Василий Сахаров - Когда пришла чума

- Я с тобой, - в который уже раз услышал от меня старший родственник.

- Тогда давай поговорим с мужиками, а потом решим, что заберем.

Как выяснилось, работяги родом из Акима, есть такой населенный пункт в Республике Коми на реке Ижма. Нам по пути. Поэтому общий язык с бывшими рабами Большого нашли быстро. Они с нами и это хорошо. Люди простые и не подлые, такие в спину редко бьют, и они могли водить бензовозы. От жадности даже подумали, что сможем забрать два. Но хорошо все прикинули и рассудили, что дотянем только один. Плюс наш микроавтобус и еще один, который принадлежал охранной конторе покойного авторитета.

Приняв окончательное решение, стали собираться. Проверили бензовоз, который пойдет с нами, и микроавтобус. Вооружили работяг и распределили, кто и на чем поедем. А далее погрузка. Добра было много, но мы отщипнули лишь небольшой кусок. Почти все оружие с нами. Пять ящиков с медикаментами, в основном антибиотиками и витаминами. Двадцать ящиков с продуктами. Пятьдесят слитков золота – природная жадность сказалась. Кое-что из одежды, а так же оптика, боеприпасы и радиостанции. Больше ничего взять не смогли, объем забили.

Сборы закончились. Дядька выпустил пленников, рядом с которыми встали женщины-рабыни, и обратился к Паше:

- Я обещал сохранить тебе жизнь?

- Да, - прохрипел раненый.

- Живи.

- Оружие оставишь?

- Две «сайги» брошу на другом берегу. Там же боеприпасы.

- Спасибо.

- Кореша своего, Веретено, если захочешь, найдешь на хуторе. Он мерзавец, но пусть живет. Захочешь, сможешь его забрать.

- Понял.

Андрей Иванович посмотрел на рабынь:

- А вы теперь куда? Может, отвезти подальше от этого места?

Девушки переглянулись и, видимо, надеясь на Пашу и его «доброту», которую он уже успел продемонстрировать, отдав их бойцам, ответили одновременно:

- Мы останемся.

«Дуры, - глядя на них, подумал я тогда. – Вас уже один раз использовали, и снова в рабынь превратят. А вы нас боитесь. Да и ладно. Поступайте, как знаете, у каждого свой путь».

На этом разговор закончился, и мы покинули заимку, перебрались через реку и к вечеру были на хуторе, вокруг которого кружилась стая почуявших поживу волков. Но нам от них угрозы никакой, а потому мы серых не отстреливали. Боеприпасов жаль, и не хотелось лишний раз шуметь. А еще, что запомнилось – лайка пленного старика. Она крутилась возле дверей, чуяла хищников, и жалобно скулила. Вот же люди, и предать могут, и слово плохое за спиной сказать. А собака ждала хозяина, не уходила. И это настолько умилило наших подруг, что они впустили лайку в дом, чем сильно обрадовали девчонок.

Вот только хозяин собаки ее уже не увидел. Старик не выдержал, подвело его здоровье, и помер. Поэтому лайку мы забрали с собой. Не бросать же ее одну. Тем более что Паша, скорее всего, за своим другом возвращаться не станет. Он не альтруист и человек без чести. Но это уже не наша забота и нас снова ждала опасная дорога.

Паша стал действовать сразу, как только автоколонна из трех машин покинула заимку. Он покосился на Леньку Большакова, который стоял рядом с матерью, а затем, превозмогая боль, заковылял к избе.

- Ты куда? – спросила его жена.

- Заткнись! – злобно бросил Паша и жена отшатнулась.

Некогда правая рука Большого, Паша давно думал о том, что нужно идти своим путем. И теперь, когда пахана нет, а Веретено находился далеко, он решил, что все в его руках. Поэтому, войдя в жилище, Паша приподнял половицу и достал запасной ПМ, передернул затвор и вышел.

- Леня! – позвал он парня.

