Алексей Корепанов - Месть Триединого

Не отказав себе в удовольствии прокатиться на траволаторе, файтеры добрались до касс и купили заказанные билеты. Потом Портос с Арамисом отправились оформлять доставку тела Атоса, а Крис с Гранатой зашли в кафе. Граната не прочь был бы наведаться в столицу Единорога ‒ на разведку, ‒ но время поджимало: галера «Публий Корнелий Сципион Африканус Майор» уходила в рейс через два с небольшим часа, а до столицы путь был неблизкий ‒ космодром располагался посреди обширной равнины без единого населенного пункта. Почти сразу за Гранатой отправлялись в рейс Портос и Арамис ‒ на пассажирском судне «Гай Марий». И лишь поздно вечером брала курс в систему Вулкана галера «Квинт Цецилий Метелл Нумидикус», в одной из кают которой намеревался разместиться Крис.

Взяли по чашке местного кофе со сливками ‒ Габлеру помнилось, что напиток этот здесь вроде неплохой, ‒ уселись за столиком в углу. Народу было немного, кое-кто распивал явно не кофе.

Граната сделал глоток, поморщился и поставил чашку.

‒ Что-то мне как-то хреновато, ‒ пожаловался он. ‒ Лететь никуда не хочется. Сейчас бы сидеть где-нибудь в уюте и в окно смотреть, и чтобы и солнышко светило, и дождик капал… И чтобы листвой пахло…

Крис исподлобья посмотрел на него:

‒ Еще бы не хреновато ‒ столько пить. Пойди, душ прими, контрастный. И кофеек пей, не кривись. Полезное пойло, лучше всякого спиртного.

‒ В космопорте тыща душ, все хотят горячий душ, ‒ бесцветным голосом произнес Граната, вглядываясь в свою чашку. Его нос, казалось, уныло обвис. ‒ Пейте кофе местное ‒ будет самочувствие чудесное.

‒ Вот именно, ‒ сказал Габлер. ‒ И самочувствие чудесное, и настроение прелестное.

Граната медленно поднял голову. Глаза у него были словно подернуты пеленой.

‒ А хочешь другие стишки, Гладиатор? Про нашу жизнь?

‒ Валяй, ‒ без особой охоты согласился Крис и продолжил смаковать кофе.

Граната уставился в стол, посидел так секунд пять и забормотал почти без выражения:

Граната замолчал и совсем понурился. Крис, забыв о кофе, глядел на него во все глаза.

‒ Это… ты сочинил? ‒ с запинкой спросил он.

‒ Ну, не Вергилий же, ‒ меланхолично ответил Гамлет Мхитарян. ‒ А ты думал, я одни смехохульки могу? Ошибаешься, космический орел.

‒ Мда-а… ‒ только и смог сказать Крис.

И вновь подумал о том, что все они совсем мало знают друг друга. Видят только верхний слой, оболочку. А что там, в глубинах души, кроется?..

Габлер вышел из очередного шопа. Слоняться по космопорту ему давно надоело, но до отправления галеры было еще довольно много времени. Уже улетели выполнять свою печальную миссию Портос и Арамис, к огонь-девчонкам на Китеж отправился Граната, хвативший-таки пару стаканчиков горячительного и вновь повеселевший. А Крис все бродил по вокзалу, убивая едва ползущие минуты. За прозрачными стенами сгустились было сумерки, но тут в вышине отраженным светом Карны вспыхнуло орбитальное зеркало, и вновь стало довольно светло. По-прежнему кружились в воздухе снежинки, осыпая необъятные спины галер на летном поле.

Минут двадцать назад, в одном из шопов, ему стало не по себе: в животе в который раз за последнее время похолодело, словно туда как-то умудрилась попасть целая снежная россыпь. Возле витрины, спиной к нему, стояла стройная темноволосая женщина в пурпурном плаще, перехваченном на талии широким поясом. На мгновение Габлеру показалось, что это Анизателла. Он даже попятился, но в этот момент женщина повернула голову, разглядывая что-то из развешанных на стене товаров, и он увидел ее профиль. И ощущение сугроба в животе пропало, хотя и не сразу, ‒ это была не Анизателла и вообще, кажется, не беллизонка.

Сугроб пропал, а сердце все никак не могло утихомириться. Несмотря ни на что, он хотел бы увидеть Низу. Даже под угрозой смерти. Ну откуда ему было знать, что он убивает ее отца?! И в конце концов, не по собственной же прихоти он его убил…

Крис попробовал выбросить все это из головы и нырнул в следующий шоп, потом в другой. И даже начал торговаться, хотя вовсе не собирался покупать развесистый декоративный напольный светильник метра под три высотой.

Сердце, кажется, немного успокоилось. Габлер брел вдоль витрин, поглядывая по сторонам, и не сразу обратил внимание на высокого светловолосого парня в сером, с переливом, костюме, размашисто шагающего ему навстречу. А когда обратил внимание ‒ остановился как вкопанный. Сдавать назад, за угол, или заскакивать в шоп было уже поздно. Хоть парень был сосредоточен и хмур, он увидел Габлера и замедлил шаг. И лицо его прояснилось.

‒ Крис… ‒ сказал парень, остановившись перед файтером. ‒ Черт побери, Крис!

Оказывается, такие неожиданные встречи бывают не только в объемках, но и в жизни. Хотя Габлер предпочел бы, чтобы эта встреча не состоялась нигде и никогда.

‒ Привет, ‒ неохотно выдавил он из себя. ‒ Ты извини, я спешу.

Парень вновь помрачнел. Несомненно, он понял, что Крис лжет: трудновато куда-то спешить, если только что еле передвигал ноги и рассеянно бросал взгляды по сторонам. Спешить, так сказать, совсем не спеша…

‒ Крис, я пытался с тобой связаться, и не раз. ‒ В голосе парня прозвучало что-то, похожее на нотки отчаяния. ‒ Но ты не отвечал.

Да, он не отвечал. Не имел никакого желания. Не о чем ему было говорить с этим… с этим…

Габлер молчал. Люди обходили их, и кое-кто бросал взгляд на золотого римского орла, взметнувшего крылья на комбинезоне файтера.

Выражение серых глаз парня изменилось: теперь в них вовсю полыхала мольба вперемешку с надеждой.

‒ Крис… Я понимаю, что ты вправе послать меня ко всем чертям… ‒ Голос его почти звенел от напряжения. ‒ И никакие мои извинения не помогут… Но если ты меня сейчас не выручишь, мне крышка! Полнейшая, на веки вечные! Нет у меня никакого другого выхода, понимаешь?

Габлер холодно усмехнулся:

‒ Слыхал я уже когда-то нечто похожее. И даже помню, от кого слыхал.

‒ Крис! ‒ Парень прижал руки к груди. ‒ Но ты же не пропал, ты же в Стафле!

‒ А хотел ли я очутиться в Стафле? Или ты забыл, какие у меня были планы на будущее?

‒ Крис… ‒ с тоской повторил парень. ‒ Не сейчас. Поверь, у меня безвыходное положение. Черт, наша встреча ‒ это знак! Прикинь, какова была вероятность того, что мы с тобой здесь встретимся? Почти нулевая. Но встретились же! Да, это знак, Крис. Ты ‒ мой единственный шанс. Понимаешь, Крис?