Джи Майк - Муравейник

На исходе первых суток Стёпка начал узнавать хоженые места, затем и вовсе хорошо знакомые. Здесь бывать ему приходилось неоднократно, по этим проходам чёрные археологи пробирались в поисках ведущих в подвалы старых домов штреков и штолен.

— Над нами Лиговка, — сказал Стёпка, сориентировавшись. — Впереди Площадь Восстания, Московский вокзал, рядом «Маяковская». Часа за два дойдём, переночуем, утром полезем наверх.

Утром Стёпку растолкал злой, не выспавшийся Корефан.

— Дубак в отказ пошёл, — цыкнув слюной сквозь зубы, процедил он. — Не хочет, падла, на дело идти.

Платонов сидел, руками опёршись о землю и привалившись спиной к тоннельной стене.

— Не пойду, — едва слышно выдохнул он подступившему Стёпке. — Шансов нет, ни единого. Нас враз обнаружат и уничтожат. Если уж на нейтралке засекли, то здесь как пить дать. В центре, в самом логове. А если даже обнаружат не сразу, всё одно конец. Как мы его брать будем, муравья?

— Руками, сука, — вызверился на прапорщика Корефан. — Выследим и руками возьмём. Добраться бы только, я его, гада, один повяжу, падлу, гниду позорную.

— Да тебе к нему даже приблизиться не дадут. «Руками», — передразнил Платонов уголовника. — От тебя пшик останется, едва они засекут. От нас всех пшик останется.

— Всё, хватит, — сказал Стёпка твёрдо. — Пшик, значит, пшик. Собираемся. Рюкзаки здесь оставим, наверх пойдём налегке.

— Я не пойду! — взвизгнул прапорщик. — Лучше тут подохну.

Корефан, исподлобья глядя на прапорщика, вытянул из-за пояса финку.

— Не надо, — Чикин ухватил уголовника за предплечье. — Пускай остаётся. Если возьмём муравья, будет его тащить. Пошли.

На платформу станции метро «Маяковская» Стёпка выбрался первым. Посидел на корточках, оглядываясь, затем за руку втащил напарника.

— Ни себе хрена, — присвистнул Корефан. — Гадом буду, никак не думал.

Стёпка кивнул. Станция практически не пострадала. Если не считать, что было безлюдно и не горел свет, выглядела она как обычно, словно никакого вторжения и массового истребления не было.

Скрываясь за колоннами, прокрались по платформе к эскалаторам. Стараясь неслышно ступать, взобрались по ступеням наверх. Переглянулись удивлённо — вестибюль был целёхонек. По-пластунски доползли до выхода на Невский.

— Вот это да, — ахнул Стёпка, выглянув наружу.

— Такая мать, — выругался за плечом Корефан.

Развалин, которые они ожидали увидеть, не было. Невский проспект выглядел так же нарядно и строго, как всегда. Площадь Восстания по правую руку. Лиговка, здание вокзала, шпиль Адмиралтейства вдали, всё как обычно, только людей не видно. Так же, как и муравьёв.

— Не стали ломать центр, — озвучил общие мысли Корефан. — С каких, интересно, дел?

Стёпка пожал плечами.

— Не знаю, — сказал он. — Потом подумаем. Сейчас надо решить, что делать дальше.

— Ждать, — сплюнул на землю Корефан. — Заляжем здесь, может, пофартит.

Пофартило уже под вечер, когда начало смеркаться.

— Вот они, — задушливо прошептал Корефан. — Гляди. Да не туда — вон, на площади. Двое.

Два чужака обогнули по кольцу скверик в центре Площади Восстания и теперь деловито двигались в направлении Невского.

Стёпка сорвал с плеча АКМ, навёл.

— Переднего мочи, — Корефан тяжело задышал в ухо. — Второго берём.

Муравьи были в полусотне метров и двигались на расстоянии корпуса друг от друга прямо на них. Уже можно было различить массивные уродливые жвала на тонких стеблеобразных туловах. Нижние суставчатые конечности споро перемещались по асфальту, две пары верхних были скрючены и задраны к небу, будто чужаки молились на ходу.

Автоматная очередь разорвала тишину, наискось перечеркнула инопланетника, развалила его пополам. Стёпка отшвырнул АКМ, рванулся, вымахнул из станции метро на Невский, в три прыжка покрыл расстояние, разделявшее его с уцелевшим. Муравей метнулся в сторону, скрюченные верхние конечности распрямились, сошлись и вскинулись Стёпке в лицо.

Корефан, оттолкнув напарника, бросился муравью в ноги, подсёк. Тонкий, едва заметный розовый луч прошёлся по фасаду углового дома, раскроил стену, обрушил наземь балкон. Корефан извернулся, ребром ладони саданул по глянцевому, чёрному с рыжеватыми подпалинами жвалу, левой заехал в перетяжку тулова. Стёпка подскочил, добавил ногой, нижние конечности у инопланетника подломились, и он завалился навзничь.

— Вяжи гада, — хрипел Корефан. — Я его держу, вяжи, пока не очухался, у него в грабках резак.

Стёпка сдёрнул ремень, лихорадочно принялся обматывать сведённые вместе передние конечности пришельца.

— Твою мать! — крикнул Корефан. — Вот они. Рвём когти, внизу довяжем.

Со стороны Лавры стремительно неслось, надвигалось на них сомбреро. Корефан рывком взвалил муравья на плечи, задыхаясь от натуги, припустил к входу в метро. По эскалатору они скатились кувырком, все втроём, едва не в обнимку с бесчувственным пленником. Сверху гремело, рушилось здание станции.

Платонов сидел на прежнем месте в той же позе, в которой его оставили.

— Что, курва! — рявкнул Корефан, сбросив тело пришельца прапору на колени. — Отсиделся, сучара?! На, будешь тащить эту сволочь. И смотри, чтоб не подох — урою.

Они сидели в кабинете вдвоём. Профессор Захаров, зав кафедрой биологии Санкт-Петербургского госуниверситета, и командующий ополчением генерал-лейтенант Жихарев.

— Сомнений нет? — спросил генерал устало.

— Нет, — Захаров понурился. — Ни единого.

Генерал не спал уже трое суток. С тех пор, как прибыл в Старый Петергоф. Сюда, в университетскую лабораторию, доставили живого пришельца, добытого группой добровольцев-разведчиков. Единственной, которая уцелела и вернулась с трофеем.

За трое суток в наглухо изолированном помещении учёные подвергли муравья всем мыслимым тестам, опытам и исследованиям. Результат оказался ошеломительным.

— Значит, все наши предыдущие выкладки идут коту под хвост? — медленно проговорил генерал.

— Выходит, так, — профессор Захаров хрустнул пальцами. — Давайте, подытожим, что нам известно. Итак, это не живые существа и не рой, как мы изначально предполагали. Мы имеем дело с бандой управляемых роботов. Биороботов, если быть точным. Вопрос на повестке дня всего один: кто и как ими управляет.

— Постойте, — генерал поднялся и принялся расхаживать по кабинету. — А как это меняет суть дела? Мы считали, что завоеватели обладают естественным коллективным разумом, так? И что ими командуют некие подобия муравьиных маток, хотя ни одну из них никто не видел. Теперь же выяснилось, что интеллект у них искусственный и довольно примитивный. А всё прочее осталось неизменным. В конечном итоге, задача сводится к прежней — локализовать места нахождения их командования. С той разницей, что командиры не муравьиные матки, а некие существа, нам пока неизвестные.