Владимир Перемолотов - Страховщики

Вид хозяина города устрашил бы и более смелого. Брат Терпий втянул голову в плечи и послушно, словно деревянная кукла на веревке, вскинул ногу. Спорить с эркмассом он не пожелал.

Эвин отбежал в сторону, и не думая о последствиях, у ближайшей палатки сорвал веревку прямо с привязанным к ней колышком. Палатка колыхнулась, просела, но никто не ойкнул.

— Это — получше всякого колдовства!

Припав на колено, он крутанул над головой веревку. Первый оборот она сделала на расстоянии вытянутой руки, второй — еще дальше, стараясь захватить все пространство, на котором мог прятаться невидимка.

… С веревкой он здорово придумал, но у меня еще имелась свобода маневра.

Поглядывая по сторонам, я осторожно отошел метров на пять — теперь предстояло искать путь отступления. Если ему не надоесть крутить веревку, то рано или поздно он достанет меня ей, и тогда за меня возьмутся лучники. Ну, ничего… Щель в цепочке между туземцами я видел, и она меня вполне устраивала.

Присев на корточки, так чтоб веревка пролетела над головой, я осторожно двинулся вперед. Я бы добрался до нужного места без приключений, но тут ему пришло в голову опустить веревку пониже. На первом обороте она чиркнула меня по голове, но туземец ничего не почувствовал. Самым правильным тут было бы упасть и уползти, но воспитание не позволило. Не последний, вроде, человек в страховой компании, личность уважаемая в коллективе и вдруг — ползает на брюхе перед дикарями…

Исполнившись гордыни, я встал, и когда веревка подлетела ко мне, ухватился за нее и вырвал из рук дикаря. Этого он не ожидал, и от неожиданности повалился навзничь, смешно задрав ноги, а я, не тратя лишнего мгновения, отбросил её в кусты.

Он нашелся быстрее, чем я думал.

— Все сюда! Он где-то тут!

Туземцы всполошились. Храбрецов, готовых бороться с неизвестностью у них нашлось не так много и щель, через которую я собирался улизнуть, еще существовала, но тут Солнце, словно припомнив мне все старые обиды, обрушило на меня поток света.

— Вон он! — сказал переводчик, а ровно за пол секунды до него — сообразительный туземец. Он поднялся и потащил меч. Следом за ним на солнечный свет вылезло еще три меча.

Четыре меча — это почти пять метров отточенной с обоих сторон стали. Глядя на них, я отступал, шаг за шагом сдавая позиции, и тень моя двигалась следом за мной. Туземцы поворачивались лицом к самому интересному.

Те четверо, что стояли передо мной еще не нападали — остатки страха сдерживали их и вместо того, чтоб махать мечами туземцы стали обмениваться быстрыми замечаниями. Переводчик торопясь бросался словами, и все чаще и чаще звучало вполне понятное слово «одновременно».

— Как ты? — Озабоченно спросил Чен. — Они злы…

— А как ты думаешь? — несколько растеряно отозвался я. Честно говоря, к такому повороту я не подготовился. Я вообще как-то не подумал о том, что будет после того, как лошадка ускачет.

— Десять шагов назад, к кустам, — скомандовал Чен, почувствовав мое состояние. — Убить я тебя, во всяком случае не дам…

— Добренький…

— Ага. Добрый. Тут один с тоски помрешь.

— Стой! А ты сам где?

— У них за спиной…

— Тучи.

— Ни одной рядом… Шагай назад! Там есть кое что получше.

Я послушался и сделал пять шагов назад. Расстояния между мной и мечами это не увеличило, но вдруг они остановились.

Я посмотрел под ноги. Тень моя никуда не делась, только сейчас я стоял не на траве. Тень ступней слилась с тенью росшего на краю поляны дерева, едва не ставшего виселицей. Сделав еще шаг назад, я погрузился в крону по пояс и через секунду вовсе пропал. Туземцы разом дернулись вперед, но остановились. Первый, забывшись, переложил меч в другую руку и пощупал воздух перед собой.

— Исчез! — удивленно сказал переводчик.

— Ты где? — спросил Чен. Беспокойства в его голосе обнаружилось больше, чем удивления у туземца.

— Под деревом. Погоди. Сейчас.

Теперь обмануть этих простодушных людей я мог очень просто. С веток вниз свешивались какие-то отростки, что-то вроде лиан, и я дернул за них так, что ветви вверху зашелестели. Туземцы, вместо того чтоб разом ударить, разом же задрали головы.

— Он взлетел! — сказал один из них, отступая назад, чтоб я, упаси Бог, не прыгнул бы ему на голову. — Лучников сюда…

Ни спорить с ним, ни переспрашивать никто не стал. Единственный у кого тут имелись возражения, это я, но кто бы тут стал меня слушать? Теперь я оказался по-настоящему невидим, но сложности все еще оставались. Они могли, конечно, стрелять в крону дерева пока не закончатся стрелы, но рано или поздно им придет в голову срубить его, чтоб добраться до меня. Только вряд ли это будет продолжаться до захода солнца. Пришло время просить помощи у Чена.

— Чен!

— Что?

— Покажись им…

Пять секунд спустя Чен появился там, где и должен был — около упавшего копья. Он стоял, одинокий как радуга, и никто на него не обращал внимания, хотя он размахивал руками, словно низкооборотный вентилятор. Все смотрели совсем в другую сторону.

— Крикни им что-нибудь.

— Не люблю публичности, — отозвался Чен. Я пропустил его слова меж ушей. В первой шеренге, что стояла всего в десятке шагов от дерева, лучников становилось все больше и больше. Кто знает, как они стреляют. Найдется какой-нибудь неумеха и вместо кроны всадит стрелу в меня. Что тогда делать?

— А меня любишь?

— За что тебя любить? — вздохнул Чен. — Тебя терпеть приходится. Что?

— Что «что»?

— Что им крикнуть?

Первый ряд натянул перед собой красные сети. Второй — тетивы. Я почувствовал, как напрягаются туземные мышцы и сужаются туземные глаза, чтоб достать меня стрелой.

— Что-нибудь!

— А-а-а-а-а, — негромко и явно смущаясь, крикнул Чен.

Стрелы так и не были выпущены. Туземцы, наверное, подсознательно ждали чего-то такого и разом повернулись. В одно мгновение родилось какое-то общее движение. Поднялась суматоха: те кто тащил сети бросились назад, лучники завертелись. Слаженностью там и не пахло. Кто-то упал, кто-то запутался в сетях, монахи заскакали как зайчики, то ли отплясывая что-то, то ли совершая очень сложное перестроение.

А китаец, войдя во вкус, добавил в полный голос:

— Да здравствует страховая компания «АВЕС». Самая лучшая страховая компания в обитаемой части Вселенной! Да здравствует Годовой отчет и Совет Директоров! Да здравствует Отдел выплат и его бессменный руководитель Адам Иванович Сугоняко! Франшиза и конасамент! Абразия и лицензия!

Обижаться на эти слова у туземцев повода никакого не имелось. Мало того, что в словах не имелось ничего обидного, так ведь они их и не поняли вовсе, но у хозяев планеты имелась своя точка зрения на это.