Владимир Перемолотов - Страховщики

— Нам повезло!

Я выхватил у него из рук кусочек доставляющего радость пластика. На одной стороне шел какой-то текст, а на другой… Да-а-а-а-а-а. Другая выглядела как мечта милитаризированного фетишиста.

На нем во весь лист красовалась фотография боевой машины, близняшки одной из тех, что мы только что видели. Мощные гусеницы, скошенная башня длинный ребристый выступ излучателя. А на броне, как раз опершись точеной ручкой на излучатель, стояла брюнетка топлес с изумительной фигурой манекенщицы. Стройные ноги, изящные бедра, короткая стрижка по прошлогодней моде цивилизации моро. Хороша… Одно только на мой взгляд портило картину — ожерелье с такими огромными камнями, что сразу определялось их искусственное происхождение, да и браслет на левой руке тоже, надо сказать, внушал определенные сомнения в естественности природных сил произведших его на свет.

— Ожерелье — подделка. Браслет, скорее всего, тоже. А вот девица хороша, — вернул я Чену клочок пластика. — Грудь не меньше чем пятого размера. Хотя она, тоже может оказаться подделкой.

Тот смотрел странно, явно ждал от меня чего-то другого. Я в ответ поднял брови.

— Слушай! — Воскликнул он, подняв в ответ свои. — Ну, объясни мне, как так бывает, что смотрим на одно и тоже, а видим разное?

Я еще раз взял листовку. Нет. Все там осталось, как и пару секунд назад… И брюнетка и драгоценности. Я вернул пластик.

— Ну, может быть я не прав. Не пятый, а четвертый… Или ты тут блондинку видишь?

— Я там вижу автоматическую боевую станцию!

Я кивнул, но это Чена не устроило.

— Это автоматическая боевая станция! — повторил он. — Автоматическая! Понимаешь?

— Понимаю. Автоматическая. Я её тоже вижу. Грудь у нее все же хороша. Не находишь?

Наверное, в моем голосе не нашлось того, что рассчитывал услышать Чен, и он повторил по слогам.

— Ав-то-ма-ти-чес-ка-я….

— Да понял я, понял…

— Значит без людей.

Только тут я сообразил, что он имел ввиду.

— С чего ты взял?

Он молча повернул листок другой стороной. Там шел текст на трех языках. Один из них я знал. Чен не ошибся. Черным по белому в тексте то тут, то там виднелась надпись — «автоматическая боевая станция». Если эта надпись не была такой же фальшивой как браслет на даме-неглиже, то людей там и правда не должно оказаться.

Несколько минут мы молчали, привязывая этот факт к тому, что уже знали об этой планете. Почти все сходилось…

Киберы тут что-то охраняли и нас сбили, когда мы влетели в запретную зону. Наши парашюты заинтересовали их тогда, когда мы залетели за реку. Там, видимо, и проходила охраняемая ими граница. Когда мы ушли с их территории они потеряли к нам интерес. А когда к ним полезли туземцы, то интерес к нарушителям снова разгорелся.

Драконы залетели к ним и их сбили, а пращников не истребили именно потому, что те не полезли в запретную зону…

— Вот тебе и объяснение всех несуразностей. Разума нет, как и злой воли. А есть программа.

— И трупы… — добавил Чен. — Есть и еще будут.

Не знаю как Чену, а мне после этих слов стало легче.

— По крайней мере, вера в гуманизм Землян у меня восстановилась.

— А кому от этого легче?

— Не понял.

— С людьми мы, возможно и договорились бы, а с этими железками…

Китаец покачал головой.

Я понял Чена потому что внутри него, как, впрочем и внутри меня, сидела уверенность в то, что все это недоразумение, что только стоит нам встретиться с ракетчиками и переговорить, как все станет на свои места… А так получалось, что и говорить-то не с кем.

Мы теперь знали это, а туземцы — нет. Но это оказалось не самым плохим. Самым гадким смотелась невозможность хоть что-то объяснить аборигенам, донести до них, что мстить им, по большому счёту некому, да и не получится, честно говоря.

А означало это то, что те продолжат надоедать киберам своими детскими наскоками. Церемониться же с ними железки не станут. Если они уж нас не пожалели…

— Слушай! — встрепенулся я, — получается, что это они «Корону» сбили?

— Не знаю… Боюсь, что они попали сюда вместе с «Короной».

— Почему?

— Подсчитай вероятность того, что сбитый в космосе корабль падает точно в то место, откуда в него пустили ракету.

Я даже напрягаться не стал, а только согласился.

— Ноль…

…Пять или шесть вздохов эркмасс смотрел на разбойника, принимая решение. Жалости в нем Эвин не ощущал, да и, правда — чего его жалеть-то, разбойника? Не хотел он говорить или и впрямь, не знал ничего, кроме того, что рассказал, кто знает? Главное то, что здесь и сейчас не видел эркмасс от него никакой пользы. Возможно его и не стоило записывать в откровенные враги, но ведь и другом его тут никто не считал.

Смерть разбойника, возможно, и не решала всех проблем, зато не создавало новых.

— Собрать всех. Пусть каждый увидит, как воля Императора ломает волю колдунов.

— Всех? У нас шестеро в засаде.

Эркмасс колебался не долго.

— Этих не трогать. Но всех остальных сюда.

Участь разбойника решилась.

— Повесить! — подсказал кто-то простое решение.

— На том дереве, возле которого демоны повергли нашего товарища!

— Верно!

Монах выступил вперед.

— А тело после того, не снимая с веревки, оплясать «Обидной пляской» и вместе с деревом бросить в Эйбер!

Эркмасс посмотрел на брата по вере и, не скрывая усмешки, добавил:

— После того, что с ним сделаю я, думаю, ему будет все равно, что с ним сделаешь ты…

… Капли крови привели нас на берег реки и там пропали, расползлись на мокром песке. Зато вместо них появились следы — неаккуратные вмятины оставленные ногами бегущего человека. Увидев их, я перестал беспокоиться о судьбе нашего спасителя. Он не просто бежал — он скорее невысоко летел. Если уж у него хватило сил бежать с такой скоростью, то у него наверняка хватило и сил переправиться на другой берег — брод рядом, да и течение не особо сильное.

— Дёшево отделались. Одним покойником.

— С точки зрения того покойника не так уж и дешево… — Проворчал Чен. Он выглядел слегка разочарованным.

— Между прочим, наши задачи резко меняются.

— Каким образом?

— Теперь нам придется охранять туземцев от киберов. Киберы-то к ним не полезут, а вот туземцы к ним — наверняка.

Эта точка зрения действительно меняла картину.

— Задача….

Разгребая коленями воду, я сквозь Ченову спину искал на том берегу признаки недавнего веселья и не находил их. Серые шатры стояли, словно нахохлившиеся птицы, дымили костры, но этим вся жизнь и исчерпывалась. Туман уже разнесло ветром. С двухсот метров мы видели как пустынно туземное стойбище. Пусто. Даже вчерашние бездельники-плясуны куда-то подевались.

— Ты смотри, пастораль какая…. Всегда бы так. Спят они что ли?