Юноша обернулся и Паша, без колебаний, выстрелил в него. Девятимиллиметровая пуля вошла точно в лоб и Ленька упал. Его мать, еще не осознавая, что произошло, посмотрела на своего единственного ребенка, и Паша выстрелил в нее. Две пули, одна за другой, попали в тело женщины, и она рухнула на сына.

- Вот и все, - тихо сказал Паша, опуская пистолет.

- Ты что наделал!? – закричала жена и набросилась на него.

Паша отмахнулся от супруги, ударил ее и она, закрывая окровавленное лицо ладонями, заплакала. После чего муж сказал:

- Ленька был для нас угрозой и мог предъявить, что я привел сюда убийц Большого, которые нас ограбили. Или он, или я. Рано или поздно этот вопрос должен был возникнуть, но я его решил. Ты меня поняла?

- Да… - протяжно ответила жена и спросила его: - Как же мы дальше?

- А дальше все будет хорошо. У нас семья и есть помощницы, - он кивнул на девок, которые смотрели на него с испугом. – Так что не пропадем. Жратвы много и опасности нет. Слышишь меня?

- Слышу.

- Оботрись и приведи себя в порядок. А потом ступай к детям, посмотри, как они.

Супруга без споров направилась к детям, двум мальчикам, девять и одиннадцать лет, и шестилетней дочке. А Паша стал отдавать приказы девкам, что сделать, что принести и что закрыть. Он, в самом деле, верил, что теперь все будет хорошо. Однако Паша ошибался.

На следующий день вернулись дезертиры, бойцы Большого, которые сбежали в Киров. Только было их уже не семеро, а четверо, все вооружены и заражены. Паша встретил их недоброжелательно, но остановить боевиков не смог и поздно заметил на их телах следы болезни. Что делать? Он попытался уйти в лес. Но боевики поговорили с девками и узнали, что Большого нет и он не опасен. Поэтому с Пашей не церемонились. Его пристрелили, жену забрали в дом на потеху, а детей, как это ни странно, пожалели.

Кутеж на лесной заимке длился два дня и еще три дня ослабевшие боевики, изнасилованная жена Паши и девки, глотали бесполезные антибиотики и медленно умирали.

В итоге конец один – все умерли. А вот дети выжили, смогли отсидеться в сарае и выползли, когда все закончилось. Оказалось, что у них был природный иммунитет от отца. И вот так возникло новое поселение. Дети спалили оскверненный злодействами и болезнью дом, а сами стали жить в соседнем. Осень и зиму они перебедовали. Благо, припасов хватало. А дальше было легче.

- Дай бензина! Хоть канистру! Будь человеком!

Перед машиной стоял худой мужчина в рваной майке и грязных шортах. В левой руке ржавая канистра, а в правой ломик. Голос умоляющий и лицо простое, а глаза злые и недобрые. А что самое плохое, за его спиной, держась в отдалении и отслеживая нашу реакцию, еще полсотни человек. Пока они боялись автоматов, которые мы выставили перед собой, прикрываясь дверьми микроавтобуса, но в любую минуту толпа могла сорваться.

- Пошел отсюда! Считаю до трех! Не уйдешь, пристрелю!

Голос Андрея Ивановича звучал грозно и он не шутил. В самом деле, пристрелит, чтобы отпугнуть толпу. А я в очередной раз пожалел, что мы взяли с собой бензовоз. Все заправки на нашем пути были закрыты, а в деревнях, если их еще не посетила чума, сидели обозленные мужики, которые не подпускали чужаков и при случае грабили проезжих. А тут мы, такие красивые, с бензовозом в колонне. Поэтому все, кого встречали на пути, хотели одного – топлива. Вот только мы не останавливались. Выстрелами отгоняли бедолаг, которые застряли на дороге, кружили по местным дорогам и почти прорвались к повороту на Аким. Еще немного, всего семь-восемь километров по трассе на Ухту и поворот налево. А дальше по грунтовке доберемся до родины Ивановых. Но снова заминка.