Эрин Боуман - Замерзший (ЛП)

- Бри?

Но ее голова уже уперлась мою грудь. Она плачет, выливая на меня ручей безудержных, беззастенчивых слез. Я ничего не говорю, потому что знаю, что ей не нужны слова. Она не ищет успокоения или не ждет обещания от меня, что все будет хорошо. Ей просто нужно, чтобы я был здесь. Рядом с ней. Сидел. Что бы одна рука держала ее за руку, а вторая обнимала. Это все, что ей нужно и все, что она хочет.

И это все, что я делаю.

Мгновением позже она отстраняется от меня.

- Если ты расскажешь кому-нибудь об этом, я клянусь, я выбью из тебя все дерьмо.

- Ты-то можешь.

- Я серьезно, Грей. Не говори им, что я сломлена. Я не вынесу это.

- Кто сломлен? Я не знаю, о чем ты говоришь.

Я бы отдал все, чтобы увидеть сейчас её лицо. В моем воображении, я рисую её улыбающейся.

Но она не улыбается, потому что в этот момент дверь рывком открывается и свет заливает камеру, так что я могу ее увидеть. Синяки разукрасили ее кожу зловещими оттенками фиолетового и желтого. Большинство ее мелких царапин практически зажили, кто-то достаточно любезный зашил ее рваные раны и серьезную рану над бровью. Ее глаза припухли от слез и их голубизна, как у ирисов, сверкает ярче, чем я помню. Она выглядит испуганной. Я никогда не видел страха на ее лице, и мое сердце замирает.

Бри крепче вцепляется в мою руку. Ее глаза блестят. Бруно растаскивает нас в разные стороны и слез становится еще больше.

***

Нас запирают так же, как и прошлой ночью, с одинокой свечей, чей фитиль перегорит задолго до утра. Вещи, которые я забрал находятся недалеко от меня, но вне досягаемости.

Как только в коридоре раздались удаляющиеся шаги Бруно и Каза, я скидываю ботинок. Я действую в темноте: отклеиваю стельку, нахожу нож, вытряхиваю его, раскрываю. На разрезание моих веревок уходит вечность, но я справляюсь. Я хватаю свечу, мешок с вещами и развязываю Клиппера. Он роется в вещах пока не находит резервную рацию. Клипперу была дана возможность держать вторые экземпляры оборудования у себя, несмотря даже на то, что во время нашего путешествия это доставляло ему неудобства, делая его сумку тяжелее.

Он несколько минут вертит в руках рацию, а затем протягивает ее мне.

- Это должен быть верный канал. Прием может быть плохим — я не знаю, насколько глубоко под землей мы находимся.

- Ксавье? Бо? - неуверенно спрашиваю я.

Рация трещит, а затем раздается слегка порывистый голос Ксавье.

- Грей? Слава Богу. Бо как раз собрался идти за вами — он молчит слишком долго. - Что случилось? - Слышится приглушенный шум на заднем плане. - Да, Эмма, все хорошо.

Я обрисовываю Ксавье нашу ситуацию, объясняя, что Клиппер должен открыть «Комнату Свистов и Жужжаний», чтобы обеспечить нашу свободу.

- Если это не комната управления, как мы подозреваем, то, вероятно, нам не удастся убедить Титуса присоединиться к нам, - объясняю я. - Но мы сможем уйти сразу же, как откроем дверь. И вот почему я хотел поговорить с тобой. Если вы не услышите вестей от нас завтра до вечера, то значит, что что-то пошло не так.

- Что значит - не так? - спрашивает он. - Как если бы вас удерживали против вашей воли?

- Возможно.

Рация трещит, и я не могу расслышать все, что он говорит.

