Антон Корнилов - Пастухи чудовищ

«Высшим надо есть низших, – вспомнил Комиссар. – Высшие всегда едят низших. Так должно быть…»

Изображение на мониторах зарябило. Нет… кажется, дело тут было вовсе не в неполадках техники, отчего-то ясно понял Комиссар. Рябь шла не по экрану. Это что-то происходило с тканью реальности, там, наверху…

Потом наблюдаемая панорама вдруг смазалась, превратившись в разноцветное мельтешащее само в себе пятно. Секунда – и картинка вновь обрела четкость… И опять по экрану запрыгали одна за другой ломаные полосы искажений.

И опять картинка стала чистой…

И вдруг на неуловимо короткий миг сквозь копошение зверья вокруг глыбистой громады пастуха, сквозь черное небо, подкрашенное вьющимися вверх струями красного дыма, проступил иной пейзаж, еще более фантасмагоричный, настолько ненормальный, что ничего подобного Комиссар не видел и не мог увидеть в пределах своего мира.

За его спиной гортанно вскрикнул Спиридон. Пробормотал что-то сквозь бульканье замерший с бутылкой в руках полковник Коробочка.

Комиссар мгновенно покрылся испариной. Странно, но он тут же забыл все подробности своего видения. В памяти его остался только сплошной чернильный океан тьмы, без берегов, без дна и без верха. И ослепительные, точно сотканные из белых молний вихри, беспорядочно блуждающие в этом океане.

– Это что такое… показалось? – сдавленно проговорил Спиридон.

– Ад, – пьяно хихикнул полковник Коробочка.

Я устоял на ногах. Пару шагов только пробежал и остановился, поймав равновесие, что далось мне не так-то легко – за спиной у меня висел тяжелый рюкзак.

Холод тут же охватил меня, вцепился в лицо, в не защищенные одеждой руки. Я непроизвольно обнял себя за плечи. Невесомые хлопья черной копоти, появляясь из ниоткуда, осыпали все вокруг меня, легко касались лица, пачкали счастливую мою футболку.

Несколько секунд я только и занят был тем, что унимал головокружение, убеждая свое сознание: я именно там, где и нахожусь на самом деле. На опушке зимнего леса, в морозном утреннем беззвучии.

К путешествию по Тропе духов трудно привыкнуть. Раз – ты в тесной и душной комнате, где толпится, озабоченно переговариваясь, народ и от дыма не видно потолка… Два – и стены расступаются, тебя ослепляет свет, хлещет наотмашь морозный воздух. От бритвенной резкости этого контраста голова может лопнуть…

Они заметили меня раньше, чем я их увидел.

Они стояли в нескольких шагах от меня, стояли обнявшись. Вернее, Макс крепко держал Ветку, а она цеплялась за него, видно, приходя еще в себя от молниеносности пространственного перехода…

Ветка вздрогнула, попытавшись высвободиться. Макс не пустил ее.

– Откуда… – воскликнула она и договорила уже голосом, в котором удивление сменилось тревогой, – ты здесь взялся?..

– Откуда-откуда. Оттуда, откуда и вы, понятно же…

– Умник? – вопросительно произнес Макс. Во взгляде его тоже читалась тревожная растерянность. Не ожидал, знать.

– Здрасте, – сказал я.

Позади раздался глухой отрывистый звук. Словно кто-то далеко-далеко хлопнул в ладоши, и этот хлопок донесло до меня ветром. И тотчас меня так крепко приложило в спину, что я рухнул в снег. Спустя секунду на меня навалилось сверху нечто тяжелое, живое, дрыгающееся…

– Дега? – снова услышал я Макса.

– А то кто ж. – довольно бодро откликнулся мой кореш, барахтаясь на мне.

– Ничего себе паровозик… А следующим вагоном кто идет?

– Никто… – хрипнул Дега, поднимаясь на ноги. – Расчет окончен.

Он протянул мне руку, помогая встать. Макс наконец-то отпустил Ветку, полностью развернулся к нам, упер руки в бока.

– Та-а-ак, детвора… А сейчас вы развернетесь и почешете обратно к Монастырю. Как раз к обеду доберетесь…

– Ну да, как же! – буркнул я.

– Да как вы здесь оказались? – снова выкрикнула Ветка.

Как? Да очень просто же…

– Он хочет взорвать Штуку, Макс-то, – сказал мне тогда вернувшийся с ответственного задания, на которое я его послал, Дега. – Сольно собирается выступить. Один, без ансамбля. Вроде как камикадзе. Только прикол не в этом.

– Я вообще здесь прикола не вижу.

– Она идет с ним – вот в чем прикол.

– Кто? – ахнул я, хотя и без того понял, о ком говорит мне кореш.

– Принцесса твоя в манто. Ветка, конечно, – хмыкнул Дега и принялся с торопливым азартом объяснять: – Короче, послушал я, о чем они базарили. Он ей: штурмовать Штуку теми силами, какие есть, не вариант совсем. Только людей зря класть. А вот если в одиночку пойти, при этом не надеясь, что обратно вернешься, без плана отхода, – тогда шанс есть. И нехилый такой шанс. Между прочим, именно это, как я понял, старшаки целый день и обсуждали… В общем, в одиночку прорваться на территорию и уничтожить Штуку в принципе возможно. Но это, конечно, самоубийство. А Ветка отчего-то уверена, что Макс на это самоубийство из-за нее решился. Она-то ему сказала: мол, с ним не будет…

– Прямо так и сказала? – Глупая улыбка сама собой появилась на моих губах.

– Прямо так и сказала, – подтвердил кореш. – А я тебе что, об этом не сообщил еще?.. Ну, не с того, значит, начал… В общем, он ей: «Это не из-за тебя, это все ради дела». А она ему: «Нет, из-за меня…» И тут пошли они перекидываться этими «из-за меня», «не из-за меня», сопли-слезы, все такое… Он ей – одно, она ему – другое. И вот что я, Умник, понял. Ветка-то, кажется, права. Дело делом, но решение Макс принял главным образом потому, что она его бортанула. Как-то так.

Вот тогда-то, выслушав Дегу, я и понял, что одних Ветку с Максом к Штуке я не отпущу. Ну просто не имею права. И минутой позже услышал, что и Дега меня с ними обоими отпускать не собирается. Со мной идет.

А дальше все было не сложно. Для меня. А Деге пришлось попотеть, посуетиться… Это он вскрывал замки оружейной, тырил оттуда стволы и патроны, которые мы волокли сейчас в наших рюкзаках; он выслеживал по Монастырю Однако, вынюхивая пункт отправления на Тропу духов… Здорово его, конечно, отец Федор всем этим воровским премудростям наблатыкал, нечего сказать.

О том, что собирается совершить Макс, оказывается, никому в Монастыре знать не полагалось. Комбат запретил распространяться. Потому как не одобрял это решение. И не хотел, чтобы поступок Макса послужил примером для остальных.

Поэтому старшаки так обалдели, когда мы ввалились в келью отца Федора в тот самый момент, когда Однако открыл Тропу духов. Рты пораскрывали, не успели нас остановить. Я прыгнул в дымовую завесу сразу за Веткой. Следом за мной – Дега. Я еще заметил, как отец Федор, онемев от неожиданности, попытался схватить его, растопырил ручищи… Только мой кореш вьюном ускользнул из этих объятий, и настоятель вхолостую хлопнул ладонями, поймав пустое место. Этот-то хлопок, верно, я и услышал, когда оказался здесь, на опушке Сухого леса, нечувствительно пролетев по Тропе духов немалое расстояние…