Антон Демченко - Киты по штирборту. Второй шанс

А ещё через минуту, протянувшийся от зависшего рядом патрульного "кита" гофрированный переход засвистел, наращивая давление внутри и почти тут же в люк "Резвого" вежливо постучали.

Досмотровая партия патрульного дирижабля состояла всего из пяти человек затянутых в "шкуры" и вооружённых револьверами устрашающего калибра. По сравнению с ними, мой пистолет — безобидная игрушка!

Итальянского я не знаю, как впрочем и эсперанто, на котором, как оказалось и разговаривали с Ветровым и Хельгой наши "гости". Единственное, что я отчётливо понял, так это то, что они оказались удивительно вежливы… и все как один считали себя самыми настоящими мачо. По крайней мере, увидев Хельгу, все пятеро тут же посдирали шлемы, а голоса у них стали такими медовыми, что хоть сейчас за ложку берись. И улыбочки…

М — да, бедняга Гюрятинич, я бы на его месте получше следил за невестой и не отправлял бы её к чёрту на куличики, где младшего штурмана его корабля запросто окрутит какой‑нибудь итальянский красавчик. Хм…

Кажется, Хельга правильно поняла наши с Ветровым ухмылки, потому как тут же перестала задорно щебетать и, извинившись, скрылась в своей каюте. Патрульные скисли, и со вздохами приступили к исполнению своих обязанностей. Вот и замечательно…

Увидев, с каким спокойствием Ветров воспринял процедуру досмотра, я был удивлён, но… решил придержать вопросы при себе до удобного случая, который представился, лишь когда туринские патрульные покинули борт "Резвого", даже для виду не поинтересовавшись содержимым двух ящиков покоящихся в каюте.

Шлюп вздрогнул и отстыковавшийся патрульный "каботажник" отвалил в сторону. Вот он появился в обзоре и, описав широкую дугу, скрылся из виду.

— Им что, в самом деле нет никакого дела до нашего груза? — Спросил я, когда "Резвый" лёг на прежний курс.

— Ни малейшего. — Кивнув, ответил Святослав Георгиевич. — Шлюп частный, не торговый, проверять личные вещи экипажа патруль может только в исключительных случаях, а контрабанда, это забота портовых властей. Вот, если бы мы планировали посадку в Турине, тогда да, патрульные непременно поинтересовались бы нашими ящиками.

— Тогда, зачем вообще был нужен этот досмотр? — О, это Хельга решила проявить любопытство.

— Формальная проверка документов. — Пожал плечами Ветров. — Мало ли? Вдруг у нас на борту какие‑нибудь головорезы притаились?

Хельга бросила на меня короткий взгляд, но я предпочёл его не заметить. Уж кем — кем, а головорезом я себя не считаю ни в малейшей степени.

Разговор утих словно сам собой. Тихо гудели нагнетатели над головами, чуть слышно щёлкал высотометр, когда "Резвый" менял высоту в погоне за попутным ветром, да время от времени трещал радиотелеграф, требуя внимания нашего капитана. Это проплывавшие внизу порты требовали обозначить себя.

Следующий патруль заинтересовался нами, когда солнце уже начало клониться к горизонту, а на востоке замерцала странная искра, словно блёстка.

Миланские патрульные оказались такими же болтливыми, как и туринские. Вся разница была лишь в цвете "шкур", да языке. Если на туринцах были синие… "скафандры" с золотистыми наплечниками, то миланцы предпочли белые "шкуры", на наплечниках которых намалёваны красные кресты. А ещё, в отличие от своих собратьев из Савойского герцогства, миланцы говорили только по — итальянски, что, впрочем, не стало для Ветрова проблемой.

И опять то же самое. Патрульные прошлись по шлюпу, мельком оглядели каюты и салон, бегло просмотрели документы и откланялись. А мы продолжили свой путь.

Так заинтересовавшая меня блестящая искра, оказалась Высокой Фиоренцей. Огромная полусфера выросла перед нами, когда земля уже окунулась в ночь. Отблески садящегося солнца огнём сверкали на гигантских гранях ажурного купола, опирающегося на вакуумную "подушку"… диаметров в десяток километров. КАК? Как они смогли построить что‑то подобное на высоте в добрых шесть миль над землёй?!

И вопрос второй… как мы туда заберёмся? Шлюп не предназначен для полётов на такой высоте.

— Ломаешь голову над тем, как мы туда попадём, а? — Словно прочитав мои мысли, усмехнулся Ветров. Я заторможено кивнул, не отводя взгляда от вздымающейся впереди громады парящего города. Святослав Георгиевич повернулся к Хельге. Та тоже во все глаза смотрела на открывшееся перед нами зрелище, напрочь забыв про любимые карты. — Ну, а что скажет наш штурман? Есть идеи, как нам забросить шлюп на шесть миль и не превратить его при этом в груду падающего на землю хлама?

— Я… м — м-м… — Дочь Завидича перевела взгляд с парящего города перед нами, на Ветрова, потом на меня и… пожала плечами. — Не знаю. Такому нас не учили.

— Молодёжь. — С непередаваемыми интонациями, протянул Святослав Георгиевич и, усмехнувшись, кивнул в сторону ящика со спасбаллонами. — Советую одеться потеплее, а потом цепляйте "дыхалки" и… по местам.

Услышав приказ Ветрова, медлить нельзя, это я узнал на собственном опыте. Тонны чищенной картошки тому свидетели. Да и Хельга, кажется, неплохо знакома с замашками второго помощника капитана, а потому, с места мы сорвались одновременно и уже через минуту вернулись в рубку, утеплённые, словно полярники на Северном полюсе. Хм… Хельга успела одеться за минуту? Где‑то что‑то сдохло, и оно явно было очень крупным!

Ветров окинул нас взглядом, и удовлетворённо кивнул.

— Удачно мы подошли, как раз к вечерней остановке. Кирилл, ложимся в дрейф. Следи за высотой. А я пойду, тоже накину что‑нибудь потеплее. Про "дыхалки" не забудьте…

С этими словами, Святослав Георгиевич перешагнул через комингс и исчез в переходе.

— Кирилл, что он задумал? — Повернулась ко мне Хельга.

— Хм?

— Пожалуйста… скажи, что задумал Ветров. — Правильно поняла моё хмыканье наш штурман.

— Если я правильно понимаю, то он хочет отключить гермозащиту, уменьшив таким образом отток энергии от рунескриптов купола. — Ответил я на её вежливый вопрос.

— Правильно. Но не только. — Заговорил вернувшийся в рубку Ветров. — Мы отключим вообще все рунные системы, за исключением тех, что необходимы для управления шлюпом. Кстати, холодильный ларь и водоснабжение я уже отключил. Так что, если у кого есть желание посетить гальюн, сочувствую. Придётся потерпеть до швартовки. Кирилл, отключай вспомогательные и дублирующие. Оставляй минимум. Анемометр, высотометр… Охлаждение нагнетателей выключай, вендирект туда же… освещение в минус… управление огнём тоже.

Гермозащита отключилась, и мы это сразу ощутили. В рубку ворвалось гудение нагнетателей, свист ветра… и сквозняк. Хельга побледнела. Кажется, до неё только сейчас дошло, насколько опасной может оказаться грядущая швартовка. Да мне и самому стало не по себе.