- ... нашли еще топлива, в задней части автомобиля, хранящееся под сиденьями. Должно быть, вот почему те две машины так легко взорвались, когда ты стрелял по ним с «Кэтрин». Короче, у нас будет транспорт на некоторое время, если уж на то пошло. - Опять треск, невнятные голоса. - Эмма, он в порядке. Мы сейчас общаемся... Нет, ты не можешь с ним поговорить... Хорошо.

- Грей? - Голос Эммы такой мягкий и деликатный как будто она стоит рядом со мной. - Что случилось?

- Это долгая история.

- Я должна была быть там.

- Нет я рад, что тебя здесь нет. Поверь мне.

Пауза.

- С тобой все будет в порядке?

- Да, - говорю я твердо. - Мы будем завтра на связи и все будет хорошо. Я клянусь.

Она прыскает от смеха.

- Не надо давать таких громких обещаний, Грей. Ты можешь быть не в состоянии сдержать их. - Наступает тишина, и затем ее голос доходит до меня как шепот. – Грей, я люблю тебя.

Вот они, эти слова. Я отдал бы все на свете, чтобы услышать их от нее прошлым летом, чтобы у меня была возможность ответить, но теперь, более чем когда-либо, я знаю их истинную силу. Как они могут растоптать вас так же, как и вознести. Как не должны они быть произнесены в ответ, если сила чувств не так глубока, как у признающегося. И это не то, чего вы можете не знать. Не по-настоящему. Слишком много слепой веры заключено в этих словах и это всегда, всегда риск. Будет больно вам. Или другому человеку. Вы можете растоптать чье-то сердце, даже не подразумевая об этом. Любить глупо и рискованно, как и пытаться построить дом на болоте. Эмоции не являются прочным фундаментом.

Поэтому, когда Эмма зовет меня, повторяя эти слова, спрашивает меня, здесь ли я еще, я говорю ей только, что она пропадает, что она должна передать рацию Ксавье, пока связь не прервалась.

В конечном итоге я слышу Бо.

- Есть еще кое-что, - говорит он. - Я вчера переключал каналы на рации, надеясь, вдруг вы пытаетесь связаться с нами не по нашей линии, и услыхал повторяющееся сообщение: « Друзья Сопротивления, пожалуйста, повторите: Феникс думает, что вы должны вступить в бой с врагом» . А сегодня я наткнулся на это сообщение снова. Другой голос, другой канал, но то же сообщение. Звучало чище, как будто источник был ближе.

- Феникс, - говорю я, озадаченный, и чувствую, как мое лицо становится сосредоточенным.

- Ну же, Грей. Разве ты не понимаешь? Я думаю, что это Райдер... возможно... Оуэн же говорил, когда мы были на лодке, что он собирался связаться с Сентябрем.

И внезапно все становится по своим местам.

- Она дозвонилась до него! Сентябрь как-то связалась с Райдером из Бон Харбора, рассказала ему все наши подозрения о ЭмВесте, и это его ответ, переданный сторонниками Повстанцев, которые случайно наткнулись на него. Райдер Феникс считает, что мы должны выйти на Экспатов! Разве что... Не означает же это, что нам следует вступить с ними в бой, разве только пообщаться?

- Мы всегда видели в них врага, - отвечает Бо. - И я знаю, Райдера. Он не пошел бы на все эти трудности, с отправкой нам сообщения, если только оно не означает, что нам следует осмотреться в ЭмВесте.

- То есть ты думаешь, это значит...?

- Я думаю, да. Мы вправе поинтересоваться, а что если Экспаты были другой группой Повстанцев, отличной от нас.

Я смотрю на Клиппера и Сэмми. Они оба выглядят неуверенными, как будто не знают, что делать с этими новостями.

- Это нам мало сейчас поможет, - говорю я Бо.

- Вы завтра войдете в комнату управления, не так ли? - отзывается он. - Перетяните Титуса на нашу сторону, а после Клиппер сможет заняться своей работой... Мы могли бы как на основе Бурга, так и нескольких Экспатов скомпоновать новейшую базу Повстанцев.