Алексей Корепанов - Авалон

— Вполне понимаю, — кивнул Силва. — Крови он вам немало попортил…

— И не только поэтому. — Шерлок потеребил остатки усиков. — Предположение достаточно безумное, но все-таки… Возьмем такую ситуацию: Дасаль попал в сравнительно недавнее прошлое, и ему каким-то образом удалось там, в прошлом, уничтожить нас всех… Ну, кроме наших магов, до них ему не добраться. Вас, Дарий, Тангейзера и меня. Таким образом, реальность будет представлять собой ветку, где нас с вами нет. Мы, все трое, здесь присутствующие — из другой ветки реальности. И вот возвращаемся мы в настоящее, и что обнаруживаем?

— Понятно, что, — вновь кивнул Силва. — Точнее, кого не обнаруживаем. Ни меня, ни вас, ни Тана.

— Вот именно, — подтвердил Шерлок. — Мое место в окружном управлении занимает кто-то другой, а меня тут нет, я убит десять или двадцать лет назад. И вы тоже. И в списках своей воинской части не значитесь. Возможно, в конце концов во всем и разберутся, но понервничать придется немало.

Дарий молча покачал головой, а Хорригор задумчиво произнес:

— Слабость всех наших умственных построений заключается в том, что ни одно из них не базируется на фактах. Мы совершенно не знаем, как поведет себя реальность при попытке выходца из будущего воздействовать на нее. То ли образуется другая ветка, как вы, Шерлок, выразились… То ли чужака выбросит назад, в его время… То ли случится что-то еще.

— Кое-что мы все-таки знаем, — не согласился с иргарием Аллатон. — Я же беседовал с Дмитрием Паламарчуком, и меня никуда не выбросило.

— Может быть, это происходит не сразу, — с готовностью вступил в полемику Хорригор. — И потом, это единичный факт, с Дмитрием Паламарчуком, а не целая система знаний. Если бы ты вместо того, чтобы войны устраивать, дал своим ученым задание разузнать все о свойствах Авалона, мы бы сейчас здесь не торчали.

— А что же тебе мешало сделать то же самое вместо того, чтобы войны устраивать? — не остался в долгу глава пандигиев. — И сейчас ты знал бы, как вернуться в исходную точку наших блужданий.

Хорригор нахмурился и яростно засопел, явно придумывая достойный ответ. В башне супертанка сгущались тучи перепалки, но их развеял Тангейзер.

— А если магией ударить? — вдруг предложил он.

— Куда ударить? — непонимающе взглянул на него командир.

— Ну… — постлейтенант шмыгнул носом. — Заклинания какие-то применить… Чтобы нас вернуло обратно в Авалон… В тот же самый момент, когда нас оттуда унесло…

— Любопытная мысль, — непонятным тоном произнес глава пандигиев и принялся счищать с плаща пятнышки засохшей болотной грязи из мира, где нашелся сосуд с митолем.

А Хорригор ехидно осведомился:

— Вам известны такие заклинания, юноша?

— Н-нет… — смешался Тангейзер. — Но я думал, что, может, вы знаете… Вы же маги…

— Знай мы такие заклинания, уже, наверное, пустили бы их в ход, — сказал бывший «темный властелин». — Правда, Ал?

Судя по его тону, от ругательной дискуссии с предводителем пандигиев он решил отказаться.

— Ну, я бы, может, и повременил, — миролюбиво отозвался Аллатон. — Вон сколько интересного увидели. А кое-кто и конкретную пользу принес цивилизации. Но неизвестны мне такие заклинания. Но вы, Тан, правильно мыслите. Если эти прыжки будут продолжаться довольно долго, нам с Хором придется попробовать магию. Тут главное — не навредить.

— Оставим этот способ на крайний случай, — вмешался Дарий. — Риск пока неоправдан. Я уже говорил, живы-здоровы, продовольствие есть… да еще и грибочки, вон, прибавились. Свежесобранные. Кстати, Тан, зачем ты их под панель засунул? Надо в холодильник отнести.

Постлейтенант забрал корзинку и вышел из башни. Небо на экране чуть посветлело — вечер постепенно сменялся днем. Время тут по-прежнему продолжало идти задним ходом. Или же, действительно, всё зависело от восприятия. Например, в детстве день кажется гораздо более длинным, чем в зрелом возрасте.

— Бенедикт! — позвал Дарий. — Что-то давно тебя не слышно. Сочиняешь стихи о загадках времени?

— Нет, — сказал танк. — Я пытаюсь выяснить, зависит ли длительность нашего пребывания в той или иной точке от каких-либо характеристик окружающей среды.

— Полезное занятие, — одобрил Силва. — Ну и как, что-нибудь вырисовывается?

— Пока ничего определенного сказать не могу. Параметров много, кое-какие практически одинаковы для двух-трех точек… Но тут может иметь место простое совпадение, а не какая-то закономерность. Да и вообще, само наличие такой связи ниоткуда не следует и является просто моим предположением.

— Так зачем ты мозги себе ломаешь? — удивился командир.

— Ищу выход из ситуации, — пояснил Спиноза.

— Что ж, пожалуй, ты прав, — согласился Дарий. — Выход искать всегда надо, даже если его нет. И в таком случае — попытаться его пробить!

Возможно, последней своей фразой командир супертанка старался поддержать самого себя.

— По-моему, я могу определить, когда начнется перемещение, — сказал Хорригор. — Если это, опять же, не совпадение. Где-то за полторы-две минуты до очередного прыжка у меня начинает чесаться правая пятка.

— А сейчас не чешется? — поинтересовался Шерлок.

— Пока нет. Если зачешется — скажу.

Тангейзер вернулся в башню, что-то жуя на ходу. Видимо, убрав грибы в холодильник, он решил проверить вкусовые качества других хранящихся там продуктов.

— А все-таки здорово, что с нами так получилось, — заявил он, расположившись в своем кресле. — Мы ведь собственными глазами видим прошлое! Может, из-за нас придется учебники переписывать.

— Это почему? — насторожился Дарий. — Ручонки так к пулемету и тянутся?

— Да я не о вмешательстве! — Тангейзер наконец все прожевал и проглотил. — Просто увидим какое-нибудь событие, известное из истории, а оно, оказывается, было не совсем таким. Или совсем не таким. Ну, не знаю… Например, Давид этого… Как его?… Голиафа не камнем из пращи уделал, а просто подбежал и саданул ногой в пах, с носаря…

— А стены иерихонские не от воя труб рухнули, а оттого, что по ним бабахнули из гранатомета, — с улыбкой подхватил Шерлок.

— Все может быть, — сказал Дарий. — Только одна проблема, Тан. Если мы даже окажемся там, в тех временах, как определим, что это именно Давид и Голиаф? У них что, на спинах имена написаны, как у футболистов?

— Хм… Действительно проблема… — Тангейзер потеребил кончик носа, но унывал недолго. — Тогда в другое время попадаем! Видим, бежит мужик по улице, голый, в мыльных разводах, и вопит: «Эвридика!»

— Эврика, — поправил его Спиноза. — Именно это, согласно легенде, кричал Архимед. Эвридика — это жена Орфея. И не в мыльных разводах он был, а с остатками золы. Не было у древних греков мыла.