Василий Баранов - Флибустьерское синее море

— Потемкинская? — Все засмеялись.

— Так местные говорят. К морю спустишься, там пляж. Не большой. Подальше лучше есть. Но мне лень было туда ходить. Там хорошо, вода теплая. А солнце. Вон видите, как загорел. Если что, поезжайте туда. Рекомендую.

— Спасибо, Даня. Поеду загорать в Мурманск. — Вот шут гороховый.

— Одно там плохо.

— А что? — Так. Сейчас узнаем, что нашего героя не устраивает в этом курортном местечке.

— Вода там прогревается. Так туда медузы приплывают на нерест.

— Медузы на нерест? — Генерал опешил.

— Да, в теплой воде они и нерестятся.

— Замечательно, — теперь уже Свен кивал головой.

— Так это еще ничего. Когда медузы приплывают, за ним крокодилы идут.

— Крокодилы?

— Ну, да. Крокодилы, они, обычно, что едят? Устриц. Ими лакомятся. Так устрицу, ее из скорлупки, из раковины надо достать. И устрицы маленькие. — Даня все показывал руками, маленьких устриц и больших медуз. — Их и чистить не надо, и они большие. Крокодилы и идут. Полакомиться. Нажрутся медуз, на берег вылезут, на солнышке греются.

— А отдыхающие как? Вдруг крокодил укусит. — Вот врет.

— Какое укусит. Медуз наедятся и отдыхают. С места не сдвинуться. Я обычно, прихожу, полотенце расстелю, на нем и посидеть и полежать. А некоторые, на пляже место-то мало, прямо на крокодила садятся.

— На крокодила, Даня? Ничего не перепутал?

— Нет, Игорь Иванович, сам видел. Баба, что с нее взять, села на крокодила. Босоножки на голову поставила. Сумку на спину. Платье на него. Сидела, сидела, встала. Маслом для загара намазалась. В солнечных очках. В шляпе. Руки к солнцу тянет. Крокодилу все это надоело, он в воду пополз. Она не видела. Поворачивается, а сумки и одежды нет. Крокодил уже в воде. Шмотки по волнам плавают. Тетка как завизжит. За крокодилом бросилась. Орет: я тебе пасть порву! Где его поймаешь, уплыл. Как тетка потом печалилась, платье сушила. Из сумки вода льется. А кто ей велел все на крокодила ставить. Поставила бы рядом.

— Да, Даня, хорошо ты там отдыхал. — Все посмеивались. — Отца ты как встретил?

— Так случайность. Жара. Днем обгореть можно. Я и думаю, пойти в номер, прилечь. А тут решил, сувенир купить. Привезти на память. Ряды торговые. Всякую всячину продают, ракушки, панцири черепах. Вот прикуплю панцирь. Не большой. И гравировку сделаю, привет из солнечного Мурманска. Пришел, смотрю. Стоит. Трубку выбирает. Его-то прогорела. Подошел ближе, кричу: папа, папа! Он обернулся, я его и узнал. Он, точно он. Так мы и встретились. Обнялись, радости-то было.

— Да, Даня, удивительная история. — Сказал Игорь Иванович.

У Гришки, как говориться, от удивления челюсть отпала. И Свен не мог скрыть удивления. Даня ничуть не смущался. Он рассказал истинную правду. Всю правду- матку рассказал.

— Даня, ты не подскажешь, а там не растут кусты такие большие, развесистые. Клюквой называют.

Даня потер лоб.

— Помню, в парке были. Кусты большие. Развесистые. И ягоды красные, большие, с арбуз. Под этими кустам в жару народ в тенечке отдыхает. Но в парк я редко ходил. Я больше у моря. Я туда купаться приехал. А не под клюквой лежать.

Народ не выдержал. Все смеялись, кроме Даньки. Он, словно, и не понял, почему смеются.

— Нервы у тебя, Даня, железные. Врешь, и не смущаешься.

— Я правду говорю, — Данька растерян и обижен. Почему ему не верят.

