Дем Михайлов - Эхо войны

Ильяс кочевряжиться не стал. Молча подхватился на ноги и проворно подбежал к русскому.

— Пойдем поговорим, — широко улыбнулся Борис, с размаху хлопая проводника по плечу, отчего тот аж присел.

Ухватив Ильяса за отворот халата, Борис потащил его за собой, по пути разминувшись с шагающей обратно Ингой.

— Держи.

— Спасибо! — от души поблагодарил я девушку, принимая в руки ножны с ножом.

— Мог бы попросить пистолет, — задумчиво протянула девушка.

— Мог бы, — согласился я, проворно пряча дареный нож в рюкзак.

Хотелось рассмотреть нож поближе, ощупать, испробовать хват, но я уже успел заметить обращенные на меня взгляды бессадулинских людей, мгновенно заметивших, как Инга мне что-то передала. Не стоит светить перед ними навороченным ножом. Чтобы не завидовали чужому счастью. Как говаривал Тимофеич, «зависть толкает к действию, а оно ведет к подлости».

Черт… все не так идет. Ведь хотел же держаться подальше и от русских чужаков, и от людей Татарина, да не вышло. Теперь получается, что я «дружу» только с русскими, а к местным не подхожу…

— Слушай…

— А? — оторвался я от раздумий.

— Спасибо.

— За что? — неподдельно удивился я, перебирая в голове происшедшие события и не находя ничего такого, за что стоило благодарить с таким серьезным видом. Если только за вовремя пойманную бутылку с зажигательной смесью, — так за нее вроде как благодарили уже… — Ты про залетевшую в кузов бутылку?

— Нет, — качнула головой девушка и ткнула пальцем в мою правую руку: — За это.

Переведя взгляд ниже, я несколько раз сжал и разогнул ноющие пальцы. Кожа на внешней стороне ладони почернела от кровоподтека и вздулась.

— Я в горячке не поняла, но, похоже, ты мне сегодня жизнь спас, — заключила Инга. — Если бы не твоя рука, налетела бы шеей на край люка — и все…

— Если и спас, то только от ушиба, — пожал я плечами. — Рывок не таким уж и сильным был. Но если хочешь, можешь подарить мне еще один нож.

— Ты только ножи и любишь, да?

— Без ножей я как без рук, — абсолютно серьезно пояснил я. — И без лопатки не могу. Мясо добыть, освежевать, защитить от любителей халявы. Я же охотник.

— Угу… Слушай… а что за знаменитый Трубный Монстр?

— Страшилка, оказавшаяся правдой, — хмыкнул я, стягивая куртку и оставаясь в одной футболке.

— Расскажи, — попросила девушка, укладывая на скрещенные ноги винтовку и со щелчком отсоединяя магазин.

— И я послушаю! — прогудел подошедший крепыш Виктор, с шумом плюхаясь на землю и поднимая облачко пыли. — Люблю про монстров слушать!

— Ладно, — выдержав паузу, согласился я. — Расскажу. Хотя история обычная. Есть у нас за городом недостроенная теплотрасса. И вот в ней жил-поживал и горя не знал очень большой и жирный заглот. Ползал себе в трубе туда-сюда, людишек кушал, а потом народ собрался, его из той трубы выкурил и жестоко убил. Все.

— Э-э… — протянул Виктор, явно ошарашенный моей немногословностью.

— И все? — не выдержала Инга.

— Все, — кивнул я. — А чего растягивать? Это старики наши любят истории протяжно да заунывно рассказывать, я так не умею.

— Оно и видно, — разочарованно кивнул Виктор, поднимаясь на ноги. — Пошли, Инга.

— Сперва закончу с малышкой, — отозвалась девушка, подбородком указывая на снайперскую винтовку. — Она у меня ласку любит.

— Ну-ну, — неопределенно ответил парень, почему-то глядя при этом на меня. Почесал пятерней затылок и зашагал к машине. Проводив его взглядом, я пожал плечами и вернулся к увлекательному занятию — осмотру и чистке холодного арсенала.

Инга мне не мешала, торопясь закончить работу до наступления окончательной темноты, и ушла через полчаса, оставив меня в гордом одиночестве. Ну и слава аллаху…

Рассовав ножи по многочисленным кармашкам, я поднялся и, неслышно ступая, направился прочь от этого места. Ночевать лучше там, где тебя никто не видел. Чуть в стороне от машин и тяжелой солярной вони и поближе к дуновению свежего ночного ветерка, несущего с собой самые разнообразные запахи. Например, на склоне вот этого песчаного бугра с несколькими корявыми кустами саксаула мне удастся неплохо выспаться, особенно если отрыть в сохраняющем тепло песке неглубокую яму-ложе…

Как я и предполагал, делая ставку, что ночью уйдет от трех до пяти людишек Татарина, сразу включив в их ряды Косого Ильяса, двое все-таки ушли. Но второго проводника увел за собой мрачный Борис и, как мне думается, заставил того спать рядом, мотивировав решение чем-нибудь вроде «хотя бы один проводник должен быть всегда под рукой». Ну да, Битум свалил непонятно куда, посему за оставшимся проводником нужен пригляд.

Я с самого начала был уверен, что никто в здравом уме не рискнет уйти в одиночку. Для столь безумно смелого поступка требуются либо яйца, отлитые из железобетона, либо хороший опыт путешествий в пустыне, либо свихнувшиеся мозги, на худой конец. Поэтому логично, что беглецов оказалось двое: уже не так страшно, ночью можно дежурить по очереди, потому как до города за один день им ни за что не добраться.

Мне хватило короткой пробежки вокруг разбитой стоянки и беглого взгляда, чтобы увидеть: они уходили в разные стороны, наверняка делая вид, что отошли отлить. А позже где-нибудь встретились и дернули что есть сил в сторону города. Километров сорок пять — пятьдесят до нашего городка, это если следовать по дороге. Если же рискнуть и пойти напрямую, нехоженой местностью, через ущелья и барханы, по прямой линии, то километров сорок. Хороший ходок осилит за десять часов — если вынослив, легок в весе, умеет ходить по пустыне, знает, куда ставить ногу, как идти, чтобы меньше уставать, на что следует обращать внимание.

Но эти двое не такие — потому я и решил, что за день им не добраться. Ушли они ближе к утру, на это им ума хватило, но еще одну ночку провести в пустыне придется. Ходоки из них никакие. Обувь… ни у кого из людей Татарина я не видел годной для долгих переходов обуви. Обуты они неплохо — Бессадулин расщедрился, снабдил посланцев со складов. Но чем? Узкими плотными мокасинами из бараньей кожи с нашитыми подошвами, вырезанными из старых автомобильных покрышек. Это страшно… спустя пять — восемь километров каждый шаг начнет отдаваться в пятках ударом колокола.

Впрочем, помимо сноровки и правильной одежды требуется кое-что еще — нужна удача. Ничто не защитит от внезапной и молниеносной атаки мутировавшего варана, укуса отравленного радиацией насекомого, змеи, заглота. Больше половины тварей днем сидит в норах, пережидает жару, но они не упустят возможности напасть, если вкусно пахнущая добыча пройдет мимо — например, пара тяжело дышащих, пропахших потом мужиков, дающих знать о своем присутствии на расстоянии десятка километров.