Алексей Корепанов - Тайны Древнего Лика

Вновь монотонно вышагивать по уже пройденным пустым коридорам ему не хотелось, поэтому ареолог синхронно с отражением присел на корточки и достал из кармана армейский батончик.

Он медленно жевал, глядя на своего визави, и мысли его текли, сами выбирая себе русло. Он думал о том, что, возможно, перед ним не просто зеркало, а вход в иные края. Может быть, внутри каждого зеркала находится свой мир, своя Страна Чудес… а если уж это зеркало марсианское… Не оттуда ли явилась псевдо-Флоренс (если она не была галлюцинацией) и не там ли пропала настоящая Флоренс?…

Он скомкал обертку от батончика и запустил образовавшимся шариком в зеркало, целясь в лицо своему отражению. И замер, потому что шарик не отскочил от зеркальной поверхности, как полагалось по законам физики, а пролетел сквозь нее, угодил точно в лоб зазеркальной фигуре и упал на зазеркальный пол. Батлер машинально посмотрел себе под ноги, рассчитывая увидеть его там. Ничего не обнаружил и вновь поднял голову. То, что представлялось зеркалом, волнообразно стекало вниз, как густое желе, открывая проем в только что казавшейся тупиком стене.

«Очередная бутафория», — подумал ареолог, вспомнив ту иллюзорную преграду, за которой обнаружилась его, Свена и Фло амуниция.

Проем повторял своими размерами оплывшее «зеркало», которое уже без следа пропало в нем, так же как и смятая обертка от питательного батончика. Осторожно подойдя к проему, Батлер включил фонарь. Вниз, под наклоном градусов сорок — сорок пять, уходил широкий серый желоб, напоминающий начальный отрезок трассы для бобслея. Проведя ладонью по гладкому покрытию, ареолог определил, что это точно не камень и, кажется, не металл, а какой-то иной материал. Пожалуй, что-то наподобие пластика. Луч фонаря слабым отблеском отражался от него и терялся в темноте. Собственно, перед Батлером был наклонный тоннель, ведущий неизвестно в какие глубины.

«Какая роскошь, — попытался поиронизировать он. — У меня целых три варианта…»

Первый вариант — оставаться на месте в ожидании неизвестно чего — был, возможно, и достаточно удобным, но уж больно скучным.

Второй вариант предполагал возвращение в уже пройденные коридоры. Они в конце концов могли вывести в какие-то новые места. Но зачем бродить в поисках этих новых мест, когда вот он, перед тобой, — вход в новые места?…

А это и был третий вариант. Отбросить все колебания и сомнения, нырнуть в тоннель и прокатиться по этой трассе для бобслея. Может быть, она ведет в тот самый подземный город, о котором говорила псевдо-Флоренс.

Батлер прикинул ширину тоннеля. Что ж, если ему не понравится там, внизу, если в глубинах сидит какой-нибудь злобный местный Минотавр, можно будет вернуться сюда, в исходную точку. Подняться по желобу, упираясь расставленными руками в стены тоннеля. Действие — гораздо лучше бездействия, а то, что ждет его там, внизу, не обязательно таит в себе опасность…

Алекс Батлер никогда не относил себя к той категории людей, которые стремятся проживать каждый день как последний. Он предпочитал рассматривать сегодняшнее бытие как преддверие завтрашнего, сегодняшний день — как предвкушение дня завтрашнего. Так стоило ли рисковать, соваться туда, куда его явно не звали?

В другой ситуации он бы крепко подумал и, возможно, и не выбрал вариант номер три. Но зачастую поступки человека диктуются именно ситуацией.

«Нет там никакого Минотавра, — сказал он себе. — С какой стати они держали бы там Минотавра?»

Но тут же представил дракона-сирруша — и заколебался.

«Ты мужчина или тряпка?» — когда-то задала ему вопрос жена. Теперь уже — бывшая жена.

Алекс нахмурился и решительно шагнул в желоб. Присел и, придерживаясь руками за стены, чтобы особенно не разгоняться, начал потихоньку съезжать вниз на подошвах.

Поначалу все шло нормально, но тоннель вдруг расширился, так что расставленные руки потеряли опору, а угол наклона желоба резко увеличился. К тому же поверхность стала скользкой, как лед, и Батлер, потеряв равновесие, с нарастающей скоростью мчался вниз уже не на подошвах, а на спине. С ужасом представляя, что вот-вот или налетит на какую-нибудь очень твердую преграду, или его с большой высоты выбросит на камни, тоже отнюдь не мягкие. Он уже успел пожалеть о том, что выбрал именно третий вариант…

Ухватиться было решительно не за что, и ареолог подтянул колени к животу, а потом резко распрямил ноги вправо, рассчитывая изменить положение тела и заклиниться между краями желоба. Но подошвы скользили, никакой распорки не получалось, и неуправляемый спуск продолжался, все ускоряясь и ускоряясь.

Слегка посвистывала и шуршала ткань комбинезона, била в лицо струя теплого воздуха, мелькали в свете фонаря стены и сводчатый потолок. Мчаться вниз, в общем-то, было даже приятно — захватывало дух, как в детстве, на «русских горках» в парке аттракционов, куда водил его отец. Если бы еще знать, чем закончится этот вот аттракцион… Ареолог не оставлял попыток хоть как-то затормозить, но все было тщетно. Желоб тянулся, тянулся, тянулся вперед и вниз и не собирался переходить в горизонталь. Батлеру казалось, что он мчится так уже не минуты, а часы, и вот-вот, прошив Марс насквозь, вылетит наружу из кратера какого-нибудь вулкана на другой стороне планеты.

«Когда бы я еще так покатался», — устав от бесполезных усилий замедлить скольжение, меланхолично подумал он.

И тут же почувствовал, как желудок, поджимая легкие, прыгнул к горлу. Потому что наклон желоба изменился, и траектория спуска стала более пологой.

Это не могло не радовать, но Алекс особенно порадоваться не успел. Твердая поверхность, по которой он скользил, резко сменилась пустотой, и он в каком-то мгновенном озарении понял, что должен был чувствовать сорвавшийся с небес Икар. Пронесшись по уходящей вниз дуге сквозь заполненное рассеянным светом пространство, астронавт завершил полет. Он сжался в комок в ожидании удара, ломающего ребра и позвоночник. Но посадка оказалась мягкой: Батлер с головой погрузился во что-то вязкое и уже знакомое…

С твердым дном ему соприкоснуться не пришлось. Он даже еще не начал задыхаться, когда его вытолкнуло на поверхность. Загребая руками вязкую субстанцию и вовсю работая ногами, Батлер добрался до каменной кромки и выполз из «водоема». Сердце еще выстукивало дробь, а ничуть не пострадавшая при падении, как и все остальное тело, голова уже сообразила, что инвалидная коляска, а уж тем более набор похоронных принадлежностей отменяются. Да, посадка оказалась мягкой. Последние капли спасителя-коллоида скатились с комбинезона и устремились к бассейну — точь-в-точь как пятнышки жидкого металла в фильме о роботах-терминаторах. Ареолог, продолжая сидеть на гладком дымчатом каменном полу, провел рукой по голове и убедился в том, что волосы сухие.