— Фантазер у тебя сын, капитан Свен. — Улыбается Игорь Иванович. Свен то же улыбается.

— Есть немного. Иногда чуть-чуть привирает.

— Как, капитан, ты устроился на Карибах?

— Нормально. Сейчас привык. Приехал отдохнуть на недельку, больше не получается. Нельзя мне дольше. Отвык я от многого. От снега, вспомнил мороженое, вкус сала.

— А в остальном, быт у тебя там налажен?

— У меня дом, полная чаша. Живу не один. Леон, мой бывший матрос. Жанетта, кухарка. Парни, Даня, Хуан, Брайан. Не одинок. Хуан испанец, славный мальчишка.

— Славный? — Возмутился Данька. — Ходит. Пыжится. Нос задирает. Он домоправитель. Важный. Шекспировский Мальвинио. Ему бы розовые чулки, перевязанные желтыми лентами накрест.

Все пересмеивались.

— Представляю Хуана в розовых чулках. Он совсем от рук отбился. Вернусь, щелбан в лоб дам. — Пообещал Даня.

— Ты не очень на него. Молодой. Перебеситься.

— К нам, капитан, ты не собираешься, на совсем? — Игорь Иванович заинтересовался, как путешествуют по разным мирам. Это огромные возможности.

Роман подумал: не ко времени, ой, не ко времени. Рано вам знать все обо мне. Вам нельзя давать такое в руки, до беды не далеко. Заморочить, отвести глаза — для Романа не проблема. Он слабым прикосновением стер поток мыслей в голове Игоря Ивановича.

Рэм, притаившись в подворотне миров, кривил презрительную улыбку. Какой мягкотелый у меня братец. Игорь Иванович узнает — не беда. Впереди ночь. Он ляжет спать. Райнер и его подручные прижмут подушку к лицу спящих, к лицу Игоря Ивановича и его жены. И все обернется сказкой. Они жили долго и счастливо и умерли в один день. Гриша? Мало ли что мальчишка может сделать в отчаянии, лишившись сразу и отца и мать. Выпасть в окно, например. Роман, это только в первый раз трудно, потом ты даже не станешь задумываться над такими пустяками. Как хочешь, брат. Я умываю руки.

— Не получается. Не в моей это власти. С другой стороны, зачем здесь еще один разбойник.

— Зря ты так о себе, Свен, — Возразил Игорь Иванович. — Обстоятельства бывают сильнее нас. Жизнь там совсем другая.

— Нет, Игорь. — Сказал капитан. — Нельзя все сбрасывать на обстоятельства. У меня там был выбор. И я его сделал. Я не хотел оставлять ребят. Сделал выбор и не жалею. Может, оно так и лучше. А сейчас удача идет прямо в руки. На мой век работы хватит. Испанские корабли все равно будут ходить. Не будет золота, кофе, табак. То же не плохо. Конечно, ни один мой корабль не может войти в европейский порт. Можно перепродать купцам. На Тортугу заходят многие.

— Пап, а зачем перепродавать?

— Если наш корабль зайдет в европейский порт, матросов на рею.

— Нашу добычу этим барыгам за полцены? Нам она потом, кровью достается. Мы можем не заходить в порт, вблизи перегрузить на рыбацкие лодки.

— Даня, контрабандист. У тебя преступный ум.

— Ну и то? Я правильно мыслю, Игорь Иванович? Полицейский должен знать технологии и ход мыслей бандитов. Каким я и являюсь, искренне ваш, боцман Дэн.

— Да, Данька, у тебя криминальный талант. Из тебя получится полицейский.

Они долго еще болтали. После девяти вечера Даня и капитан собрались домой. Гриша предложил:

— Вас подвести домой? — Предложил Гриша.

— Нет, мы пройдемся по улице. Давно я не ходил по вечернему городу. Вспомнить. У меня здесь каждая минута на счету. Хочется вспомнить все, что у меня отнято.