как приказал его сиятельство.

— Но за что же, господин капитан?

— Не за что, а для чего. Ты должен рассказать нам обо всех дружках, которые у тебя оставались. А мы их найдем, притащим сюда и будем…

— Жечь?

— Там посмотрим. Не будешь помогать, мы сожжем тебя там, за дверью.

И капитан кивнул на дверь пыточной.

Мартин был близок к отчаянию. Он только что вернулся после отсидки в страшнейшей тюрьме всего королевства и сразу же попался, сначала Харперу, а теперь тайной канцелярии, и что самое страшное — он понятия не имел, чего от него требовали.

— Господин капитан, может, если бы вы мне хоть что-то объяснили, я бы вам смог помочь.

— А чего тебе непонятно? Сейчас подгоним бричку с решеткой и поедем по всем адресам, которые ты помнишь.

— Но двадцать лет прошло, из пары десятков моих знакомых вы можете найти полтора инвалида, от которых никакого толку — они давно не в деле.

Капитан посмотрел на Мартина, словно оценивая его, потом почесал в затылке.

— Нельзя, ван Гульц! Это строго секретно! — напомнил ему один из коллег.

— А что мы теряем? И потом, не обязательно говорить ему все, — возразил капитан и, повернувшись к Мартину, указал на один из стульев. — Садись, попробуем поговорить.

Мартин прошел и сел. Стоявшие у стола два лейтенанта переглянулись и тоже устроились на стульях, не спуская с Мартина настороженных взглядов.

— Говори, что ты хотел бы знать, — сказал капитан, присаживаясь на край стола, чтобы все это выглядело не слишком официально.

— Насколько я понял, господин капитан, у вас что-то пропало.

— Не у нас, но это неважно. Да, были украдены ценности у супруги королевского прокурора.

— Много?

— А это имеет значение?

— Имеет, господин капитан. В зависимости от размера добычи похитители будут вести себя по-разному.

— Что ты имеешь в виду?

— Одно колечко можно продать кому угодно — даже мяснику в его лавке, а вот десяток перстней с камнями — это уже другое дело. Тут будут искать значительных покупателей, поскольку не каждый скупщик возьмется за такое дело.

— Почему не каждый?

— Потому что такой куш становится опасным для самого вора или скупщика — свои могут прирезать.

— То есть ты хочешь сказать, что тогда нужно искать других скупщиков?

— Так точно, господин капитан. И там уже могут оказаться не воры и не барыги-тряпочники, а вполне приличные с виду люди.

— Кто, например? Чиновники? Крупные арендаторы?

— Нет, чиновники слишком бедны, и даже того, что они подворовывают, едва хватает на развлечения. Арендаторы тоже далеки от подобных афер, их дело выжимать деньгу из зерна или картошки. А вот менялы за такое возьмутся легко.

— Обоснуй.

— Они часто дают в долг под залоги, поэтому у них всегда имеется запас золота с камнями. У них хорошие связи, если здесь трудно продать большое количество колец, они всегда могут переправить их куда-нибудь за море, у нас же портовый город, плыви куда хочешь.

— Мы не можем трясти менял по всему городу, у них, как ты сам понимаешь, хорошие связи не только за морем, но и в нашей столице. Вот если бы ты дал имя одного, мы бы могли его взять. И потом, откуда у тебя информация, что менялы такие дела проворачивают?

— Когда я был вором, господин капитан, я пару раз сбрасывал менялам золотые украшения.

— И много?

— Отдавал золота с камнями тысяч на пять, а они платили полторы.

— Понятно. Что дальше?

— Теперь расскажите, сколько там всего было.

Капитан посмотрел на лейтенантов, и те ничего не сказали. Все находились в затруднительном положении, а королевский прокурор не обещал им легкой жизни.

— Ладно, там было два колье, десяток перстней и… брошь. Брошь, Фернстоп?

— Да, брошь с розовым бриллиантом, — подтвердил один из лейтенантов.

— Это все? — уточнил Мартин.

— Это все, — с нажимом произнес лейтенант.

— Мне показалось, что вы не все перечислили, господин капитан, или какая-то из вещей была особенно важной.

— Да с чего ты взял?! — воскликнул Фернстоп, вскакивая, но, наткнувшись на строгий взгляд капитана, опустился на место.

— Там все вещи были особенными, Мартин, потому что принадлежали супруге королевского прокурора. Теперь говори, что будешь делать дальше.

— Где это произошло?

— В порту.

— А когда хватились?

— Сразу. Кучер заметил, как от кареты метнулся оборванец, за ним сразу бросилась охрана, но он спрятался среди шаланд, и найти его не смогли.

— В чем были драгоценности и в чем их унесли?

— В коробке из палисандрового дерева, в ней их и утащили.

— Коробку не нашли?

— Не нашли. Ни коробки, ни оборванца, там столько мусора среди шаланд плавает, что не разберешься. Некоторые уже утонули, и только мачты торчат.

— А за причалами вы потом не следили?

— Да не то что следили, а даже оцепление поставили. Оно до сих пор там.

— Господин капитан, тогда, может, мы туда съездим?

Капитан посмотрел на лейтенантов, те уже успокоились и только пожали плечами, дескать, почему нет. Ровная речь и вопросы Мартина по существу заставили их отнестись к нему внимательнее.

— Ну, а что мы теряем? Дадим арестанту шанс, пусть поработает, — сказал ван Гульц.

Уже через пять минут легкая карета, запряженная парой лошадей, несла троих офицеров и Мартина по улицам города. Возница громко кричал на прохожих, щелкал бичом, и люди в страхе прижимались к стенам, когда экипаж проносился мимо.

До порта было недалеко, и скоро разогретый воздух наполнился ароматами гнилых водорослей и рыбьей чешуи. Лейтенанты стали морщиться, а Мартин, напротив, вдыхал эти запахи с удовольствием. Для людей приезжих это казалось просто вонью, а для него, выросшего на берегу, это был запах соленого ветра и свободы.

В порту также многое переменилось. Причалов стало больше, и они обновились. Старые — частью снесли, а частью оставили догнивать в пользовании у рыбаков и контрабандистов. Именно там, у прогнивших досок, и теснились шаланды, среди которых укрылся злополучный вор. Но теперь подход к ним преграждала цепь солдат из гарнизона городской крепости, которых дополнили городской стражей и несколькими серомундирниками из тайной канцелярии.