Алексей Корепанов - Оружие Аполлона

– А почему медики поехали? – спросил Кирилл Устинюк. – Есть пострадавшие?

– Да нет, – на ходу оглянулся на него штаб-майор Якубу Мварувари. – Таков порядок.

Выйдя на просторы взлетно-посадочной площадки, они направились к поджидающему группу поисковиков серому флаингу. И поглядывали туда, где стоял недавно прибывший летательный аппарат и подъехавшие к нему кар и таблетка [38] Таблетка (жаргон) – санитарный уникар. . Ничего необычного там не наблюдалось – соратники по легиону окружили обоих пилотов, которые что-то одновременно говорили, оживленно жестикулируя.

– Порядок, – бросил Мварувари. – Руки-ноги целы, языки тоже. Первое «молоко» в этом году…

– Интересно, а если сразу совершить посадку… – начал Кирилл. – То есть прекратить движение. Можно так и застрять в позавчерашнем дне?

Полковник Айон посмотрел на него через плечо и ответил:

– Не о том сейчас думать надо, мистер Устинюк. Пилоты вашего флаинга знают, что делать в таком случае. А насчет «застрять» есть кому мозги поднапрячь. Специалисты этим занимаются.

– Ага, и заниматься будут до самого сжатия Вселенной… – тихонько заметил Арамис.

Пилоты готового к старту флаинга уже были на своих местах – один в носовой части, второй в хвостовой кабинке. Перед тем как охотники за Копьем взошли на борт, полковник пожал им всем руку, а отошедший в сторонку штаб-майор просто кивнул.

– Не подкачайте, – сказал Айон и, взглянув на беллизонку, явно хотел что-то добавить, но промолчал.

А девушка не промолчала.

– Надеюсь, Император не отказывается от своих обещаний, – произнесла она и первой шагнула в люк флаинга.

Габлер, бросив взгляд на бесстрастное лицо полковника, последовал за ней и услышал за спиной тихий голос Арамиса.

– Обицанка-цацанка, – непонятно сказал гинеец на своем языке.

Расселись в креслах попарно, через проход, лицом друг другу – Крис и беллизонка у одного борта, ближе к носу, Кирилл с Арамисом у другого, ближе к хвосту. Но когда флаинг удалился от «Рубикона» и его корпус вновь стал прозрачным, Кирилл пересел к Анизателле, и девушка оказалась между ним и Габлером. Арамис, словно только этого и ждал, тут же поднял подлокотники ближайших к нему кресел, улегся вдоль борта и закрыл глаза. Видно, крепко въелась в него файтерская привычка «давить на массу» при любом удобном случае. А Устинюк, искоса поглядывая на Низу, попытался завести с ней разговор о ее необычных способностях. То есть выведать, как она чувствует Копье Судьбы, можно ли этому научиться, и вообще, чего еще, не присущего простому смертному, можно от нее ожидать.

Разговора не получилось – Низа, как и в случае с Крисом, объяснить ничего не могла или не хотела. Но Кирилл не отставал. Он полюбопытствовал, способна ли беллизонка увидеть «маску смерти», а когда та сказала, что не слыхала о такой, принялся заполнять этот пробел в ее знаниях. Габлер тоже не ведал о «маске смерти» и слушал осота с интересом.

Кирилл вел речь о способности человека предвидеть смерть других людей. Он приводил невесть из каких источников взятые сведения, и хоть Крис и сомневался в их правдивости, впечатление на него они все-таки произвели. Так, во время какой-то давней войны, один командир, посылая разведчика на задание, увидел на его лице признаки близкой смерти. Командир послал другого, но первый все равно погиб в тот же день при взрыве гранаты своего же сослуживца, случайно выдернувшего чеку.

Другой случай произошел с какой-то женщиной, которая вызвала лифт. Когда его двери открылись, она увидела на лицах тех, кто спускался в кабине, «маску смерти». Женщина словно окаменела, и лифт отправился вниз без нее. Тут у него оборвался трос, ловители не сработали (вероятно, дело было в какие-то совсем уж древние времена), и все погибли.

Кирилл только набрал разгон, как Низа остановила его.

– Я поняла, о чем ты, – сказала она. – Только на самом деле признаки близкой смерти имеются вовсе не на лице, а… – Беллизонка запнулась. – Такое умение мне известно, но даже много времени назад мы им не пользовались. – Она усмехнулась и взглянула на затаившего дыхание Кирилла: – Но если ты очень желаешь, я могу настроиться…

– Нет-нет! – Осот даже отшатнулся от нее. – Не видишь – и не надо!

Беллизонка пожала плечами:

– Ты сам начал…

Она перевела взгляд на открывшего глаза Арамиса, и тот заслонил от нее рукой свое плоское лицо и недовольно воскликнул:

– Ну, ты, колдунья подземная, не пялься на меня! Я тебя не трогаю, лежу себе спокойно. Вы бы лучше тоже угомонились, мысливцы за приключениями…

– Мысливцы? – удивленно переспросила девушка. – Что есть мысливцы? Думатели?

– Ну, охотники, – пояснил гинеец. – Низа-мысливица…

Беллизонка свела брови:

– Я даллиа Анизателла, мистер Пирико-туо-туо.

– Да брось ты, – отмахнулся беловодец. – Одну спараву делаем, какие тут даллиа и мистеры! Вот когда вернемся, и если захочешь, буду называть тебя и даллиа, и Анизателла. А для тебя я Лино. Или Арамис, мне так привычней.

Девушка покусала губу. Потом брови ее разошлись, она улыбнулась и заявила:

– Ладно, я согласна… Арамис – нос повис!

Файтер изумленно приподнялся, открыл рот, запыхтел от умственных усилий. И под смех Габлера и Кирилла все-таки нашел чем парировать столь неожиданный выпад:

– А ты… а ты – Низка-сосиска!

…Хотя еще над континентом флаинг развил максимальную скорость, близкую к скорости звука, на перелет через океан потребовалось четыре с лишним часа. Так что «мысливцы» не только переварили обед, но и слегка перекусили, чтобы в первое время после высадки не думать о еде. День стоял ясный, небесный Аполлон заливал воздух золотыми стрелами-лучами, а поскольку мчались на запад, до вечера было еще очень далеко. Блики солнца играли в волнах, иногда вдали виднелись острова, и непривычно было не наблюдать на водном просторе ни одного судна – автохтоны пока не научились строить корабли, способные пересекать океан, и ограничивались каботажным плаванием. Перед тем как приблизиться к заросшему густым лесом побережью Второго континента, флаинг сбросил скорость и пошел на предельно малой высоте. Пилот включил режим невидимки – ни к чему Хранителям, если они вели непрерывное наблюдение за воздушным пространством, знать о прибытии группы поисковиков. Вскоре впереди блеснула река, и флаинг завис над деревьями метрах в пятидесяти от воды. На скрытый маскировочной сетью катерок никто не позарился – хоть его и не было видно, но, судя по сигналу маячка, он находился именно там, где недавно его припрятали специально прилетавшие сюда файтеры легиона. Да и кто бы мог забрать катер? Места тут были безлюдные, а зверушкам такое плавсредство ни к чему.