Иван Валеев - Ржавый калейдоскоп

На море стоял туман.

Сергей Иванович Онопко, один из дежурных грузового порта города Одессы, потянулся, не вставая со стула, и зевнул. Часы на столе показывали 04:59. «И дальше будет только хуже», подумал Онопко. Пять часов утра. Воскресенье. Разумеется, они и по воскресеньям находили, чем заняться, крысы портовые — вернее сказать, им это занятие все время находили, но — сейчас-то!.. Дежурный испытывал непреодолимое желание положить голову на стол и вздремнуть минуточек если не шестьсот, то хотя бы шестьдесят, авось полегчает…

Часы щелкнули. Цифры в трех из четырех окошек сменились с легким шуршанием. Онопко зажмурился — и вдруг зазвонил телефон.

— Кому там?.. — проворчал дежурный, снял трубку и буркнул: — Дежурный Онопко слушает…

— Корабль! — рявкнуло ему в ухо.

Онопко попробовал было сообразить, чей это голос, но тут же отказался от этой затеи — растреклятый аппарат искажал голоса звонивших непредсказуемо.

— Какой еще корабль? Не должно…

— Иваныч, глаза надень!

Дежурный уставился в окно — и оторопел с трубкой, припечатанной к уху.

Корабль был уже в порту. Небольшой, серо-стального цвета, со странными коричневыми разводами — словно кто-то поелозил кирпичом по бортам, — с парой четырехствольных автоматических пушек на носу и на корме, он возник из ниоткуда, может быть — из этой уродливой, клубящейся над водой грязно-серой тучи — и он приближался, бесшумно и вроде бы неторопливо, но дежурный уже понял, что сейчас будет.

— Ах ты ж паскуда! — простонал Онопко, хватаясь за микрофон и утапливая пальцем руки с все еще зажатой в ней телефонной трубкой кнопку громкой связи: — Эй! На борту! Немедленно дайте полный назад!!!

Корабль не реагировал. Онопко схватил валявшийся на столе бинокль и поднес его к глазам. Изображение в окулярах расплывалось, и пришлось, отпустив кнопку связи и бросив гукающую телефонную трубку, срочно подгонять фокус.

И в тот момент, когда Онопко был уже готов снова заорать на весь порт, корабль-идиот притерся к причалу, проскрежетал по нему левым бортом, лишь слегка сбавив скорость, и впилился носом в пирс.

— Вы!.. Мудаки на букву ч!.. Совсем охренели?! — завопил дежурный.

Корабль, разумеется, не ответил, тупо покачиваясь и постукивая корпусом о бетон причала. Онопко принялся разглядывать рубку.

— Плавучая могила, — пробормотал он, вставая из-за стола, и утер пот со лба. Начался денек…

Онопко подошел к окну, распахнул одну из створок и крикнул паре рабочих, которые опасливо приближались — и на кой же черт? — к кораблю:

— Стоять, вы, дурни!

— А чего он? — подал голос один из работяг.

Дежурный истерически хихикнул, спохватился, погрозил рабочим кулаком и вновь уставился на корабль. Надо доложить…

Однако, наведя окуляры бинокля на нос корабля, он снова отказался верить своим глазам. Значки, отдаленно напоминавшие привычную кириллицу, никак не желали складываться в название. Что там, их даже подсчитать оказалось невозможно!

— Это от недосыпа, — ошеломленно пробормотал Онопко и все-таки вызвал береговую охрану.

Три катера береговой охраны появились довольно быстро, всего минут через шесть или семь, но за это время дежурный сделал еще одно открытие: какое-то шевеление на борту корабля все-таки происходило. В бинокль можно было разглядеть редкие белесые пряди, слабо шевелившиеся за стеклами рубки, и шевеление это походило на волосы утопленника под водой — Онопко однажды довелось такое увидеть.

— Что за черт?..

Катера — каждый с четверкой моряков береговой охраны на борту — тем временем приблизились к кораблю. На центральном поднялся на ноги офицер с мегафоном.

— Экипаж корабля… — он на мгновение запнулся и перестроил фразу: — Экипаж неизвестного корабля! Приказываю вам выйти на палубу с поднятыми руками! Повторяю! Экипаж неизвестного корабля!..

Разумеется, никто ниоткуда не вышел. Только несколько солдат с АК-47 в руках рассредоточились по пирсу.

— Экипаж неизвестного корабля!.. — продолжал надрываться офицер с катера.

Тишина и пустота. Офицер отдал мегафон одному из подчиненных, сказал несколько слов в рацию и махнул рукой. Со всех трех катеров взметнулись веревки с крюками на концах, и моряки принялись взбираться наверх. Те, что были на берегу, также подобрались поближе. Двое из них вышли на открытое пространство.

Корабль молчал.

— Петренко, Зимовский — к рубке, — негромко командовал старший лейтенант Рябов, когда отряд береговой охраны оказался на палубе. — Лядов, Фрумкин — у люка, остальные — за мной! — и он, чуть пригнувшись, двинулся по лестнице, ведущей внутрь корабля.

— Фонари включить, — тихо скомандовал Рябов.

Коридор без единого огонька тянулся в обе стороны от лестницы вдоль всего корабля.

— Что это тут, — пробормотал кто-то из матросов.

— Отставить треп! — приказал Рябов.

— Товарищ старший лейтенант… — начал было матрос Черных, но Рябов только зыркнул на него, и тот решил промолчать.

— Черных, Абумов — ждете здесь, остальные — вперед!

И Рябов первым пошел в сторону носовой части корабля.

Абумов посмотрел вслед удалявшемуся отряду, потом посветил в противоположную сторону. Там был тупик. Рядовой глянул под ноги и тихо спросил товарища:

— Это что такое?

— Где? — отозвался Черных, в это время осматривавший зачем-то потолок.

— Где-где… внизу, блин! — шепотом ругнулся Абумов.

Черных тоже посмотрел на пол.

— Не знаю, — озадаченно сказал он. — С каких это пор на военных кораблях паласы расстилают?

Над головой раздались шаги.

— Стой, кто идет! — сказал Абумов, и оба солдата нацелили автоматы вверх, в люк.

— Старшина Короленко, — ответил знакомый голос. — Где Рябова девали, изверги?

— Туда пошел, товарищ старшина, — Абумов указал рукой направление.

— Хорошо. Мы тогда в другую сторону, — и он сделал знак еще двоим матросам следовать за ним.

Впрочем, не прошло и минуты, как все трое вернулись.

— Чепуха какая-то, — пробормотал старшина. — Ни одной двери… Где там ваш Рябов?

— Наш, — машинально поправил его Черных, всматриваясь в темноту. — Наш Рябов…

— Тупик, — Рябов оглянулся, — Швейцер, как там у вас?

— Тоже тупик, товарищ старший лейтенант…

— Так не бывает, — хмуро сказал Рябов.

И в этот момент пол под ногами дрогнул раз, другой, возник низкий, давящий на уши гул — и в стене рядом с Рябовым распахнулось овальное отверстие. И еще одно возникло за спиной Швейцера и его приятеля Заблудовского.

А потом тонкие белесые нити метнулись к четверым солдатам и втащили их в нутро корабля.