Алексей Трефилов - Шустрый

— Уже! Посланный десяток не вернулся, ответа на послания мы тоже не получили.

— Повторюсь — зачем? Разведка малыми силами бесполезна, нужна войсковая операция. Пять тысяч живых мертвецов не шутки. Сожрут любого, кто зайдет на их территорию. Там минимум три полка нужно!

— Тебя что комендант спорить не отучил? Собирайся и точка!

— Не пойду! Мне и в тюрьме неплохо! Я речникам не подчиняюсь, у меня свое командование есть. Быть главным блюдом отказываюсь. Можете жратву тварям поставлять сколько вашей душе угодно, но только без меня! Как до вас не доходит, что там ничего нет кроме смерти? Смысл был сразу пойти и выживших вытащить, но если они вовремя не вырвались, то теперь мертвы. Патрули надо вдоль берега поставить в большом количестве, возможно кто-то и выйдет из леса. Других путей нет или я их не вижу.

— Держи! — шеф протянул свиток. — Приказ о присвоении тебе звания капитана. Поздравляю!

Я посмотрел на свиток с подозрением, чем-то он мне ядовитую тварь напоминал. Поэтому брать его в руки я не стал. Ассоциации у меня возникли отвратительные. Шеф ехидно улыбнулся.

— Не подчиняешься говоришь? Тут ты прав! Я тебе не начальник… был! Нельзя просто так, чужими офицерами распоряжаться.

— Но какая-то светлая голова подсказала как это исправить?

— Да. Интендант, он свинью на юридических казусах съел. Перевод разрешен в случае повышения. Наш наимудрейший император, одно время испытывал сильную нужду с пополнением сил пограничников. Дармоедов в столице много развелось. Лет десять назад, как мне рассказал интендант, у него весь хозяйственный взвод из одних полковников состоял. Вопросы?

— Пока нет, но я ни я буду, если при первой возможности в лавку мудрых советов не загляну. На каждый закон найдется другой, не менее хитрый.

— Я не возражаю, но сначала ты в крепость сплаваешь.

— Да что там делать-то! — взвыл я. — Нет там ничего! Одни трупы, которые очень злые и живых не любят!

— Вот одного мне и приволочешь! Ты что думаешь — тебе на слово кто-то поверит? Не себя имею в виду, я всякого повидал! И в отличии от некоторых — я глубоко верующий и что такое кара Небесного отца хорошо представляю! Но пока я им в клетке мертвяка не предоставлю, никто и не почешется! А потом придут дикари и мы Заречье потеряем навсегда! Такого позора Империя с момента основания не испытывала! Никогда — слышишь! Никогда мы не теряли территорию! Никогда! И если будет нужно, я не только тебя с дерьмом смешаю, но весь свой полк в землю положу, но не будет этого! Поэтому, ты сейчас оторвешь свой тощий зад и отправишься исполнять приказ!

— Есть! — я подскочил со стула, спорить с этим упертым человеком, мне как-то расхотелось.

— На смерть, я тебя и своих людей отправлять не хочу. По крайней мере у вас должен быть шанс вернуться. Сутки на подготовку, любое оружие и снаряжение. Отбор нужного количества разведчиков, разрешаю проводить в любом подразделении. Вот приказ. Добудь мне урода и я лично позабочусь о твоей судьбе! Пошел!

Я схватил бумаги и вылетел из кабинета. Вот идиотизм! Армейская тупость в действии! Ручками не пощупаем — не поверим! Они думают, что я бессмертный?! И кому шеф собрался образец демонстрировать? Чего тут непонятного — почтовые птахи не прилетели, разведка не вернулась, на берегу из крепости никто не появился. Мутное дело шеф затеял, нечистое и грязное. Кого бы спросить? Первый кто приходит на ум, это Фонт. С него и начнем!

Отловил первого попавшегося речника и неназойливо поинтересовался — где у них «холодная». Место было известное, мне на пальцах объяснили как искать и кого спросить. Гауптвахта оказалась вросшим в землю сараем. Сунул караульному приказ под нос и распорядился отвести меня к Фонту.

— Привет десятник — загораешь?

— Вижу ты выздоровел. За расчетом пришел? Подождать придется, деньги скоро будут.

— И за этим тоже. Но вообще-то меня шеф с отрядом в Заречье отправляет. Мертвяк ему в клетке нужен позарез. Не знаешь зачем?

— Нет.

— А если подумать? Настроение у меня с утра плохое. Из-за тебя я в тюрьму попал, мы так не договаривались.

— Своя рубашка ближе к телу. Если бы ни я, ты рыб бы кормил.

— Ага! Я так тебе благодарен, что слеза на глаза наворачивается. За шкуру свою ты боялся, а не меня спасал. Я конечно в отключке был, но кое-что слышал. Будешь говорить?

— Нет. Сам думай, я в дела шефа не лезу — себе дороже.

— Это ты зря. Самый опасный человек для тебя сейчас я.

— Бить будете, господин офицер?

— Зачем? Видишь бумагу? — я помахал в воздухе свитком. — Могу любого с собой в разведку взять. Пошли, твое заключение окончено.

— Подожди — чего ты хочешь?

— Ты слышал.

— Я мало знаю, могу догадками поделиться, но в замен ты меня здесь оставишь. Устраивает?

— Я послушаю. Постарайся меня убедить, иначе…

— Так вот, шефа на границе где-то с год назад прислали. Ранее он в столице обретался, в немалых чинах хаживал. С собой он таких же как он притащил, нормальных офицеров выжили и стали купоны стричь. Доля в каждой сделке. Я между прочим тоже ему плачу. Теперь тут никто ничего не боится, заплатил и спи спокойно. Единственный из тех, кто не только о своем кармане думает, это как ни странно — судья трибунала. Народ его «Рыбьим глазом» кличет.

— Видел его. Продолжай.

— Они сюда за деньгами приехали, но одного не учли. Скучно здесь после столицы. Как у них монета в мошне забренчала, начались дуэли и пари. В общем понесло их, шеф этому не препятствует. Меньше народу, доля больше. Местные не такие жадные или как я например, меня всегда в кутузку засунуть можно. Легкие деньги, девки, вино и главное никакого надзора. Кто куратор от тайной службы я не знаю, но он точно есть и скорее всего тоже в доле. Солдатиков, по доносам периодически хватают. Борьбу с контрабандой показывают. Ну… и мелочь всякую из купцов и контрабандистов. Остальных, тех кто покрупнее не трогают. Ты спрашиваешь — зачем ему ходячий? Я не уверен, но выбор небольшой: либо пари, либо продать в столицу. Не доверяй здесь никому, такая игрушка дорого стоит. Врагов ему скармливать или на арену выпускать — самое то! Сходишь за одним, не удивляйся, если и за вторым придется. Заречье рано или поздно вернут и тогда такого добра будет навалом. Кто первый, тот и сливки с молока снимет. Понимаешь?

— Примерно.

— Ты не сомневайся. Скорее всего, так дела и обстоят, на словах они все честные, но как до дела доходит, истинная суть наружу вылезает. Разврат у них в почете, о своих удовольствиях думают и больше ни о чем. Хочешь мои слова проверить?

— Неплохо было бы.

— Перед отправкой, забеги к Тросту на улицу Жестянщиков, он букмекер, поинтересуйся — почем ставки на тебя? Можешь и сам поставить, если примет. Еще что спросить хочешь?