Рем Манулов - Шёпот Зуверфов (СИ)

Подкрепившись, беглецы отправились осматривать автомобиль. У Шмидтов их было три штуки. Тяжёлый грузовик с открытым кузовом, на котором глава семьи возил строительные материалы, а потом, когда дом был закончен, деревенскую ребятню в соседний посёлок на аттракционы. Вторым экземпляром Октав гордился сильнее всего. Он купил его, когда вернулся из регулярной армии, как раз после гражданской войны. Автомобиль с задним приводом и неслыханной мощью под капотом. Ярко-жёлтый, всегда отполированный и ухоженный. Октав Шмидт чаще на него любовался, чем сидел за рулём, но это его нисколько не смущало. И третьим авто, на котором изредка перемещалась супруга, был скромный легковесный седан. Старенький, с выцветшей зелёной краской. В некоторых укромных уголках салона ещё остались заводские бирки «Штарбайн Моторз», двигатель готов был пройти ещё не одну сотню километров, а большего от машины и не требовалось. Беглецы разместились в салоне, Кей сел за руль.

— Мы оставим его в Маникуре и вышлем вам на картридж сообщение о месте, где вы сможете его забрать, — предложила Манория.

— Ну, что ж, спорить не стану, будь, по-вашему, — прокряхтел старик, — только сразу же съезжайте с Монастырского тракта, сечёте? А то вас мигом сцапают, это я вас заверяю.

Мотор затарахтел, и троица отправилась в Маникур. Через пару десятков километров они скатились в сторону, на брусчатку, последовав старой дорогой. Не слишком комфортная, в колдобинах и ямах, она была иллюзорным гарантом благополучного исхода всего путешествия. Они делали приличный крюк, но опять же, исключительно в целях безопасности. Им предстояли сотни километров, которые отнимут сутки, а может и двое. Кей договорился с Манорией изредка меняться местами на сон, и когда вела девушка, они ехали ещё медленнее. Пару раз у них пробило одно и то же колесо. Первый раз Кей заменил его запаской, во второй пришлось ловить попутку, чтобы доковылять к ближайшему автосервису. Единожды беглецы остановились в дешёвом придорожном отеле, чтобы перевести дух, как следует отдохнуть и выспаться. Неутомимым во всей компании был только Пудинг. В пути он «спал» на заднем кресле, а во время остановок, особенно ночных, просыпался, чтобы остерегать путников.

К Маникуру они подъехали через двое с половиной суток, в самый разгар дня. Дождь на радость путников прекратился, но лужи размером с океан сильно замедляли движение. От духоты хотелось пить, со лба текло ручьём. Негласная столица Востока принимала своих гостей совсем не торжественно, так тебя встречает старый друг, с которым ты не виделся лет сто, готов обниматься и петь пьяные песни, а он предлагает выпить по бутылочке пива и посмотреть по ТВ-панели спортивный матч. Кей ругался, объезжая лужи, машины, долбанутых пешеходов, прущих напролом. Его раздражал местный колоритный сброд, будто попал на фабрику специй и разом угодил во все чаны с пряной, острой и одновременно кисло-сладкой субстанцией. Сплошные низенькие неказистые домишки составляли спальные районы, напичканные однотипными постройками, рассчитанными на две-три семьи. Балконы завешаны бельём, или скорее тряпьём. Оно сразу и сушится и грязнится от облаков пыли, поднимаемых проезжающими автомобилями и повозками, запряжёнными лошадьми, ослами, а у тех, кто богаче, конулами. История Маникура хаотична, как и сам город. Образованный в некоторой дали от одноимённого порта, он стал прибежищем торговцев и контрабандистов, которые не прочь притащить на центральный рынок утянутые из близлежащих островов товары, артефакты, редкие запчасти или эликсиры. Ценнейший лот, который можно встретить у самых прожжённых воротил Маникура, — яйцо стердастоса, гигантской птицы, обитающей на крупном острове-материке Ржавом Бумеранге. Достать такое яйцо неимоверно сложно. Его берегут все жители Бумеранга, в том числе небольшая армия, собранная из добровольцев и стоящая на страже главной достопримечательности острова. Фанатики или бравые последователи предков, поклявшихся защищать чудо-птиц. В многочисленных исследованиях, результаты которых изложил не один историк и философ, приводятся абсолютно невероятные предположения и теории, касающиеся стердастосов и их защитников. Так некоторые учёные твердят о внеземном происхождении птиц и уверяют, что местное население Бумеранга стало жертвой своеобразного внушения, на которое якобы способны эти птицы. Действительно, взрослый стердастос, достигающий в размере от пят до холки двадцати, а то и тридцати метров, способен издавать пронзительный, пронизывающий вопль, предназначение которого науке пока неизвестно. Но, возможно, это банальная попытка привлечь самку или сообщить своей стае о какой-либо опасности? Точного ответа пока нет. Как бы там ни было, но ни Неола, ни Кей, прошвырнувшись по тесному и многолюдному рынку Маникура, так и не напоролись на предложение купить редкое и, несомненно, чрезвычайно дорогое яйцо.

— Лавка Миража, мы пришли, — ткнула в двухэтажную постройку из камня и глины Манория. Над входом висела выцветшая табличка на илейском «Кашемир у Миража». Они вошли внутрь, дверца захлопнулась, и ребят обволок приятный, дурманящий аромат эфирных масел и ладана.

— Милости прошу в гости к Миражу, — пропел пузатый сономит с хитрыми, мерцающими глазками. Он стоял за кассой и сканировал потенциальных покупателей, будто мог угадать наперёд, сколько статов они оставят в его кармане.

— Да поцелует вас святая Асмилла, — обратилась Манория к низкому толстяку. На нём висел пёстрый халат, пальцы украшали перстни и кольца.

— О, вы пожаловали от моей нежной Календары, дети? — снова пропел Мираж и, засуетившись, подбежал к входной двери, щёлкнул замком и вывесил «ЗАКРЫТО». — Скорее наверх. Напою вас изысканным чаем, собранным на полях Улунга.

— Нам некогда чаи распивать! — возразил Кей. — Отвезите нас на Бумеранг!

Мираж насторожился, его лоснящееся лицо выразило умиленное удивление и некую озабоченность. Он развёл руками, снова продемонстрировав свои обвешанные драгоценностями кисти коротких, пухлых ручек:

— И всё же я настаиваю, чтобы вы угостились, будучи гостями в моём доме и рассказали, как поживает мой любимый монастырь, в котором я провёл дивные двенадцать лет, — не так плавно, но старательно протянул сономит.

— Монастыря больше нет! — гневно выдала Манория. — Его разрушили и сожгли, а настоятельницу и всех, кто находился в его стенах, увели в тюрьму!

— Что вы говорите? — деланно встревожился Мираж. — Как такое возможно?

— Об этом вы узнаете в новостях, — снова перехватил уздцы разговора Кей, — нам необходим гироплан, чтобы добраться до Ржавого Бумеранга. Вы предоставите его нам?